Генералы Наполеоновских войн

его брат Александр Иванович Нейдгардт (25 октября 1784 года—27 августа 1845 года, Москва) — русский генерал, командир Отдельного Кавказского корпуса. 1 НЕЙДГАРДТ Александр Иванович [25.10 (05.11).1784, Выборг, — 27.08 (08.09).1845, Москва], российский государственный и военный деятель, дипломат, генерал от инфантерии (1841), генерал-адъютант (1825).

Происходил из дворянского рода выходца из Австрии, выехавшего в Россию в конце XVII в. Получил домашнее образование. На военной службе с 1798 г. подпрапорщиком в Фридрихсгамском гарнизонном полку. В 1803 г. переведен в Невский мушкетерский полк. В 1807 г. был назначен адъютантом генерала от инфантерии Ф.Ф. Буксгевдена, с которым совершил в том же году поход в Пруссию. Участник Русско-шведской войны 1808–1809 гг.; за отличие в боях произведен в капитаны. После окончания боевых действий в Финляндии перешел в Черниговский мушкетерский полк (с 1811 г. — пехотный). В начале 1812 г. переведен в Свиту Е.И.В. по квартирмейстерской части, выполнял работы по составлению обзора западной границы. Состоя в корпусе генерал-лейтенанта П.Х. Витгенштейна, участвовал в Отечественной войне 1812 г., тяжело ранен в сражении под Клястицами. В ноябре того же года вернулся на театр военных действий и отличился в бою при Студянке. Участник Заграничных походов русской армии 1813 — 1814 гг. В кампанию 1813 г. в составе прусского корпуса генерала Г. Йорка участвовал в сражениях при Люцене и Бауцене. После Плейсвицкого перемирия, состоя при Богемской армии князя К. Шварценберга, отличился в боях при Дрездене, Кульме и в «битве народов» под Лейпцигом. За отличие произведен в полковники. В кампанию 1814 г. состоял при австрийском генерале П. Дуке, а по окончании кампании был командирован для точного обозрения российско-австрийской границы от Кракова до Буга. В 1816 — 1817 гг. А.И. Нейдгардт исполнял должность начальника штаба 4-го и 5-го пехотных корпусов. В декабре 1817 г. он был пожалован во флигель-адъютанты, а в январе следующего произведен в генерал-майоры. В 1823 г. его назначают начальником штаба Гвардейского корпуса. Участвовал в подавлении восстания декабристов в С.-Петербурге, за что был пожалован званием генерал-адъютанта. Участник Русско-турецкой войны 1828 — 1829 гг. Вместе с войсками Гвардейского корпуса находился при осаде крепости Варна и за отличие произведен в генерал-лейтенанты.

В апреле 1830 г. А.И. Нейдгардт был назначен генерал-квартирмейстером Главного штаба Е.И.В. Одновременно, с декабря 1830 г., он возглавлял и Корпус военных топографов. С вступлением Нейдгарда на должность генерал-квартирмейстера связывались большие надежды на реформы в организации и службе Генерального штаба, который в то время не представлял стройного целого и частично дублировал функции Главного штаба. Выбор нового генерал-квартирмейстера казался как нельзя более удачным: близко знакомый со службой Генерального штаба и войск как в мирное, так и военное время Нейдгардт вполне самостоятельно мог приступить к преобразованию вверенного ему ведомства. Безукоризненная честность и прямота убеждений генерала, привычка к усидчивой и кропотливой работе служили гарантией тому, что вопрос о новом устройстве Генерального штаба будет разработан тщательно и подробно. Уже те изменения и дополнения, которые были внесены им в разработанный Г.В. Жомини проект устава Императорской военной академии, утвержденный императором Николаем I 04(16) октября 1830 г., говорят о его глубоком понимании задач и функций Генерального штаба.

Однако начавшееся восстание в Польше отвлекло его от выполнения прямых функций генерал-квартирмейстера Главного штаба. В конце ноября 1830 г. Нейдгардт был направлен на западную границу Российской империи для координации мер по приведению в военное положение 1-го и 6-го пехотных корпусов и сосредоточению их к границам Царства Польского. Состоя во время войны при Главной квартире, а в отсутствии К.Ф. Толя исполняя и обязанности начальника штаба действующей армии, Нейдгард играл видную роль в ликвидации этого восстания. Под Гроховым он лично водил в атаку 3-ю дивизию, под Остроленкой лично выбирал места для батарей и руководил их огнем. Особенно отличился генерал при штурме и взятии Варшавы. После окончания военных действий Нейдгардт вернулся к исполнению своих задач на посту генерал-квартирмейстера Главного штаба. Понимая необходимость реформирования Генерального штаба, свои взгляды на это Нейдгардт изложил в служебной записке, представленной начальнику Главного штаба генералу от кавалерии А.И. Чернышеву в ноябре 1831 г. В ней он предлагал, во-первых, увеличить преимущества службы для офицеров этого ведомства и установлении правильного чинопроизводства на основе четко определенных штатов, а, во-вторых, изменить структуру Генерального штаба, выделив три основных направления его деятельности: движение и расквартирование войск, подготовка различных карт и планов местности возможного театра военных действий и хозяйственно-распорядительные функции. Однако эти разумные по сути предложения остались без внимания.

Новый штат Генерального штаба, утвержденный в марте 1832 г., в отличие от предыдущих не только определял число различных чинов, но и распределял их по соответствующим должностям, устанавливал правила чинопроизводства офицеров и размеры получаемого жалования. Однако сокращение генеральских должностей в штате значительно понизило престиж службы в Генеральном штабе. 1 (13) мая 1832 г. был введен в действие представленный А.И. Чернышевым проект «Образование Военного министерства», согласно которому Генеральный штаб был переименован в Департамент Генерального штаба, состоявший из управления Генерального штаба и Военно-топографического депо со всеми принадлежавшими ему заведениями, и наряду с другими департаментами вошел в состав Военного министерства. Директор департамента получил наименование генерал-квартирмейстера Главного штаба Е.И.В. Большое значение для улучшения комплектования Генерального штаба имело открытие в 1832 г. Императорской военной академии. Но эти реформы прошли уже без Нейдгардта, который находился с секретным дипломатическим поручением в Берлине, где он должен был выработать условия военной конвенции России с государствами Германского союза ввиду предполагавшейся войны последнего с Францией.

После возвращения из-за границы генерал-лейтенант А.И. Нейдгардт был освобожден от должности генерал-квартирмейстера и назначен командиром 1-го пехотного корпуса. С 1836 г. — командир дислоцированного в Москве 6-го пехотного корпуса. В 1841 г. он был произведен в генералы от инфантерии и некоторое время исполнял обязанности московского военного генерал-губернатора. В октябре 1842 г. его назначают командующим Отдельным Кавказским корпусом и главноуправляющим Закавказским краем. Направляя Нейдгардта на Кавказ, император приказал ему держаться строго оборонительной системы ведения войны, но усиление влияния Шамиля заставило потребовать от генерала решительных наступательных действий. Однако вскоре он покинул Кавказ, будучи назначенным в январе 1845 г. членом Военного совета.

С июня 1845 г. в отставке по болезни. Являлся почетным членом Императорской военной академии. Был похоронен в с. Кленово Подольского у-да Московской губ.

Награжден орденами: российскими — Св. Александра Невского с алмазами, Св. Владимира 2-й и 3-й ст., Св. Анны 1-й ст. с алмазами, 2-й и 4-й ст., Св. Георгия 3-й и 4-й ст.; иностранными: австрийским — Леопольда 1-й ст., баварским – Короны, персидским — Льва и Солнца 1-й ст. с алмазами, прусскими — Красного Орла 1-й ст. и «За заслуги»; шведским — Меча; польским знаком отличия «За военное достоинство» 2-й ст.; золотым оружием «За храбрость». Александр Иванович происходил из австрийского дворянского рода Нейдгардтов.

Отец: Нейдгардт, Иван Лаврентьевич (1739—1815) — действительный тайный советник.

Жена: княжна Черкасская, Анна Борисовна.

Сын: Борис — действительный тайный советник и обер-гофмейстер.

Продолжай, Алекс.

Рихтер фон, Борис Христофорович

Рихтер фон, Борис Христофорович (Бурхард Адам, 12.11.1782 - 18.10.1832, Дрезден), генерал-адъютант, генерал- лейтенант, кавалер орденов: Св. Владимира 2-й и 3-й степени, Св. Анны 1-й степени и 4-й - на шпагу, Св. Георгия 4-й степени, прусского - Красного Орла 2-й степени и Железного Креста (Кульмский крест). Имел серебряные медали: «В память Отечественной войны 1812 г.» и «За взятие Парижа» на Андреевской и Андреевско-Георгиевской лентах, соответственно.

Из Лифляндских дворян, Борис Христофорович Рихтер родился 12 ноября 1782 году в семье гражданского губернатора Лифляндии, тайного советника Христофора Адама фон Рихтера (1751 - 1815, Рига). Его матерью была Маргарета Доротея, урождённая баронесса Будберг (1759 - 1809). Как было принято, он с ранних лет был записан на службу в армию. Воспитывался дома и 6 декабря 1797 года в чине унтер-офицера приступил к действительной службе в Таврическом гренадерском полку. 10 августа 1798 года был произведён в чин портупей-прапорщика. 2 октября 1798 года стал прапорщиком, а через месяц - подпоручиком.

Он совершил первый поход в Голландию при корпусе генерал- майора Ивана Николаевича фон Эссена. Во время сражения под городом Бергеном находился при корпусном командире в качестве офицера для особых поручений. 24 октября 1799 года был произведён в поручики. 11 января 1803 года Рихтер с тем же чином был переведён в Лейб-Гвардии Конный полк. Участвовал в 1805 году в походе в Австрию. С 11 августа по 15 октября полк находился на Австрийской границе, а затем перешёл её. Находясь всё время под командой Цесаревича Константина Павловича, полк через Галицию и Силезию направился в Моравию.Присоединившись к основным войскам под командованием генерала от инфантерии Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, Лейб-Гвардии Конный полк участвовал 20 ноября в сражении под Аустерлицем и показал себя в деле лихо, врубаясь в ряды французской пехоты. В их рядах был и Борис Христофорович Рихтер. За это сражение он был награждён орденом Св. Анны 4-й степени - на шпагу, первой в жизни боевой наградой. Потерпев поражение, русские войска отошли, а затем, через Венгрию и Галицию, вернулись в Россию 7 апреля 1806 года.

С 29 апреля 1807 года Рихтер в составе полка был в Пруссии. Находился в делах против французских войск и 12 августа 1807 года за отличие был произведён в штабс-ротмистры. 15 ноября 1807 году Борис Христофорович был переведён в Лейб-Гвардии Егерский полк с переименованием в штабс-капитаны и уже 11 декабря 1807 года стал капитаном. Быстро получив майора, он уже 18 марта 1810 года был произведён в подполковники и буквально на следующий день пожалован чином полковника. Через два месяца Рихтер был назначен батальонным командиром.

В Отечественной войне 1812 года Борис Христофорович Рихтер участвовал во многих стычках с неприятелем. Был 5 и б августа в сражении под Смоленском. 26 августа Рихтер участвовал в Бородинском сражении и был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени. В грамоте к ордену сказано, что Борис Христофорович Рихтер, полковник Лейб-Гвардии егерского полка, награждён «в воздаяние ревностной службы и отличия, оказанного в сражении против французских войск 1812 года августа 26 при селе Бородине, где встретил со своим батальоном батальным огнём неприятеля, преследовавшего 3-й батальон, потом пошёл на штыки и, бросясь вперёд, личной храбростию подал пример подчинённым, через что принудил неприятеля с большою потерею и некоторым числом пленных, в коих находились два штабофицера, отступить и тем подал способ к соединению третьего батальона с полком». Награда была вручена 21 ноября 1812 года. Затем полковник Рихтер участвовал 6 октября в Тарутинском сражении.

В кампании 1813 года Борис Христофорович Рихтер с 3 января находился в Польше. Затем, 20 апреля, участвовал в сражении при Люцене, а 8 и 9 мая - в боях при Бауцене. За эти дела получил в награду орден Св. Владимира 3-й степени.

17 августа 1813 года в сражении под Кульмом Рихтер был ранен пулей в правую руку навылет и в грудь и, несмотря на это, продолжал сражаться с французами. За проявленное на поле боя отличное управление своим полком и проявленную личную храбрость Борис Христофорович Рихтер был награждён чином генерал-майора и получил знак отличия прусского Железного Креста (Кульмский Крест).

18 марта 1814 года, уже в чине генерал-майора, Рихтер участвовал во взятии Парижа и был награждён прусским орденом Красного Орла 2-й степени. Оттуда, командуя Лейб-Гвардии Финляндским полком, через Пруссию возвратился в Россию.

29 августа 1814 года Борис Христофорович Рихтер был назначен командиром 3-й бригады 3-й гренадерской дивизии. 6 июня 1815 года переведён в Лейб-Гвардии Финляндский полк и 11 января 1816 года назначен командиром этого полка, которым командовал до 3 февраля 1821 года. 18 июля 1818 года за отлично усердную и ревностную службу был награждён орденом Св. Анны 1-й степени.

3 февраля 1821 года - бригадный командир гвардейской пехотной бригады Литовского отдельного корпуса. 15 сентября 1823 года - начальник сводной гвардейской и гренадерской дивизий.

Во время службы в Польше пользовался расположением начальника Резервного корпуса Цесаревича Константина Павловича и по его представлению получил орден Св. Владимира 2-й степени при рескрипте от 2 июня 1825 года.

12 мая 1829 года Рихтер был пожалован званием генерал- адъютанта Его Величества. Находясь в Варшаве в 1830 году в должности начальника той же дивизии, Рихтер в ночь с 16 на 17 ноября, при выходе из театра был захвачен вооружёнными повстанцами в плен, в котором находился до 3 сентября 1831 года. Затем состоял начальником 3-й гренадерской пехотной дивизии.

Борис Христофорович Рихтер умер 18 октября 1832 года в Дрездене и был исключён из списков приказом от 7 ноября 1832 года.

Был женат на Елизавете Ивановне Герман. Имел двенадцать детей, четверо из которых умерли в детском возрасте. Сыновья: Константин (1806 - 1845), полковник, действительный тайный советник, камергер, российский чрезвычайный посланник и полномочный министр - с 17 июля 1856 до 16 апреля 1859 года, до дня смерти; Александр Христофор Фридрих (1809 - 1859), капитан; Владимир (1813 - 1846); Борис (Бурхард, 1815 - 1844); генерал от инфантерии, генерал-адъютант Отто Борисович (01.08.1830-02.03.1908, СПб.), а так же дочери: фрейлины - София (1811 - 1829), Наталья (1817-1852) и Мария.(1819 - 1840).

В Отечественной войне 1812 года и Заграничном походе 1813-1814 годов участвовал так же старший брат Бориса Христофоровича - Егор Христофорович фон Рихтер (Георг Леонард Христофор, 1778 - 1823), который после войны с французами, получив чин генерал-майора, жил в Риге и был комендантом города. Он так же, как и младший брат, - кавалер ордена Св. Георгия 4-й степени, которым был награждён 6 мая 1808 года «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении против французских войск 25 мая, где при атаке неприятеля командовал Черниговским мушкетёрским полком, и в самом жестоком огне подавал собой пример личной неустрашимости, содержа подчинённых в совершенном устройстве» в чине подполковника.

Ждем продолжения!

Барон Фёдор Васи́льевич Дри́зен (нем. Friedrich Wilhelm Driesen, 10 августа 1781 — 30 сентября 1851, Рига)[2], российский командир эпохи наполеоновских войн, генерал от инфантерии. 1Дризен (Дризен 2-й; v. Driesen) Федор Васильевич (Фридрих Вильгельм) (10.8.1781; по др. данным, 1782-30.9.1851, Рига; по др. данным, С.-Петербург), барон, генерал от инфантерии (1845). Из дворян; отец — тайный советник, губернатор Курляндии барон К. В. Ф. Остен-Дризен. Принят из прус. войск 17.8.1797 на рос. службу прапорщиком в л.-гв. Преображенский полк. В кампанию 1805 в чине штабс-капитана отличился в сражении при Аустерлице. 25.1.1807 произведён в капитаны. В кампанию 1807 сражался с французами под Гейльсбергом и Фридландом. 11.2.1808 произведён в полковники и 12 апр. того же года назначен ком. Виленского мушкетёрского полка.

С 19.10.1810 шеф Муромского мушкетёрского (с 1811 пех.) полка, к-рый в 1812 входил в состав 1-й бригады 3-й пех. дивизии 3-го пех. корпуса 1-й Зап. армии. Отличился с полком в боях при Свенцянах Виленской губ. и под Витебском, в Смоленском сражении получил сильную контузию в грудь и награждён орд. Св. Владимира 4-й ст. с бантом. В деле под Валутиной Горой вторично контужен в левую ногу, но остался в строю и участвовал в арьергардных боях от Вязьмы до Шевардина. В Бородинском сражении при контратаке на Семёновские флеши ранен пулей в коленную чашку левой ноги (позже из-за этого ранения ногу ампутировали), за храбрость удостоен орд. Св. Георгия 4-го кл. и 15.9.1813 пожалован в ген.-майоры со старшинством от 26.8.1812. После излечения зачислен по армии, а 3.4.1814 назначен ком. 1-й бригады 28-й пех. дивизии.

5.1.1815 определён состоять по армии.

После войны находился в отпуске до излечения ран. В 1817 назначен состоять при воен. мин. для особых поручений, затем состоял пред. к-та Провиантского деп-та Воен. мин-ва. 1.1.1826 произведён в ген.-лейтенанты. 29.10.1828 назначен рижским комендантом, а 1.1.1839 — казначеем Капитула рос. орденов. 17.3.1845 произведён в ген. от инфантерии.

Награждён также рос. орденами Св. Александра Невского, Белого Орла, Св. Владимира 2-й ст., Св. Анны 1-й ст. с короной; зол. шпагой «За храбрость»; знаком отличия «За L лет беспорочной службы». Женат; имеет детей: сыновей Федора 24, Александра 22, служащего корнетом в Лейб-Кирасирском Его Величества полку, Василия 13, Николая 10 и Павла 4 лет; дочерей — Александру 27 лет (в замужестве), Марию 23, Елену 20, Аделаиду 10, Ольгу, родившуюся 3 октября 1844 г., и Марию, родившуюся 10 декабря 1845 г

[size=85][color=green]Добавлено спустя 1 минуту 9 секунд:[/color][/size]
В середине XVIII века в церковной книге Королевского Прусского пехотного полка Куницкого появляется запись: «От законного брака высокоблагородного господина барона Христиана Фабиана Дризен и высокоблагородной госпожи Гертруды Адельгейды (Аделаиды), урожденной фон Вильмсдорф, 13 мая 1746 г. [4] родился и 23 мая окрещен Карл Вильгельм Гейнрих. Знатными восприемниками были: генерал граф Нейвид [5], генерал-майор от кавалерии барон Вильгельм Георгий Дризен, подполковник голландской конной гвардии господин Вильгельм фон Вильмсдорф» и еще 6 человек. В будущем Карл не нарушил семейной традиции - выбрал военную карьеру. Не искали выбора и сыновья Карла, они все четверо стали военными.

О времени появления Карла Дризена в России опубликованы разные версии. Но при подготовке данного материала был обнаружен интересный документ – обращение сына Карла – Федора Васильевича Дризена к императору Николаю I, в котором он описывает историю появления семьи в России и своей службы в российской армии. [6]

В российскую военную службу подполковник Карл Вильгельм фон Дризен был принят императором Павлом I в 1796 году с назначением тогда же флигель-адъютантом [7] при своей священной особе [8]. Качества, которыми обладал Карл Дризен были не очень востребованы в его прусской службе и в службе у Курляндского герцога. К своим 50 годам он дослужился лишь до подполковника. Но эти качества оказались кстати и пришлись ко двору в России. Через несколько месяцев после вступления Карла Дризена в русскую службу Павел I, во время коронации, пожаловал ему имение в Финляндии. Не пройдет месяца и взамен финских владений ему будут пожалованы в вечное и потомственное владение казенные мызы Экгевхен и Вальдексгов в Курляндии. Здесь Дризен проявил себя опытным придворным и попросил у Павла соизволения назвать их Паулсгнаде и Зоргенфрей (имена собственные не имеют перевода, но примерно соответствует русским наименованиям Павловска и Эрмитажа), и - получил его.

В этом же году Карл Дризен был произведен в полковники, в следующем - в генерал-майоры с назначением генерал-адъютантом. В 1799 году «по причине приключившихся тогда в Литве беспокойств» повелено быть ему Курляндским гражданским губернатором. В 1800 году он уже Тайный советник, [9] кавалер ордена Св. Анны 1-й степени.

В музее истории и искусства им. Г. Элиаса в Елгаве (ранее Митава - столица Курляндского герцогства, ныне Латвия) сохраняется изустная легенда, что приближению Карла Дризена к Павлу способствовали его дочери во время одного из визитов наследника в Митаву. (Дорога из Петербурга в Европу пролегала через Митаву). Нравы того времени вполне соответствуют такому факту, если, конечно, факт был.
В 1801 году Курляндское дворянство приняло баронский род Дризенов в сословие и записало в свои родословные книги. С этого момента все потомки барона Карла Дризена стали именоваться «из Курляндских дворян».

В августе 1797 года Павел I со словами «Я их беру к Себе и буду им Отцом» принимает на русскую военную службу двух старших сыновей Карла – баронов Егора и Федора Дризенов и направляет их прапорщиками [11] в привилегированный Лейб-гвардии Преображенский полк.

Спустя сорок лет Федор Васильевич Дризен так оценит отношение к своему отцу Павла I: «…осыпал покойного моего отца неизъяснимыми милостями, кои на чем не могли быть заслужены…». Найти документальных подтверждений заслуг Карла Дризена не удалось. Биографы Павла I единодушно отмечают неоднозначность многих принимаемых им решений и особую любовь ко всему прусскому.

После смерти Павла I наследники Александр I и Николай I сохранили хорошее отношение и к Карлу Дризену и к его сыновьям.

В 1802 году Егору Дризену 22 года, Федору – 19, они уже поручики Преображенского полка. [12]

С детства оба были приписаны к прусской лейб-гвардии. Где учились – неизвестно. Вероятнее всего в одном из прусских кадетских корпусов, не исключено и домашнее образование. Во всяком случае, знания в детстве были получены достаточные, чтобы в будущем занимать немалые военные и государственные должности. В формулярном списке генерал-лейтенанта Федора Васильевича Дризена от 1 января 1838 г. [13] записано: «Кроме российского и немецкого знает французский и английский языки, историю, географию, статистику, математику, фортификацию, риторику и логику». Совершенно очевидно, что стремление к учебе было привито с детства. Формулярный список Егора Васильевича Дризена пока не обнаружен, но скорее всего он получил такое же образование.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 1 минуту 8 секунд:[/color][/size]
В это время полк дислоцируется в одной из деревянных слобод, названной Преображенской, на окраине строящегося Петербурга, на Московской стороне за Фонтанкой. Только 1-й батальон, охраняющий Зимний дворец, размещался в казарме на Миллионной улице. Постепенно полк переезжает в новый комплекс кирпичных зданий, возводимых по проекту архитектора Волкова. Ф. И. (сегодня сохранившиеся здания казарм и госпиталя находятся на улицах Кирочной и Радищева). Полк в боевых походах с 1790 г. не участвует, занят строевыми упражнениями в манежах и на плацу, охраной Зимнего дворца, проявляет себя на маневрах вблизи столицы, на парадах. Служба идет ровно, очередные звания получаются в срок и досрочно. В 1804 г. барон Федор Дризен - штабс-капитан. Столичная жизнь молодых холостых гвардейских офицеров должна проходить, как предполагается, активно и жизнерадостно.

Столица Империи - Санкт-Петербург в начале XIX в.
Столица Империи - Санкт-Петербург в начале XIX в. [14]

Петербург в это время считается одним из красивейших городов мира. Население города – 200 тысяч (в Москве 250 тыс. ). Построены театры, в дворянских салонах с удовольствием принимают иностранцев, регулярно даются балы. Центральная часть города (до Фонтанки) уже застроена каменными домами, Невский проспект постепенно приобретает современный вид, построены многие мосты.

Бароны Егор и Федор Дризены были небогаты, единственным источником было денежное содержание - во все времена относительное скудное и у младших и у старших офицеров [15]. Мог помогать отец, если подаренные ему Павлом I имения приносили доход. В формулярном списке одного из сыновей Карла Дризена [16] за май 1812 г. имеется запись «из Курляндских дворян, за отцом его состоит крестьян 1000 душ». Но через отца были связи, которые позволяли молодым Дризенам вращаться в высшем свете.

Отголосок той бурной жизни наших героев нашелся в мемуарах Сергея Львовича Толстого (сына великого писателя) и в памфлете поэта, будущего героя Отечественной войны Дениса Давыдова.

Сергей Толстой в 1926 году опубликовал брошюру, в которой рассказал историю похождений своего родственника, известного на рубеже XVIII – XIX веков бретера (дуэлянта) и скандалиста графа Федора Толстого, по прозвищу Американец. [17] Один из опубликованных сюжетов – в 1799 году молодой офицер Преображенского полка граф Федор Толстой буквально наплевал на своего командира полковника Дризена за сделанное Толстому замечание по службе. Состоялась дуэль, на которой Дризен был ранен. Это событие можно было бы отнести за вымысел, так как в 1779 г. никто из Дризенов не был полковником - отец был уже генерал-майором, а в Преображенском полку его старшие сыновья был всего лишь прапорщиками.

Выходки Американца еще долго были предметом обсуждений в салонах. И в 1811 году Денис Давыдов пишет следующие строчки:



Толстой молчит! — неужто пьян?

Неужто вновь закуролесил?

Нет, мой любезный грубиян

Туза бы Дризену отвесил.

Давно б о Дризене читал:

И битый исключен из списков —

Так видно, он не получал

Толстого ловких зубочистков.

Так видно, мой Толстой не пьян. . . . [18]

Этот памфлет подтверждает, что конфликт и дуэль между Федором Толстым и одним из Дризенов все же были. Не ясно только с кем – Егором или Федором. Сами же дуэли, хотя и были запрещены, но в то время являлись единственным действенным способом защиты чести и достоинства.

В начале века хорошее настроение в российском обществе поддерживается победами Суворова, успехами России в международных отношениях. Но озабоченность в российском обществе вызывает выскочка Наполеон. Энергичный император Александр I и его молодое необстрелянное в войнах окружение вселяют подданным уверенность в силе России. Заключаются антифранцузские союзы, делаются заявления, чтобы неуемный корсиканец знал свое место.

Однако французы продолжают завоевывать Европу. Россия спешит помочь отстоять независимость союзной Австрии.

В конце лета 1805 года русские войска пришли в движение. Первой перешла границу Австрии армия М. И. Голенищева-Кутузова. [19] 10 августа [20] на плацу лейб-гвардии Измайловского полка Александр I провел смотр гвардейским полкам, которые прямо со смотра двинулись в поход.

Шефам Измайловского, Преображенского, Семеновского, других гвардейских полков и формирований было предписано идти в шеренгах и рядах «в самом большом порядке, стараясь держать сколько можно одну ногу», офицерам быть при своих подразделениях, ехать верхом лишь с дозволения начальников. [21]

Российская гвардия под командованием цесаревича, Великого князя Константина Павловича [22], пересекла границу с Австрией только через два с лишним месяца – 17 октября 1805 г. Имея сегодняшние коммуникации трудно представить такой поход, но для современников нашего героя это было привычно. Бивуаки, новые знакомства, кратковременный отдых в уездных и губернских городах, балы в честь гвардейцев, мимолетные романы и адюльтеры. И молодежь, нюхавшая порох разве что на учениях и охоте, и уже закаленные в сражениях офицеры наверняка шли с хорошим настроением показать себя в ратном деле и вернуться с победой.

Гвардейских корпус состоял из 10 батальонов [23] пехоты (в т. ч. 1-й и 3-й батальоны Преображенского полка), 17 эскадронов [24] кавалерии и 40 орудий. В строю находилась 326 офицеров, 833 унтер-офицера, 8885 рядовых, 314 музыканта. Среди них – штабс-капитан Федор Дризен.

Старший брат – Егор Дризен в этих событиях не участвовал. Один из батальонов Преображенского полка остался в С-Петербурге охранять Зимний дворец.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 29 секунд:[/color][/size]
15 ноября 1805 г. русская императорская гвардия вступила в г. Ольмюц (сегодня Оломоуц в Чехии) и соединилась с русскими армиями Буксгевдена [25] и Кутузова. В 3 часа дня был проведен гигантский смотр всех союзных войск на широкой равнине неподалеку от стен города. На правом фланге длинных линий пехоты и конницы стояли русские гвардейцы и войска Буксгевдена, в центре – полки Кутузова, а на левом крыле – австрийские части. Вышло яркое солнце, и появление русского и австрийского императоров в окружении многочисленной свиты было встречено войсками громовым «Ура!». Настроение армии было бодрое. Всех охватило чувство предвкушения победы.

Союзная армия почти вдвое превосходила французскую, уже насчитывала 86 тыс. человек, подходили новые полки. Сегодня исследователи знают почти все перипетии подготовки, хода великого сражения трех императоров, его итоги, и продолжают спорить лишь по отдельным деталям. Нашему герою, штабс-капитану Федору Дризену не дано было знать ни численность войск, ни планов сторон, ни дислокации соединений. Но столпотворение частей, обозов, бесконечные адъютанты с донесениями, генералы с докладами Александру I, командный пункт которого всегда был недалеко от преданных гвардейцев, все это добавляло уверенности в несокрушимости союзных сил.

После непростых обсуждений союзным командованием было принято решение дать сражение французам западнее Аустерлица, в недельном переходе от Ольмюца. Войска двинулись дальше на запад на места своей боевой дислокации.

Раннее утро 20 ноября. Плотный туман окутал долины Праценского плато. В западной его части строились колонны армии Наполеона. В восточной его части строились колонны союзной армии. На высотах между деревнями Працен и Блазовиц располагалась союзная колонна, насчитывающая около 16 тыс. человек и 76 орудий. При ней находились император России Александр I, император Священной Римской империи германской нации Франц II и главнокомандующий войсками союзников генерал Голенищев-Кутузов.

Российская гвардия, составлявшая резерв союзных армий, была разбита на две колонны

Цесаревич Константин Павлович с войсками 1-й гвардейской колонны (6,5 тыс. человек), ночевавшей у Аустерлица, выступил в восьмом часу по маршруту, указанному в диспозиции. Гвардия двинулась вперед, построенная в одну колонну. Утро было холодное, пасмурное. Пройдя около версты, гвардейцы стали переходить Раусницкий ручей у Валькмюле. Ручей этот, который везде можно было перейти вброд, протекал между довольно высокими и крутыми возвышенностями. Возвышенности эти образовывали вдоль по течению непрерывный ряд оврагов, у дороги для удобства проезда берега были срыты отлого и соединены плотиной. Во время переправы гвардии через ручей легкий ветер с левой стороны донес первый гул отдаленных выстрелов - это на крайнем левом фланге союзников войска начали атаку. Около 9-ти часов утра войска 1-й гвардейской колонны поднялись на отлогую возвышенность, заняв свою позицию. В это время 2-я гвардейская колонна генерал-лейтенанта Малютина (около 3,5 тыс. человек), ночевавшая не доходя до Аустерлица, двигалась через Аустерлиц [26].

Туман начал рассеиваться, и солнце осветило окрестности. Впереди и несколько вправо, виднелась деревня Блазовиц, а влево, как острова, чернели Праценские высоты. Далеко впереди гвардии видно было движение войск, заметное только по скачущим всадникам. О ходе боя гвардейцы могли судить по канонаде, доносившимся иногда крикам «Ура!» наступающих, суете около ставки командования, которая была в их поле зрения. Напряжение нарастало. Что-то подсказывало о тяжести боя, о больших потерях. Эйфория легкой победы угасала.

И было от чего. Начав первыми, австрийские войска смогли захватить Тельниц. Но численности союзных войск и рассогласованности командования была противопоставлена отвага и организованность французов. С большими потерями они смогли переломить ситуацию и, используя маневренность и фланговые обходы, перейти от обороны к наступлению практически по всему фронту. Под натиском французов союзные полки смешивались и мешали друг другу. Несмотря на отвагу командиров, союзные войска теснились и медленно отходили.

Не прошло и двух часов с начала боя, как командование союзных войск задействовало резерв. С русской стороны навстречу французам двинулась колонна российской императорской гвардии под командованием великого князя Константина. Гвардия переправилась через речку Литтаву и пошла в направлении на Блазовиц. Через километр гвардейские части построились в боевой порядок. В первой линии развернутым строем встали Преображенский и Семеновский полки. Во второй линии – Измайловский полк и гвардейский Егерский [27] батальон. По флангам боевого порядка было поставлено по две пушки. Позади флангов пехоты расположились лейб-гусары [28] и конная гвардия.

Как утверждают источники, великий князь Константин не догадывался, что перед ним находится неприятель. Он считал, что войска, которые были видны напротив него, были австрийскими. Ядро, прилетевшее с французской батареи и вырвавшее ряд преображенцев, вывело Константина из заблуждения. Тогда великий князь решил выдвинуть авангард и занять деревню Блазовиц, что и сделали батальоны семеновцев и егерей. Однако французы, используя подошедшее подкрепление, не только вернули себе деревню, но и взяли в плен 550 русских гвардейцев.

Здесь гвардейцам подошла подмога из 10 эскадронов Уланского полка и 18 эскадронов австрийцев, которые тут же кинулись в атаку. Атака русских улан была абсолютно неожиданной, французы были буквально сметены русской конницей. Смяв французскую кавалерию, уланы влетели на французские орудия. Артиллеристы бросились кто под зарядные ящики, кто под пушки, другие принялись драться банниками [29]. Дым, ужасные крики, звон сабель об орудия.

Но французы быстро пришли в себя, пропустили всадников, построились как на учениях в каре [30], а затем открыли убийственный огонь по русской кавалерии. Безумно скакали исступленно ржущие кони, кавалеристы, не находя выхода из ловушки, десятками падали под ливнем свинца. Через несколько мгновений пришедшая в себя кавалерия французов налетела на уланский полк. Половина улан была застрелена, зарублена, заколота, взята в плен, в том числе 28 офицеров. Командир полка попал в плен. Остатки полка неслись в сторону союзных войск, спасаясь от преследования французов. Это был полный разгром.

Великий князь Константин не получив никаких приказов, не знал что делать. Не видя поблизости ничего похожего на союзные войска, он решил, что самое лучшее в данной обстановке – присоединится к центру союзных войск. Пехота гвардии была ослаблена. Еще около 10 часов утра по просьбе Кутузова поддержать союзников на Праценском плато, великий князь послал туда батальон Измайловского полка. Построив потрепанные гвардейские полки в колонны по отделениям, двинулись в сторону Праценского плато.

Перемещение гвардии заметили французы и получили приказ задержать ее. Едва увидев справа от себя французские отряды, гвардейцы построились в боевой порядок. Тотчас преображенцы и семеновцы с криком «Ура!» бросились в штыки и опрокинули неприятеля.

Майор французской армии Биггаре так запомнил произошедшее: «Колонна из всей кавалерии русской императорской гвардии … развернулась на расстоянии ружейного выстрела от нашего батальона. Перед нами выкатили шесть орудий конной артиллерии, которые, открыв огонь картечью, посеяли беспорядок в рядах батальона… Первая атака (русских кавалеристов) была отбита огнем нашего каре в упор. Но следующую атаку третий русский полк произвел в тот момент, когда ружья были разряжены (речь идет об атаке поэшелонно одним и тем же полком). Он прорвал каре, и его всадники, скача взад и вперед, порубили больше 200 человек… Командир батальона Ги и 10 офицеров были убиты и ранены в этом бою. Я получил больше 25 ударов палашом по голове, по плечам, по рукам. Впрочем, раны от них были не глубокие, а то и просто это были ушибы. 24-й полк легкой пехоты (французов), который допустил ошибку и остался в развернутом строю, был также опрокинут этой кавалерийской атакой».

Наполеон, видя схватку, отдал приказ атаковать гвардейцев дополнительными силами. Русская пехота, используя естественные препятствия, и в частности виноградники, встретила французских конных егерей огнем и штыками и остановила их. Началась отчаянная рукопашная схватка.

С громовым «Да здравствует Император!» в бешенный галоп ринулись в схватку французские егеря и мамлюки [31]. Яростные удары сабель, свист клинков, дикие крики и вопли сражающихся на несколько мгновений наполнили Праценское плато.

«Бой был яростный, но короткий, и вот уже опрокинутые, рассеянные лейб-гусары и конногвардейцы понеслись карьером, преследуемые стремительной волной французских кавалеристов. Отброшенные этим ударом русские гвардейские части начали отход кто в порядке, кто в беспорядке. Ровная местность нигде не представляла выгодной позиции, между тем тонкий ручей и ужасная грязь препятствовали движению войск. До переправы оставалось версты полторы. Неприятельские силы не давали ни минуты отдыха, немедленно бросались, лишь только замечали, что мы останавливаемся» - вспоминал один из участников схватки.

В этот момент с противоположной стороны речки Литтавы к плотине подходил второй эшелон русской гвардии. Впереди шли пять эскадронов кавалергардов [32] и две сотни лейб-казаков. Эскадроны лучшего в России конного полка были не только в полном составе, но и к тому же они были необычным образом облачены в самую полную парадную форму. Полку было приказано готовиться к инспекторскому смотру, видимо военные начальники рассчитывали на быструю победу над французами. Едва переправившись, полк устремился на выручку Преображенского полка, отступавшего в расстройстве под огнем теснивших его французских стрелков. Под прикрытием трех эскадронов Кавалергардского полка, преображенцы вместе с приданными им орудиями успели переправиться на левый берег ручья. Закаленные в боях французы спокойно встретили вновь прибывших необстрелянных солдат и, в своем большинстве «паркетных» офицеров – элиту петербургской аристократии. В бой устремились французские конные гренадеры [34] на своих громадных черных конях. Как рассказывает легенда, они влетели в схватку с возгласом: «Заставим плакать санкт-петербургских дам!». Схватка была ужасной. Конные егеря, кавалергарды, конные гренадеры, конногвардейцы, мамлюки – все смешалось в дикой исступленной драке. В течение четверти часа не было слышно ничего, кроме остервенелых криков сражающихся, лязга стали и хрипа коней. Клубок всадников заколебался, дрогнул, и вдруг хлынул в сторону узкой плотины. Русская конная гвардия была разбита. Было около 2-х часов дня.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 34 секунды:[/color][/size]
Центр, левый и правый фланги союзной армии были смяты. Несмотря на отчаянное мужество солдат и офицеров русской армии битва при Аустерлице была проиграна союзниками. Попытка разгромить Наполеона Бонапарта закончилась катастрофой. Союзники потеряли 27 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными, 158 орудий, 30 знамен. Потери французов составили 12 тысяч человек убитыми и ранеными [35].

В данном очерке не рассматриваются действия армии по всей протяженности фронта. Показаны только боевые действия императорской русской гвардии, в составе которой сражался наш герой – штабс-капитан барон Дризен Федор Васильевич.

«Вообще вся гвардия сражалась в этот день с мужеством, достойным отряда, имеющего счастье охранять священную особу Вашего Императорского Величества», - писал Кутузов в своем рапорте Александру I. Споры по этой оценке продолжаются. При этом следует учесть, что до Аустерлица русские гвардейские полки фактически не имели возможности подтвердить свою высокую боевую репутацию, добытую еще в Северной войне 1700-1721 гг.

Характерно воспоминание французского офицера – в жестокой схватке он сошелся вплотную с одним из гвардейских офицеров и тот сказал ему по-французски «Согласитесь, мы с вами оба храбрецы!». Драматизм, мужество, доблесть, мальчишество – все сплелось воедино.

История не сохранила нам ни личных воспоминаний Дризена, ни воспоминаний его друзей и соратников о нем в этот день, как, впрочем, и о многих тысячах других достойных участников сражения. Но описанные и реконструированные выше события дают яркое представление, что они пережили в эти часы.

7 апреля 1806 г. потрепанные в боях батальоны лейб-гвардии Преображенского полка вернулись на свои квартиры в Россию. Дорога назад вряд ли была такой же торжественной, как полгода назад на запад. Дризен потерял боевых товарищей, многие были ранены и покалечены. Ему повезло – он остался жив, не посрамив при этом ни офицерской чести, ни фамилии предков. За оказанную храбрость в Аустерлицком сражении барон Федор Васильевич фон Дризен был награжден орденом Св. Анны 4 степени.

Кровавое и болезненное боевое крещение штабс-капитана Федора Дризена состоялось.

Российская армия до начала Отечественной войны с Наполеоном ни на год не прекращала боевые столкновения и локальные войны – с французами и англичанами, турками и шведами, финнами и персами.

После Аустерлица Федор Дризен в ратных делах не участвовал до 1812 года.

В 1806 году 26-летний барон Егор Васильевич Дризен вступает в брак с баронессой Александриной, урожденной фон-Гесслер. Брак был недолгим, Александрина умерла 4 апреля 1807 при родах сына, которого назвали Густавом-Адольфом. Егор Васильевич женится вторично на графине Софье Ламсдорф, 1788 года рождении.

В 1808 году боевому офицеру 25-летнему Федору Дризену присваивается звание полковник и он назначается командиром Виленского мушкетерского [36] полка.

С 14 сентября 1810 полковник барон Егор Васильевич Дризен – командир лейб-гвардии Преображенского полка.

Полковое знамя Муромского полка, с которым полк воевал с 1797 по 1816 годы. По А. Висковатому.
Полковое знамя Муромского полка, с которым полк воевал с 1797 по 1816 годы. [38]

С 19 октября 1810 г. полковник барон Федор Васильевич Дризен - шеф Муромского пехотного полка [37]. Шеф полка считался старшим в полку начальником. Значение шефа по действующим в то время уставам соответствовало современному понятию о должности командира полка, а полковой командир – нынешнему заместителю командира полка.

Муромский пехотный полк (потом - 21-й Пехотный Муромский полк) к этому времени имел богатую ратную историю. Сформированный в 1708 году из гренадерских рот, он участвовал в большинстве военных компаний России. Только в кампании 1806-1807 гг. полк, находясь в корпусе Беннигсена, участвовал с отличием в сражениях при Пултуске, под Гейльсбергом, Прейсиш-Эйлау и Фридландом. Постоянные квартиры полка были в Гродно, но полк, участвуя практически во всех военных компаниях у западных границ России, находился в непрерывном движении. [39]

К 1811 году оба старших сына Карла Дризена – полковники и командуют полками. О самом Карле Дризене, 65-летнем генерал-лейтенанте, сведений на этот период не обнаружено. Известно лишь, что в 1803 году умерла его 43-летняя супруга – Генриетта Албертина урожденная фон Беллендорф, и была похоронена в Паулсгнаде.

Связи у Карла Дризена в высшем свете сохранились и в 1811 году 27 января его младшие сыновья – 22-летние Федор [40] и Василий приняты из поручиков прусской армии прапорщиками лейб-гвардии в Драгунский полк. (Поскольку при приеме на службу иностранцам давались русские имена, то наличие в семье одинаковых имен у детей не было редкостью. В архивных делах указан возраст обеих, но нет дат рождения. Либо братья - близнецы, либо родились в один год).

Федор (младший) успел повоевать с французами – осенью 1806 он 17-летним участвовал в трех сражениях, где был ранен сначала саблею в правую руку, потом штыком в правое плечо, при городе Любек ранен пулею в правую руку. В России не воевал, прослужил менее года, за болезнью был уволен от службы 19 декабря 1811 г. [41]

Василий Дризен до перехода в русскую службу в боевых действиях не участвовал. [42]

Россия ожидала войны с Францией. Александр I продолжал мечтать о славе освободителя Европы от ненавистного ему реформатора. Забыв об уроках Аустерлица, он подталкивал военное командование России к переходу Немана и начале боевых действий на его левом берегу. Умудренные же боевым опытом военачальники готовились к обороне от превосходящих сил неприятеля, и, не зная направления его главного удара, растянули свои силы вдоль всей предполагаемой линии фронта.

Лейб-гвардии Преображенскому и Семеновскому полкам в начале марта 1812 года было предписано следовать в Вильно. Командует походом цесаревич великий князь Константин Павлович. 9 марта Александр I объявляет свое благоволение цесаревичу, командирам и всем штаб и обер офицерам «за совершенную исправность в каковой полки сии выступили сего числа из С. -Петербурга», а нижним чинам жалует по фунту рыбы, по чарке вина и по рублю на человека. [43] В числе отмеченных и командир Преображенского полка полковник Егор Васильевич Дризен.

Весенний поход Преображенского полка в 1812 году отличался от летнего похода 1805 года не только настроениями в обществе и армии. На любые перемещения войск того периода большое влияние оказывала погода. Была поздняя весна, из Петербурга выходили по снегу.

Как осуществлялся поход гвардейских полков видно из опубликованного в 1912 г. дневника капитана Павла Сергеевича Пущина, командира роты Семеновского полка - будущего декабриста. [44] Ниже приведены отдельные выдержки из него.

9 марта. Суббота. Мы выступили из С. -Петербурга. Как только мы прибыли в Пулково, туда также прибыли и мои сестры с г-жой Б., и благодаря этому я провел этот последний вечер в кругу дорогой для меня родной семьи.

13 марта. Среда. Было очень холодно. Мы выступили в 8 ч. утра и остановились на станции Сорочкино. Мое главное желание было писать мой дневник и письма домой, но здесь это было немыслимо выполнить, так как с нами поместились также офицеры двух других рот. Мы играли в карты и я выиграл.

15 марта. Пятница. В 6 час. утра я в сопровождении унтер-офицера отправился в свою роту. Этот маленький переход был очень неприятен. Было очень холодно, и дул сильный ветер. Снег совершенно покрыл дорогу, и мы не раз проваливались… Я отморозил себе правое ухо.

20 марта. Среда. Дневка. В отведенной нам квартире в печке не было трубы, и пока топили, дым душил нас.

22 марта. Пятница. Наш бригадный генерал … приказал на завтра сделать дневку. Это распоряжение нам было очень приятно, так как несравненно приятнее остановиться в городе, нежели в деревне.

2 апреля. Вторник. Я встал в 3 часа ночи …, в 6 час. утра был в с. Болготово. Ветер и снег в дороге мне очень мешали. Я застал полк на стоянке в г. Опочке в ожидании прибытия государя. На улице перед моими окнами стояла толпа рекрут. Они пели веселые песни, а тут же рядом в сторонке их матери и жены горько плакали.

6 апреля. Суббота. Воздух уже весенний, но сильный дождь мочил нас весь переход. Местность, по которой мы проходили, чудная и если бы я не промок до костей, то несомненно с большим наслаждением любовался бы ею. Мы остановились для отдыха в открытом поле, что не особенно приятно во время ливня. В Трушулях мне отвели отвратительную комнату, переполненную всякими насекомыми, без пола, но и ею я не мог воспользоваться, так как я был дежурный по полку.

7 апреля. Воскресенье. Каширино. Местность, по которой мы шли, страшно бедна. Вся дорога усеяна нищими и слепыми. Князь Дадиан, который постоянно ворчит, стонет и жалуется на тяжесть похода, сегодня неожиданно набрался храбрости и захотел перепрыгнуть через ручеек, но плохо рассчитал и вместо того, чтобы попасть на противоположный берег, упал в воду по самую шею. Я оставил подле него унтер-офицера, но к довершению несчастия командир полка проезжал мимо и, увидав смешную фигуру князя Дадиана, очень возмутился и отдал приказ, чтобы кн. Дадиан в наказание нес службу рядового во время всего похода.

10 апреля. Среда. Местечко Друя. Переход был очень приятный, погода чудная. До этого нас преследовала скверная погода, поэтому и путь был тяжел, мы еще не могли свыкнуться с такой переменой погоды. Переправа через Двину для нашего батальона была очень затруднительна, как раз в то время возобновился ледоход. Мы получили приказ разместиться по квартирам и не идти в Вильно. Местечко Друя очень красиво расположено.

12 апреля. Пятница. Деревня Сальки. Перед выступлением из Друи наш полковой командир собрал нас на берегу Двины, чтобы ждать государя, который, по его предположению, должен был с минуты на минуту прибыть. Дождь нас не щадил и к довершению нашего разочарования фельдъегерь привез нам известие, что его величество, которого мы ждали, еще не покидал Царское Село. Мы возвратились по квартирам без результата, разве только то, что промокли до костей ради того, чтобы не отвыкать от этой привычки. [45]

15 апреля. Понедельник. Государь проследовал третьего дня через Друю. Бибиков явился к нам вечером и, как зловещая птица, сообщил нам известия о запрещении иметь экипажи.

20 апреля. Суббота. Мыза Укля (помещичий дом). Это первый переход, сделанный мной пешком.

21 апреля. Воскресенье. Пасха. Я отправился к полковнику Писареву, у которого было дамское общество.

22 апреля. Понедельник. Я снова отправился к полковнику Писареву. Там устроили танцы.

23 апреля. Вторник. Несмотря на представленное капитанам право ехать верхом, я не пожелал этим правом воспользоваться и весь переход в 24 версты сделал пешком.

26 апреля. Пятница. Снег и ветер очень мешали нам в походе. Переправились по очень плохому понтонному мосту.

27 апреля. Суббота. Деревня Буцевичи, в 4-х верстах от штаба полка. Это наше новое место стоянки. Переход был очень утомительный и неприятный вследствие дурной погоды. Разместились мы очень скверно, деревня настолько бедна, что ничего решительно нельзя достать. Фуража нет.

29 апреля. Понедельник. … я воспользовался случаем и попросил разрешения переменить место стоянки, которое и получил. Мы всей компанией осматривали местность вокруг Буцевичей. Прежде всего, мы отправились в Дворочаны. Дом оказался настолько грязен, что мы не решились занять его. … тогда мы отправились в Загач. Но, боже, как нам здесь было худо — ни стекол в окнах, ни стульев, ни стола.

3 мая. Пятница. Крысы нам мешали спать всю ночь.

14 мая. Вторник. Лукашевщизна. Переход был нетрудный, но очень неприятный из-за дурной погоды. Мы выступили в 4 часа утра при сильном ветре и снеге. Наши квартиры оказались не очень удобными.

28 мая. Вторник. На ночлег мы отправились в Гуры, отвратительную деревню в 3-х верстах от Вильно (сегодня Вильнюс, Литва). Я спал на воздухе, так как нас было слишком много, а комната была скверная.

29 мая. Среда. Мы были под ружьем с 3-х часов. Было холодно. Мы прошли через весь город, и вся наша дивизия выстроилась в боевом порядке в Погулянке. Мы прошли церемониальным маршем перед государем, который остался очень доволен нами. Смотр кончился в 11 часов; нас разместили по квартирам в самом городе, именно — в посаде Заречье. Сегодня мы разрешили себе некоторую роскошь. Я обедал с Николаем в трактире. Вечером был в опере, хотя очень плохой.

1 июня. Суббота. Скайстери. Мне очень хотелось сегодня подольше поспать, но приказ выступать поднял нас в 6 часов утра. … надо было расстаться с прелестями этого города.

Накануне войны лейб-гвардии Преображенский полк, командиром которого был барон полковник Егор Васильевич Дризен, входил в 1-ю пехотную дивизию 1-го гвардейского корпуса. Командовал корпусом великий князь Константин Павлович.

Очевидно, что бытовые условия во время похода у командира Преображенского полка полковника Егора Дризена заметно отличались от условий, в которых оказывался капитан Павел Пущин. Однако, не дойдя до Вильно, Егор Васильевич заболел [46]. Командование полком было поручено полковнику Полуектову.

В этот же корпус в составе 2-й бригады 2-й кавалерийской дивизии входил лейб-гвардии Драгунский полк, в рядах которого был барон прапорщик Василий Васильевич Дризен.

Муромский полк, шефом которого был полковник барон Федор Васильевич Дризен, входил в состав 3-й пехотной дивизии (Коновницына) 3-го корпуса (Тучкова) 1-й западной армии. Штаб армии находился в Вильно, командовал армией военный министр, генерал от инфантерии Михаил Богданович Барклай де Толли. Армия готовилась к войне. Проводились маневры. Шеф полка барон Федор Васильевич Дризен «за отличия по службе Всемилостивейше награжден за отличную исправность, найденную во время маневров в 3 дивизии, перстнем, и объявлена благодарность». [47]

В 2 часа ночи 12 июня 1812 года Наполеон, нарушив Тильзитский договор, приказал начать переправу на русский берег Немана. Началась новая война, названная позже Отечественной войной 1812 года. Российский император в эти дни находился в Вильно, в ставке главнокомандующего. Наполеон не планировал завоевывать Россию, он хотел разбить ее армию и заставить Александра I подписать унизительный мир.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 31 секунду:[/color][/size]
Части 1-й армии Барклая были раскиданы от Балтики до Лиды (Белоруссия). Ввиду стремительного наступления Наполеона у разделённых русских корпусов появилась угроза быть разбитыми по частям. Узнав о переправе Наполеона через Неман, главнокомандующий 1-й армии тотчас распорядился о сосредоточении своих сил при городе Свянцианы в 86 км от Вильно (сегодня Швенчёнис, Литва). Полки и бригады 1-го гвардейского корпуса соединились в Свянцианах, где прошли церемониальным маршем перед государем, после чего тот отбыл в столицу. Настроение было приподнятое. В этот день Пущин в своем дневнике записал такие слова: «… остановились … на дороге …, которая вела нас к Славе». Слава будущих победителей оказалась очень дорогой.

К Свянцианам подтягивался и Муромский пехотный полк. Не исключено, что братья Федор и Василий Дризены могли там встретиться.

Соединив армию, Барклай де Толли начал под натиском превосходящих сил почти всей Европы постепенно отступать к Витебску.

С переходом французов Немана по всей лини фронта начались арьергардные [49] бои отступающей русской армии. Они практически не попали в исторические хроники войны, так как носили локальный характер и не имели стратегического значения. Но в таких стычках с противником гибли наши соотечественники, проявляя не меньшие примеры героизма, чем на больших полях сражения, где, впоследствии заслуженно отмеченные генералы в бой водили дивизии, корпуса и армии.

Первым из братьев Дризенов в войну вступил прапорщик Василий Дризен, 16 июня он участвовал в сражении при Вилькомире (сегодня Укмерге, Литва) о чем позже было записано в его формуляре.

Сведений о событиях под Свянцианами разыскать не удалось. Но в приказе по 1-й армии от 24 июня 1812 года, главная квартира которой в тот день находилась по маршруту отступления на Витебск в усадьбе Бельмонт (сегодня Ахремовцы Витебской обл. ) отмечено: «Вчера арьергард 1-й Западной армии, отражая стремление авангарда неприятельского в три раза сильнейшего, заставил его скрыться и искать спасения в лесах с значительною в людях потерею. Храбрость подвизавшихся там вскоре вознаградится признательностью Монарха. Да будет она примером к общему подражанию и мы, конечно, восторжествуем» [50]. А в формулярном списке Федора Дризена в графе о боевых походах и сражениях записано: «1812 июня 20 под Свянцианами в особенном отряде с полком и легкой батареей в 12 орудий для защищения моста, по которому весь арьергард должен был ретироваться».

Отступление 1-й западной армии сильно раздражало Наполеона, заинтересованного в скорейшем генеральном сражении.

2-я русская армия под командованием Багратиона в начале вторжения располагалась под Гродно на западе Белоруссии примерно за 150 километров от 1-й армии Барклая. Багратион двинулся на соединение с основной 1-й армией, но Наполеон его отрезал. Багратиону пришлось уходить от французов на юг. Наполеон стремился не допустить соединения русских армий, с тем, чтобы разбить их по частям.

1-я армия перемещалась на восток не очень быстро. В середине июля дивизия Коновницына была послана на помощь корпусу Остермана-Толстого, сдерживающего продвижение французских войск в 14 км западнее Витебска. Шеф Муромского полка полковник Федор Дризен был с полком в боевых порядках. В его формулярном списке записано: «июля 12 и 13 под Витебском по приказанию дивизионного начальника генерал-лейтенанта Коновницына в особом отряде с полком и 4 пушками для защищения моста лежащего на большой дороге, и для наблюдения с левой стороны неприятеля, дабы он не мог отразить корпус генерал-лейтенанта графа Остермана Толстого, идущий обратно из Остовны».

[size=85][color=green]Добавлено спустя 47 секунд:[/color][/size]
В эти же дни 13 и 14 июля под Витебском вблизи деревни Остовны и корчмы Кукавичи состоялась схватка с тремя корпусами французской армии. Бой, в котором участвовал Василий Дризен, был упорный, шел с 8 утра до 5 часов вечера. Французов воодушевлял сам император, впервые в русской компании сам следивший за боем на белой лошади с обрезанным хвостом. Наполеон спешил - он планировал отобедать в Витебске. Силы французов многократно превосходили русский арьергард. Русские потеряли более двух тысяч убитыми и ранеными [52]. Но обед Наполеона в Витебске пришелся на завтрак следующего дня.

Наполеон сделал остановку в Витебске, чтобы дать отдых войскам, расстроенным после 400 км наступления в отсутствии баз снабжения.

За неделю до описываемых событий 10-й корпус французской армии (в который входили в основном прусаки, а также баварцы, вестфальцы, поляки) вошел в Курляндию. В числе наступавших был и 4-й кирасирский полк «фон Дризен». [53] Название полк получил по имени своего командира. Не исключено, что этим командиром был восприемник при крещении Карла Дризена - генерал-майор от кавалерии барон Вильгельм Георгий Дризен, участник семилетней войны . 7 июля была занята Елгава. В имениях Карла Дризена Паулсгнаде и Зоргенфрей разместилось около 7 тысяч солдат и офицеров прусских войск, которые простояли там до середины сентября 1812 года. Где находился в это время сам Карл Дризен – не установлено, выходец из Пруссии вряд ли хотел встретиться с армией завоевателей, которую он покинул 30 лет назад. Да и знал ли он, что враги воюют под знаменами, на которых вышита его фамилия? При отступлении имениям был нанесен большой ущерб, оцененный в последующем Федором Дризеном в 60 тыс. рублей серебром. [54]

Через неделю 21 июля 1-я и 2-я армии соединились под Смоленском. В войне наступила небольшая передышка, обе стороны приводили в порядок войска, утомлённые беспрерывными маршами.

Командование русских армий 26 июля предприняло наступление по направлению к Рудне, на запад в сторону Витебска. Однако Наполеон от Витебска двинулся не навстречу русским, а на юг, форсировал Днепр и начал заходить в тыл, чтобы отрезать русским путь дальнейшего отступления. Желание дать сокрушительный бой Наполеона не покидало. Возникла реальная угроза захвата Смоленска. 4 августа он с 180 тысячной армией был уже у южных окраин города [55].

Оборону Смоленска возглавил генерал Раевский. На следующий день к нему были направлены дополнительные силы 1-й армии, в том числе дивизия Коновницына, в составе которой продолжал находиться Муромский полк, и эскадроны лейб-гвардии Драгунского полка. Сражение за Смоленск было жесточайшим. Особенно усилился натиск французов, когда Наполеон узнал, что русская армия уходит дальше на восток и момент решительной схватки с ней опять откладывается. Он спешил овладеть городом, чтобы догнать основные силы русских. Длившаяся с 5 часов утра борьба за город, достигла апогея около 4 часов пополудни, когда Наполеон предпринял штурм.
Бой за Молоховские ворота Смоленска.[56]

Но город устоял. Полковнику Федору Дризену поручено было командовать у Молоховских ворот правым флангом, состоявшим из Муромского полка и 13-и рот с двумя пушками, «дабы препятствовать неприятельскому покушению возвратиться в крепость». Дризен получил сильную контузию в левую грудь. Оборонявшие город войска ушли только ночью и по приказу. Дивизия Коновницына выходила из города последней, ведя арьергардные бои, обеспечивая отход жителей, раненых и защитников города.

В ходе боев за Смоленск русские потеряли более 11 тыс. убитыми и ранеными.

За оказанное в сражениях отличие шеф Муромского полка был награжден Орденом Князя Владимира 4-й ст. с бантами.

После Смоленска Наполеона посещали мысли о том, чтобы остановится на этом рубеже до следующего лета и заключить мир. Ситуация была такова, что продовольствие становилось все труднее добывать, армия начала таять за счет дезертирства и мародерства. В то же время росло партизанское движение, а русская армия только укреплялась. Русские получали подкрепления из глубины страны и увеличивались численно.

На следующий день после Смоленского сражения – 6 августа состоялась схватка дивизии Коновницына с неприятелем, переправившимся через Днепр восточнее города и пытавшимся догнать русские части по Пореченской дороге.

Не имея передышки, дивизии пришлось вступить в бой и у Валутиной Горы в 15 км от города на пересечении Московской и Петербургской дорог, где Наполеон хотел расчленить 1-ю и 2-ю русские армии.

7 августа у деревни Заблудье Федор Дризен получил вторично контузию в левую ногу от катившегося ядра.

Французский офицер впоследствии записал: [57]

«С одного возвышения вдруг открылся вид на равнину, ограниченную резко обозначившимися высотами. На сколько видел глаз, все пространство было завалено трупами, также, большею частью, уже раздетыми… Число убитых и изувеченных, русских и французов вместе, было так велико, что некоторые места, заваленные ими, надлежало объезжать, и нигде ни одного трофея — ни одной пушки, ни одного зарядного ящика! Мы владели только полем, в одинаковом количестве покрытым и нашими трупами… В течение дня распространилось известие о сражении при Валутиной Горе. Это известие произвело чрезвычайно дурное впечатление. Никто не думал, чтобы русские, тотчас после потери Смоленска, решились сопротивляться».

Отступление русских армий вглубь страны продолжалось. Командующие искали подходящего места для генерального сражения. 19 августа был назначен главнокомандующим всей русской армией М. И. Голенищев-Кутузов. Так как арьергардные стычки с неприятелем не прекращались, он сразу же сформировал Центральный арьергард под командованием Коновницына, в состав которого вошла и 3-я пехотная дивизия с Муромским полком. В тот же день произошла боевая стычка с неприятелем при с. Царево-Займище.

Арьергардные бои были каждый день, продолжались все светлое время суток, а иногда и ночью. 20 августа французы «большим числом кавалерии и пехоты и с орудиями самого большого калибра» атаковали в течение всего дня, остановившись вечером в деревне Старой.

На следующий день Центральному арьергарду пришлось сдерживать наседающего противника под Гжатском. Огромными усилиями удалось не допустить флангового обхода и дать возможность перейти арьергарду через реку Гжать. В документах записано «много изумительных подвигов мужества оказали при этом чины арьергарда».

Главные силы 1-й и 2-й русских армий уже сосредотачивались при селе Бородино. Место решающего сражения было выбрано, уточнялись диспозиции войскам, подвозилось снабжение, строились укрепления.

Центральный арьергард в это время продолжал сдерживать подходящие к Бородино силы французов. Солдатам, офицерам не было времени привести себя в порядок, не всегда была горячая пища, сон был короткий. Шеф Муромского полка барон полковник Дризен Федор Васильевич все это время был с полком.

23 августа командующий арьергардом, ввиду предстоящего в этот день очередного боя с французами, просит командование оставит в его составе драгунские полки 2-й армии, которым уже предписано вернуться в армию для занятия диспозиции на Бородинском поле.

Последний перед Бородинским сражением бой был у Колоцкого монастыря 23 августа. Накануне здесь была штаб-квартира М. И. Кутузова, откуда он со своими сподвижниками рассматривал и обсуждал расстановку сил на будущем Бородинском поле сражения. В продолжение 10 часов арьергард отступал девять верст, останавливаясь в пяти позициях, сражаясь с французским авангардом [58]. Основные силы французской армии были в двух верстах. На следующий день за ходом боя у Шевардинских высот из звонницы Колоцкого монастыря наблюдал Наполеон.

Соединения, входившие в Центральный арьергард, вернулись в свои корпуса и дивизии. Предстояло генеральное сражение, которого с нетерпением ждали и Наполеон, и Александр I.

Российские войска насчитывали около 150 тыс. человек при 624 орудиях. Французы имели в строю 135 тысяч. при 587 орудиях [59].

Около часа пополудни 24 августа ослабленный арьергард не смог сдержать натиск французов и отступил от Колоцкого монастыря. Великая армия продвигалась тремя колоннами примерно по ширине линии фронта. Смяв арьергард, французы вышли на выдвинутый вперед Шевардинский редут. Наполеон, приняв редут за передовое укрепление, приказал его атаковать. Бой продолжался до темноты.

Ночь и следующий день прошли в подготовке обеими сторонами к сражению. В этот последний день перед великой битвой, вошедшей в мировую историю, русские войска готовились к генеральному сражению. Укрепляли наиболее слабый левый фланг растянувшейся на 8 км лини фронта, уточняли дислокации войск. По традиции того времени к решающим сражениям всегда готовились как к смотру — люди переодевались в чистое белье, тщательно брились, надевали парадные мундиры, ордена, белые перчатки, султаны на кивера и т. п.

Дивизия Коновницына с Муромским полком вышла из прекратившего существование Центрального арьергарда и в составе 3-го корпуса Тучкова была направлена на левый фланг в район Старой Смоленской дороги. Французы своим правым флангом и в районе села Бородино осуществляли разведку боем, но Наполеон запретил активные действия, опасаясь, что российская армия не примет сражения.

Позиция лейб-гвардии Драгунского полка в составе 1-го резервного кавалерийского корпуса Уварова была определена во 2-й линии южнее Масловских укреплений.

Вряд ли перед великим сражением братьям Дризенам удалось увидится, скорее всего они даже не знали как сложилась судьба каждого к этому дню. Прапорщик Василий Дризен с Драгунским полком на поле генерального сражения прибыл раньше, полковник Федор Дризен во главе Муромского полка занял позицию с ходу, не имея передышки после боев у Колоцкого монастыря. Да и «великим» оно стало после боя, а в эти дни никто не думал о будущих исторических оценках, все готовились к кровопролитной жестокой схватке.

Напряжение перед боем нарастало. Драматизм ситуации, когда военные начальники понимали, что это последнее сражение перед Москвой, передавался и через приказы, поступающие в войска. Один из многочисленных примеров – приказ начальника артиллерии всех армий генерал-майора А. И. Кутайсова от 25 августа: [60]

«Подтвердить от меня во всех ротах, чтобы оне с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки… Артиллерия должна жертвовать собою; пусть возьмут Вас с орудиями, но последний картечный выстрел выпустите в упор, и батарея, которая таким образом будет взята, нанесет неприятелю вред, вполне искупающий потерю орудия». И это при том, что во все времена сдача орудия считалась несмываемым пятном, а порой и военным преступлением.

Около 6 утра 25 августа 1812 года французская армия начала атаку на Бородино и Семеновские флеши. Главные силы французской армии были сосредоточены против левого фланга российской армии, с возвышенности у деревни Семеновское было видно явное превосходство сил противника.

Ситуация по защите Семеновских флешей складывалась драматично. Командующий 2-й армией Багратион приказал корпусу Тучкова направить удар на правый фланг французов. Полки 3-й дивизии - Черниговский, Муромский, Ревельский и Селингинский были посланы для подкрепления обороняющимся на Семеновских флешах. [61] До места схватки было около часа пути.

Около 9 часов утра полки с ходу устремилась на неприятеля и выбили его из укреплений. Французы не сдавались и предприняли несколько контрнаступлений. Историки до сих пор спорят, сколько атак было на флеши, по некоторым источникам их было не менее восьми.

В это же время Кутузов, получив сообщение, что войска противника отсутствуют на его правом фланге, а сосредоточили свои силы на левом и в центре, отдал команду о переброске 2-го резервного кавалерийского корпуса, в составе которого воевал Василий Дризен, к центру позиции и принял решение о проведении «диверсии» против неприятеля.

К 11 часам утра Наполеон сконцентрировал против флешей около 45 тысяч пехоты и кавалерии, и почти 400 орудий. Багратион, имея только 20 тыс. войск, сам возглавил контратаку левого фланга, но раненный осколком ядра в бедро упал с лошади и был вывезен с поля битвы. Весть о ранении Багратиона мгновенно пронеслась по рядам русских войск и оказала огромное воздействие на русских солдат. Русские войска стали отступать.

Генерал-лейтенант Коновницын, принявший на себя на время командование 2-й армией, как старший по званию, счел целесообразным отвести войска за овраг на высокий берег к деревне Семеновское, где устроил батареи и до конца сражения отражал атаки противника.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 39 секунд:[/color][/size]
В бою за Семеновские флеши шеф Муромского полка барон полковник Дризен Федор Васильевич был ранен пулею в коленную чашку левой ноги и вынесен с поля боя. В ведомостях потерь 3-го пехотного корпуса убитых унтер-офицеров в Муромском полку больше всех, по числу убитых рядовых и нестроевых полк на 3-м месте из 12 полков, по раненым, без вести пропавшим и плененным полк на 9-м месте. Цифры свидетельствуют о жесткости схватки и самопожертвовании сражавшихся. [63]

В середине дня конники Платова и кавалерийского корпуса Уварова совершила атаку («диверсию») на неприятеля в районе центрального редута. На несколько часов левый фланг французов был дезорганизован, французское командование начало переброску своих войск для укрепления фланга, что позволило русским частям частично переформировать линию обороны. Около 5 часов дня французская батарея восточнее Бородина повернула часть орудий против кавалерии Уварова. Кутузов приказал Платову вернуться назад.

Фронт российской армии, сохранивши целостность, отодвинулся на 1-1,5 км. Ожесточенные кровопролитные бои происходили на всем протяжении Бородинского фронта. Бои продолжались и после захвата французами Курганной высоты. Конники лейб-гвардии Драгунского полка в составе корпуса, возглавляемого в этот момент генералом Корфом, нанесли очередной удар по противнику, дав небольшую передышку пехоте и возможность привести в порядок ее ряды. Василий Дризен был в рядах полка.

Атаки прекратились к 5 – 6 часам вечера, стрельба к 7 часам.

Особое место в оценке мужества и самоотверженности, драматизма и физической боли, жизнелюбия и веры в будущее, которые проявлялись в кровавой схватке Бородинского сражения и предшествующих им битв занимает личное письмо генерал-лейтенанта Петра Петровича Коновницына. Особая ценность письма жене в том, что написано оно на следующий день после Бородинского сражения, когда эмоции еще не притупились, звук канонады и крики сражавшихся воинов еще стояли в ушах, когда запах пороха и пота лошадей не выветрился, а разум и расчет не заняли места в оценке событий. [64] Письмо касается не только военных событий, но и личных отношений с близкими ему людьми. Письмо поражает своей искренностью и одновременно нежностью, несмотря на жесточайшее кровопролитное сражение, только что закончившееся.

«27 августа.
Биваки [65] при городе Можайске.

Я два месяца, мой друг милый, ни строчки от тебя не имею, оттого погружен в скорбь сердечную и отчаянье. Утешаю себя только тем, авось все сообщение прервано, и оттого письма не пересылаются. Дай боже, чтоб сия причина была твоему молчанию! Но страшусь, чтоб не было другой. Друг ты мой сердечный, жива ли ты? Бог мой, не разлучи меня единой в жизни отрады. Ах, что дети, живы ли они, я себе уже все несчастья и злоключения представляю. Черные мысли следуют за мною повсюду, даже и в делах жестоких дел…

Обо мне ты нимало не беспокойся, я жив и здоров, а счастлив тем, что мог оказать услуги моему родному отечеству. Монтандр [66] тебе многое расскажет, чего описать некогда, да и памяти не станет. Я был в 4-х делах жарких прежде, после того 10 дней дрался в авангарде и приобрел все уважение от обеих армий. Наконец, вчерась было дело генерального сражения, день страшного суда, битва, коей, может быть, и примеру не было. Я жив, чего же тебе больше, и спешу тебя сим порадовать. Монтандра продержи у себя хотя с неделю или нет, мой друг, обрадуй меня, что ты с детьми жива как наискорее! Успокой смущенный дух мой.

Я командую корпусом. Тучков ранен в грудь, Тучков Александр убит, Тучков Павел прежде взят в плен. У Ушакова оторвана нога. <. . . > Раненых и убитых много. Багратион ранен. А я - ничуть, кроме сюртука, который для странности посылаю. <. . . >

Раздели печаль мою о моем добром товарище, о славном офицере, о преданном мне человеке. Сейчас мне приводят лошадь моего доброго Гавердовского, он или убит, или в плену. Чтоб достоверно узнать, постараюсь послать парламентера. Как меня сие крепко огорчило. Как он мне служил в авангарде, и был уже генерал-квартирмейстером армии. Какую он славу себе уже приобрел, и армия его лишилась. Потеря, точно, велика. Как я желаю, чтобы он был жив. Но едва ли он живет. Не оставь его жену и детей. <. . . > Дивизии моей почти нет, она служила более всех, я ее водил несколько раз на батареи. Едва ли тысячу человек сочтут. Множество добрых людей погибло, но все враг еще не сокрушен. Досталось ему вдвое, но все еще близ Москвы. Боже, помоги, избави Россию от врага мира.

Пишу сие на дворе при народе, утомлен от службы: весь день сражался, а ночь шел на лошади, которые у меня все почти не ходят. Две лошади опять ранены, а жеребенок так худ, что ног не волочит, гнедая ссаднена - то я езжу часто на гусарских. Я нередко командую и гвардиею, и конницею по 100 эскадронов, и во всем до сего часа бог помогал. <. . . >О моих разных подвигах понаслышке на миру тебе, уповаю, расскажет Монтандр. Лицом в грязь не ударил. А не пишу ничего, чтоб не показать хвастовства. Да теперь, правду сказать, и не до того. Не хочу чинов, не хочу крестов, а единого истинного счастья - быть в одном Квярове [68] неразлучно с тобою. Семейное счастье ни с чем в свете не сравню. Вот чего за службу мою просить буду. Вот чем могу только быть вознагражден. Так, мой друг, сие вот одно мое желание. Пришли мне белья, теплый сюртук, теплые кое-какие вещи - и полно. <. . . >

Ну, прощай, мой друг, писал бы 5 листов, да устал - не спал ночь, и спешу тебя известить. Что Лиза, ее кашель? Петруша, Ваня, Гриша? Напиши особенно о каждом. Что пятый, стучит ли? Перекрести их, благослови, прижми их к сердцу и скажи, что я постараюсь оставить им имя честного отца и патриота. Целую тебя, крещу. Прощай, мой друг. Еще раз тебя обнимаю и есмь, пока жив, пока кровь в жилах, тебе верный и преданный друг

П. Коновницын

[size=85][color=green]Добавлено спустя 1 минуту 43 секунды:[/color][/size]
ЭПИЛОГ

Великая битва на российской земле состоялась.

Получив сведения о потерях, Кутузов принял решение об отступлении.

В Бородинском сражении российская армия потеряла от 45 до 50 тыс. человек, французская – около 35 тысяч. Сражение отмечено большими потерями в командном составе обеих армий.

Но история фамилии Дризен в России не закончилась. В семье Дризенов она насыщена событиями. Составитель продолжил ее исследование, но сосредоточившись, преимущественно, на своих предках от Федора Васильевича Дризена. Жизнеописание боковых ветвей приведено лишь в объеме попутно выявленных материалов.

Имения Карла Дризена в Курляндии были разорены неприятелем. Рижскими архивистами обнаруживается запись в регистре рожденных и крещенных евангелическо-лютеранского немецкого сельского прихода Св. Троицы города Митавы за 1819 год № 22 о том, что «вне брака генерал-лейтенанта фон Дризена и свободной девушки Анны 5 августа 1819 года родился сын Христиан Мартин, крещен 10 августа 1819 года». В 1819 году известен только один генерал-лейтенант с фамилией Дризен – это Карл Вильгельм. Дал ли он сыну свою фамилию, какова его судьба – предмет отдельных исследований нынешних потомков. Прожил основатель российской ветви баронов – Карл Вильгельм фон Дризен - 81 год, из них российским подданным – 31. Умер 13 февраля 1827 года в имении Генриеттенруе (волость Паулсгнаде, Митавского уезда). Похоронен там же. [69]
Мыза Паулcгнаде просуществовала до первой половины XIX века, она значится в сводках 1-й Мировой войны. [70] В настоящее время на месте имения находится промышленное предприятие на окраине населенного пункта Ozolpils (примерно в 40 км на северо-запад от Елгавы). Второе имение – Зоргенфрей, находилось на месте сегодняшнего микрорайона автозавода RAF на северной окраине Елгавы.

Старший сын Карла Дризена - командир Преображенского полка полковник барон Егор Васильевич Дризен в войне с Наполеоном из-за болезни не участвовал. Обнаружить его формулярный список не удалось. В списках награжденных российскими военными орденами [71] за 1797 – 1813 годы его нет, из чего следует, что он в боевых действиях с полком не участвовал. Скорее всего, до назначения командиром полка, он проходил службу в батальоне Преображенского полка охранявшего Зимний дворец. Батальон размещался на Миллионной улице.

Умер Егор Васильевич вскоре после Бородинского сражения - 13 сентября 1812 г. Запись на его могильной плите, что умер «после битвы при Бородине», сделанная его потомками почти через 100 лет - двусмысленна.

Восприемником при крещении сына Егора Васильевича - Густав-Адольфа от первого брака, была императрица Елизавета Алексеевна [72] – жена Александра I, что указывает на особые отношения семьи Дризенов с императорским домом. Воспитывался он, скорее всего, у родителей первой жены. Это предположение можно объяснить расположением захоронений на Волковом лютеранском кладбище С-Петербурга. Первая жена – Александрина, урожденная Геслер, ее родители, сам Егор Васильевич, его сын Густав-Адольф захоронены вместе, вторая жена Софья, урожденная Ламсдорф - захоронена на том же кладбище, но отдельно. Сведений о детях от второго брака Егора Васильевича нет.
Вскоре после рождения, по сложившейся практике, барон Густав-Адольф Дризен был записан в пажеский Его Величества корпус. Эта привилегия была доступна немногим – детям дворян, занимавших высокие классные чины, а также имеющим особые заслуги перед отечеством. Дед – губернатор Курляндии, тайный советник, генерал-лейтенант (третий класс табели о рангах) барон Карл Дризен, и отец – командир Лейб-гвардии Преображенского полка (по существу – придворного), имели на это право. С 14 лет у Густава Дризена начинается полоса жизненных испытаний. Пажеский корпус, расположенный в построенном Растрелли дворце на Садовой улице (ныне размещается суворовское училище), был кузницей гвардейского офицерства, генералитета и правящей элиты. Само красивое слово «паж» пришло в Россию из средневековья, из романтического мира рыцарей, потомком которых и был барон Густав Дризен. Это звание ввел Петр I, понимавший, что хороших генералов и государевых вельмож надо выращивать и воспитывать. Учеба в пажеском корпусе давала не только знания, но и опыт общения с сильными мира сего при несении караульной службы в Зимнем дворце и исполни иных обязанностей при проведении царствующим двором различных мероприятий. А также давала связи в высшем свете. С одной стороны – элитарное и лучшее на тот момент учебное заведение с прекрасными преподавателями, жесткой дисциплиной и распорядком дня. С другой – казарменное положение, сложность выстраивания отношений в закрытом от родительских глаз однополом мужском коллективе, с присущей юности агрессии к проявлению любой слабости.

Но молодой барон Густав Дризен все это пережил и в 1826 году был выпущен корнетом в Лейб-гвардии Уланский полк. Он был не только первым из семьи Дризенов пажом (в дальнейшем большинство молодых Дризенов прошли через пажеский корпус), он стал первым в учебе и за отличия единственный из Дризенов был занесен на белые мраморные доски. [74]

Вскоре Густав Егорович увольняется от военной службы к статским делам. Действительный статский советник в 1856 г., служит в Министерстве иностранных дел. [75] В 1858 году заканчивает пажеский корпус старший сын Густава Егоровича – Густав Густавович и прапорщиком направляется в Лейб-гвардии Преображенский пол, но через год, как и отец, увольняется к статским делам. Со временем становится товарищем (заместителем) управляющего Госбанка, тайным советником, председателем и постоянным членом от Правительства Управления училищ при евангелической лютеранской церкви св. Петра. [76] Где учился второй сын - Павел Густавович, не установлено, но он также нарушили семейную традицию – воевать. Становится камер-юнкером Его Величества, в последствии коллежским советником. Он оставил потомкам Дризенов бесценный материал – собрал документы по истории рода для обоснования права Дризенов носить баронский титул, которые легли в основу настоящих исследований. [77]

Сын Павла Густавовича Анатолий и внук Илья продолжили традицию предков. Первый в 1884 г. из пажеского корпуса был направлен в Лейб-гвардии Преображенский полк и отметился в исторических хрониках участием в разгоне демонстрации 9 января 1905 года: «Барон Анатолий Остен-Дризен, капитан Преображенского полка, не находившийся даже в наряде в этот день, на Миллионной улице нанес удар старику саблей по голове». [78] В сборнике Русские добровольцы в армии Франко записано: «Остен-Дризен Илья Анатольевич фон, барон, служил некоторое время в Русском отряде терсио [79] Донна Мария де Молина. Скончался в Барселоне». [80]

Потомки Егора Васильевича Дризена сохранили традиции семейного обустройства, браки хоть и совершались на небесах, но в своем сословном кругу. Густав Адольф женился на Фекле Иоанне Каролине, урожденной баронессе фон-дер Остен-Сакен, Павел на Эмилии Генриете Федоровне, урожденной Ольсони, Анатолий на дочери коллежского ассесора Александре Ильиничне Стефанович. Дочери и внучки потомков Егора Васильевича Дризена, вступая в браки, расширили кровные связи своих потомков, дав им фамилии Штралборн, Квашнины-Самарины и другие, пока не известные составителю.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 53 секунды:[/color][/size]
Благодарные потомки Егора Васильевича после смерти Павла Густавовича (1898 г. ) в начале ХХ века обновили семейное захоронение Дризенов на Волковском лютеранском кладбище в С-Петербурге, сохранившееся до наших дней. В металлической ограде готического рисунка положено 12 однотипных плоских мраморных белых плит, над которыми возвышается монументальное бронзовое черненое изваяние Иисуса Христа высотой более 2 м, выполненное неизвестным мастером. На правой грани постамента на немецком языке выбит текст: «В память о Карл-Вильгельм Гейнрихе бароне Фон дер Остен Дризене [82] (первым в России). Гвардейский офицер, затем Курляндский полковник и кавалер герцога Петра Курляндского, российский флигель-адъютант, генерал-майор, генерал адъютант императора Павла, тайный советник и гражданский губернатор Курляндии, кавалер высших орденов, наконец, генерал-лейтенант, владелец Paulsgnade и Sorhenfrei в Курляндии. Родился в Везеле, в Вестфалии, 2/13 мая 1746, умер в Митаве 17 февраля 1827. Похоронен 27 марта в фамильном склепе в Henriettenruh, в Paulsgnade у Митавы». [83]

По центру участка находится могила Павла Густавовича Дризена, укрытая особой, художественно выполненной белой мраморной плитой. В семейном некрополе, берущем начало в 1807 году, упокоились потомки Егора Васильевича Дризена и их близкие родственники.

Надгробие Остен-Дризенов на Волковском лютеранском кладбище включено в Перечень объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения, находящихся в г. Санкт-Петербурге. [84]

Младший сын Карла Дризена - прапорщик барон Василий Васильевич Дризен в схватках с неприятелем на Бородинском поле не пострадал. Война для него продолжилась. Уже на следующий день участвовал в схватке с неприятелем под Можайском, в сентябре при деревнях Шараповой, Гориной, Бурцевой. 6 ноября 1812 под г. Красным получил контузию в шею, после сражения на Березине награжден орденом Св. Анны 4 степени. В 1813 году он поручик, с полком вошел в Париж.

После разгрома Наполеона переведен в Кирасирский полк, где в 1819 году был уже полковником. Служил добросовестно, в 1826 году – командир Польского уланского полка, в 1828 - генерал-майор с назначением командиром 1 бригады Кирасирской дивизии. Участвовал в 1831году в подавлении польских мятежников. Награжден орденами Св. Анны 2 ст. с алмазным знаком, Св. Анны 1 ст., золотой саблей, орденами Св. Владимира 4 и 3 ст., Св. Станислава, Св. Георгия 4 ст. (по выслуге лет), зарубежными орденами. Был уволен по болезни по собственному прошению в 1833 году в возрасте 44 года. Жена – Варвара Ивановна, дочь помещика Киевской губернии надворного советника Красовского, детей на момент увольнения не было.

Сведения о четвертом сыне Карла Дризена - прапорщике Лейб-гвардии Драгунского полка бароне Федоре Дризене (младшем) после его выхода в отставку в 1811 году не обнаружены.

Вернемся к Федору Васильевичу Дризену (старшему).

Спустя неделю после Бородинского сражения в рапорте командир 5-го пехотного корпуса генерал-лейтенант Н. И. Лавров, докладывая о действии вверенных ему войск, особенно отмечал, наряду с храбростью и непоколебимостью всех чинов, полковых командиров, в числе которых в список включен и Федор Дризен. [85]

После ранения Федр Васильевич более полугода находился в «домовом отпуску, сверх того уволен был до излечения ран за границу … с произвождением положенного жалования по заграничному положению». [86]

Заслуги перед отечеством шефа Муромского полка не были забыты. Указ о награждении Федора Дризена орденом Святого Георгия 4 степени за отличия в Бородинском бою был подписан 23 декабря 1812 г. На следующий год по случаю годовщины Бородинского сражения барон Дризен Федор Васильевич произведен в генерал-майоры с назначением командиром 1 бригады 28 пехотной дивизии от 26. 08. 1812 г.

Присвоение генеральского звания он отметил заказом своего портрета художнику Я. Ромбауэру. На мундире видны крест ордена Св. Георгия 4-го класса, серебряная медаль участника Отечественной войны 1812 г. Ордена на мундире портрета в Военной галерее Зимнего дворца он получит позже.

Лечение результатов не дало. Пуля в ноге не давала покоя. Нет сведений, исполнял ли он свои обязанности как назначенный командир бригады. Не исключено, что это назначение – всего лишь возможность присвоить генеральское звание.
апреля 1816 года главный по Армии медицинский инспектор дает заключение о необходимости заграничного лечения минеральными водами, [88] через два дня Дризен ходатайствует об отпуске за границу, 24 апреля получает Высочайшее повеление состоять по Армии и разрешение на выезд с выплатой соответствующего денежного содержания. Выезжает в Англию.

Как показали дальнейшие события, минеральные воды не излечили от болей в колене. Но помогли в личном плане – в Англии Федор Васильевич женится на Марии Айкен. [89] Лечение затягивается, и 27 декабря 1816 года Дризен из Лондона ходатайствует о вспомоществовании в связи с тяжелым материальном положении - «тесть по стечению обстоятельств сделался банкротом». Все семейство тестя Дризен вынужден принять в свой дом, раны его вновь открылись. Просит у Монарха денег, обещает, что как только извлекут пулю готов подтвердить «новую цену 20-летней усердной службы». [90]

Получил ли Дризен помощь от Монарха – неизвестно. Но вскоре он опять обращается с прошением, сообщая, что он лишился дохода, уплатив в Англии долг «по причине операции отнятия ноги, от чего противу воли моего я принужден был там прожить более 6 месяцев». [91]

Раны, после опреации, зажили быстро, и состоящий по Армии генерал-майор барон Дризен Ф. В. лично просит Государя Императора «о назначении его состоять при Военном министре» [92] и получает положительное решение. С 30 апреля 1917 года он - генерал по особым поручениям

В дальнейшем Федор Васильевич Дризен не раз ходатайствовал о материальной помощи, о выделении казенных земель (имений) в аренду. Это была обычная практика, но близость к Александру I, а, в последствии, и к Николаю I, позволяла эти просьбы, наверное, чаще удовлетворять. [93]

Несмотря на инвалидность, служба пошла своим чередом: член комиссии провианта Военного министерства с 28 октября 1819 г., исполняющий должность председателя оной комиссии с 17 октября 1821 г., председатель комиссии с 4 января 1822 г. Генерал-лейтенант с 1 января 1826 г.

Эти годы он живет с семьей в С-Петербурге.

В браке с Марей Айкен у них рождаются: Александрина (16. 07. 1819) Федор (28. 02. 1821), Мария (09. 06. 1822), Александр (16. 08. 1824), Елена (19. 07. 1826). Мария Айкен умерла при родах последней дочери.

Особые отношения с императорской семьей Дризенов отражены в письме Федора Васильевича Николаю I: «…во все время не токмо осыпан был Всемилостивейшем благорасположением, но наслаждался с покойною моею женою, особенными Его [94] к нам милостями, ибо посещал нас всякое лето в Ораниенбаум, где с соизволения Его Величества, пользовались домом на летнее время, и где неоднократно нам повторял: «Я ваш друг, и когда вам чего нужно, приди ко Мне. Я всегда для вас готов». Слова столь Священные, будут навек в сердце моем преисполнены чувством благодарности и всегдашней искренней преданности моей и семейства моего Всероссийскому Престолу. В 1825 году марта 16 Его Величество соизволил удостоить нас также Своим милостивым посещением и крестил нашего сына Александра, которого Ваше Императорское Величество [95] соизволили пожаловать Пажом».

В годы жизни и службы в С-Петербурге английский художник Джорж Доу пишет портрет Федора Васильевича Дризена для Военной галереи Зимнего дворца. На генеральском мундире уже добавлены звезда ордена Св. Анны 1 ст., крест ордена Св. Владимира 3 ст., бронзовая дворянская медаль в память Отечественной войны 1812 г.

В октябре 1826 года генерал-лейтенант барон Дризен Федор Васильевич назначен комендантом в Ригу. Начинается новый этап служебной карьеры и личной жизни.

«16 июля 1829 объявлено Высочайшее благоволение за оказанное усердие при спасении жителей Риги от наводнения во время вскрытия реки Двины. В 1832 года за отличную усердную и ревностную службу награжден Орденом Св. Владимира 2 степени, 23 мая 1833 мая за порядок и устройство, найденное при осмотре Риги Государем Императором, объявлено Высочайшее благоволение и в тот же день за устройство и порядок, найденный при осмотре Рижского военного госпиталя, объявлено Государем Императором таково еже. 22 ноября 1834 года за порядок и устройство, найденные при осмотре Государем Императором Рижского военного госпиталя, объявлено Высочайшее благоволение». [96] Преданность делу, смелость, ответственность пригодились и в мирное время.

Произошли изменения и в личной жизни. В метрической книге реформатской церкви города Риги имеется запись о том, что комендант г. Риги барон Фридрих фон Дризен 18 сентября 1832 года обвенчался с Розалией Штробиндер. [97] От второго брака родились дети: Василий (16. 06. 1833), Аделаида (27. 12. 1834), Николай (27. 09. 1836), Александр (05. 10. 1837), Павел (30. 09. 1842), Ольга (03. 10. 1844), Александра (10. 10. 1845).

В июне 1838 года Рижский комендант генерал-лейтенант барон Дризен Федор Васильевич обратился к Императору Николаю I с прошением «пожаловать мне, какого-либо имения из казенных мыз, в Курляндской губернии лежащих», ссылаясь на то, что у него нет собственных земель, а имения отца в Курляндии были ранее проданы в погашение долгов. 19 декабря 1838 года «Всемилостиво пожаловано в вечное и потомственное владение по существующим правилам Генерал Лейтенанту Дризену 3000 десятин земли по его избранию». [98] Какое место выбрал Дризен для своего имения - установить не удалось.

Комендантом в Риге Федор Васильевич Дризен прослужил до 23 января 1839 года.

С 1839 года - казначей, а затем член Капитула императорских и царских орденов с оставлением на военной службе. Согласно всемилостивейшему повелению о назначении казначеем ему, кроме денежного содержания, была установлена доплата за инвалидность - «не в пример другим пансион из инвалидного капитала по 3000 руб.» [99]

Вернулся с семьей в С-Петербург. Как следует из формулярного списка – все дети «находятся при нем».

Награжден знаком отличия за ХХХХ летнюю беспорочную службу.

Произведен в генералы от инфантерии – 7 марта 1845 года.

Всемилостивейше пожалован украшенной бриллиантами табакеркой с портретом государя императора – 27 августа 1848 года. [100] Скорее всего, это награда связана с прекращением службы.

Умер Федор Васильевич Дризен 30 сентября 1851 года. Место его захоронения не установлено. Но, наверное, в С-Петербурге, т. к. младшие его дети еще не достигли совершеннолетия. Надо было заботиться об их будущем.

Участник Бородинского сражения, герой Отечественной войны 1812 года, барон Федор Васильевич Дризен не был забыт исторической памятью. В построенном в 1883 году Храме Христа Спасителя его имя было выбито на мраморных досках (сохранено во вновь построенном Храме). Его имя как Георгиевского кавалера выбито на мраморных досках Георгиевского зала Московского Кремля.

К 100-летнему юбилею, на Бородинском поле был поставлен скромный обелиск участвовавшему в сражении Муромскому полку, на гранитной плите которого выбита фамилия раненого в бою шефа полка - полковника Федора Дризена. [101]

[size=85][color=green]Добавлено спустя 1 минуту 24 секунды:[/color][/size]
К 200-летнему юбилею составителем подготовлен для потомков и всех, интересующихся отечественной историей, настоящий материал, опубликованы доклады на конференциях, посвященные знаменательному событию.

Заметный вклад в отечественную историю внесли дети и внуки Федора Васильевича Дризена.

Судьбы старшего сына – Федора (1821 г. р. ) и младшего – Александра (второго, 1837 г. р. ) - не известны.

Второй сын Федора Васильевича – Александр Федорович Дризен генерал от кавалерии, служил в армии до 68 лет, последняя должность - командир 2-го армейского корпуса. Воевал с турками, участвовал в зарубежных компаниях, награжден многими боевыми наградами России и других стран. Был женат на Ядвиге (Шарлота Карловна), урожденной фон Штрандтман, фрейлине ее императорского высочества великой княгини Александры Иосифовны. [102] Под его началом в Лейб-гвардии Кирасирском полку начал службу сын Николай, закончил службу полковником, кавалером многих орденов. Другой сын - Александр Александрович, генерал-майор, командир 2-й бригады 15-й кавалерийской дивизии, участник туркестанской, турецкой военных компаний. Штаб-ротмистр барон Дризен Георгий Александрович, внук или правнук Федора Васильевича – участник белого движения, командир эскадрона Гвардейского кавалерийского полка.

Третий сын Федора Васильевича – Василий Федорович Дризен - выпущен 13 августа 1852 года из пажеского корпуса в корнеты Кирасирского полка Его Величества, в последствии - коллежский советник. Служил в канцелярии прошений на Высочайшее имя приносимых. [103] Жена - Александра Николаевна, урожденная Пономарева, происходила из Тверской губернии. Их сын Николай - выпускник Александровского кадетского корпуса предпочел гражданскую карьеру. Был сотрудником Императорской публичной библиотеки, чиновником Министерства таможенных и окладных сборов, чиновником особых поручений губернатора Рязани, членом Ряжской земской управы, чиновником Министерства внутренних дел. Одновременно был участником активной театральный и литературный деятельности. В 1916 г. - статский советник, в придворном штате в звании камергера, работал в Главном управлении по делам печати, цензуры, драматических сочинений. Участвуя до этого в подготовке энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона в конце XIX – начале XX века он забыл про прославленного деда, вставив в энциклопедию прадеда – Карла Дризена, и себя любимого. [104] Эмигрировал в 1919 г. в Финляндию, затем во Францию, умер в Париже. Был женат на Розалии Густавовне, урожденной Струве, своей двоюродной сестре, дочери Ольги Федоровны Дризен (Струве). Их сын Владимир (р. 1900 г. ) остался в России, был призван в Красную Армию, потом работал на заводе. В 1928 г. был арестован «за антисоветскую агитацию». Умерв Ленинграде в Блокаду. Эта ветвь имеет свое продолжение в России.

Младший сын Федора Васильевича - Павел в 1861 году был выпущен из пажеского корпуса в прапорщики Лейб-гвардии Гатчинского полка, в чине подпоручика, в 1864 году переведен в 64 пехотный Казанский полк, в 1869 г. переведен в Лейб-гвардии Егерский полк штабс-капитаном, 14 апреля 1869 г. уволен от службы, с мундиром. Был дважды женат, в первом браке на Анне Алексеевне Бехтер, вторым браком на ее сестре Глафире. Дети от обоих браков: Федор (р. 1872), Катарина (р. 1873), Глафира (р. 1875), Борис (р. 1876), Сергей (р. 1878). [105] Умер в 1907 г.

Дочери и внучки Федора Васильевича оставили его потомкам фамилии Струве, Мальцевы, фон Криднеры, Дубровские и, пока не установленные, другие.

Особое место в повествовании занимает средний сын героя войны 1812 года Федора Васильевича Дризена - Николай Федорович – прямой прапрадед составителя настоящего материала.

Родился 27 сентября 1836 г. в Риге. [106] Через два года отец с семьей переезжает в С-Петербург. Начинается столичная жизнь малолетнего Николая. Живут на казенной квартире в доме Капитула императорских и царских орденов (ныне угол Гагаринской и Шпалерной улиц). Рядом Нева, Летний сад, впечатления от большого города не могли не врезаться в детскую память. Начальное воспитание получал, как и все, дома, хотя уже пятилетним, как и другие внуки и правнуки Карла Дризена, был зачислен в пажеский корпус. После шестилетнего обучения «отличнейшим воспитанником» 16 июня 1856 г. выпущен в прапорщики Лейб-гвардии 1-го Стрелкового батальона. [107]

Сразу после выпуска с 11 июля по 25 сентября, в составе отряда войск Гвардейского и Гренадерского корпусов, собранного по случаю Священного коронования Императора Александра II, был в Москве. В марте 1858 г. барон Николай Федорович произведен в подпоручики, в ноябре того же года командирован в стрелковую офицерскую школу, на следующий год - произведен в поручики и, по окончании курса, откомандирован обратно в батальон. В штабс-капитаны барон Дризен произведен 17 апреля 1862 г. Лейб-гвардии 1-й Стрелковый батальон дислоцировался сначала в С-Петербурге, а с 1861 г. – в Царском селе. Жизнь гвардейского офицера в столице при наличии родительских и вновь приобретенных в пажеском корпусе связей вряд ли была скучной.

Прошло шесть мирных для российской армии лет. В ночь с 10 на 11 января 1863 года по всей Польше зазвонили колокола. Это был сигнал к началу нового мятежа против русских властей за возрождение Речи Посполитой, утратившей независимость на исходе XVIII столетия. После окончания Наполеоновских войн большая ее часть была передана Российской империи, после чего Александр I подписал Конституцию образованного в ее составе Царства Польского, которая вернула многие польские исторические традиции. Польская Конституция в ту пору оказалась самой либеральной в Европе. И тем не менее вспыхивает восстание. Подлинная причина – это лишение польских панов самодержавной, анархической свободы.

Николай Федорович Дризен с 1 мая по 21 декабря 1863 г. находился с батальоном в составе войск Виленского военного округа и участвовал в усмирении польского мятежа. С 24 июля 1863 г. командовал ротой, в капитаны произведен 30 августа 1863 г., продолжал заведовать оружейной частью батальона, сдав должность только 2 января 1864 г.

Где и как познакомился Николай Дризен с Параскевой Васильевной Оржевской – сестрой двух выпускников пажеского корпуса, история умалчивает. Но 26 апреля 1864 г. состоялось их бракосочетание. [108] 19-летняя Параскева Васильевна, внучка священника и дочка тайного советника [109] стала баронессой Дризен. Свидетелями со стороны Николая Дризена были не состоящие в армии друзья, со стороны невесты - поручик граф Герман Стенбок и подпоручик барон Павел Владимирович Дризен. [110]

В ноябре 1867 г. барон Дризен Н. Ф. назначен исполняющим должность младшего штаб-офицера в Лейб-гвардии Царскосельском стрелковом батальоне. Батальон после подавления польского мятежа дислоцировался в Варшаве, в 1871 г., был переведён в Царское Село.

31 марта 1868 г. Дризен произведен в полковники, 30 августа того же года награжден орденом Св. Станислава 2 ст. Год для Николая Федоровича был знаменателен еще одним событием – 16 июля 1868 года Параскева Васильевна родила ему дочь Ольгу, которая оказалась у него единственной. Брак Николая с Параскевой оказался непрочным, в списках 1886 г. указано, что Н. Ф. Дризен разведен. Дальнейшие события показали, что отношения Николая Федоровича Дризена со своей дочерью сохранились хорошими, впоследствии он был близок с ее семьей, помогал им, внучки к нему нежно относились, одна из них была названа Параскевой, возможно в честь бабушки.

В августе 1870 г. полковник барон Дризен Н. Ф. награждается вторым орденом Св. Станислава 2 ст., но уже с Императорской короной. В апреле 1871 г. назначен командиром 2 стрелкового генерал-фельдмаршала князя Барятинского батальона. В январе 1873 г награжден орденом Св. Анны 2 ст., через месяц - назначен командиром 111 пехотного Донского полка. Дислоцировался в губернском городе Ковна (ныне Каунас, Литва).

В марте 1875 года барон Дризен уволен в отпуск с отчислением по армейской пехоте и с сохранением в продолжение одного года содержания. Причина отпуска неизвестна, возможно, для урегулирования семейных дел. С 1867 года его служба проходила вдали от Петербурга. Параскева (Прасковья) Васильевна после замужества жила в собственном доме на углу Набережной Фонтанки (д. 28) и Моховой улицы, зарегистрированном на ее девичью фамилию. [111] Сопровождала ли она мужа по местам службы – неизвестно. Отпуск продлился полтора года, в октябре 1876 г. он был назначен Ростовским уездным воинским начальником и начальником Ростовского военного полугоспиталя. [112] Через год полковник барон Дризен Н. Ф. назначен командиром 123 пехотного Козловского полка, входящего в состав Дунайской армии. Полк в это время был расположен в с. Маркове близ Филипполя (ныне Пловдив, Болгария). Вскоре полк был переведен в Дермен-дере, здесь Дризен руководил Дермендерским отрядом при подавлении восстания в Родопских горах и при преследовании там скопищ башибузуков. [113] 12 июля Козловский полк выступил через Татар-Базарджик и Ихтиман в г. Софию. На полк было возложено исправление шоссе, для свободного движения войск и их обозов. С 10 августа 1878 г. по 18 мая 1879 г. полк находился в Софии, в составе оккупационных войск. Николай Федорович принимал деятельное участие в восстановлении города - под его непосредственным руководством выстроено «Русско-Болгарское Собрание» (клуб). [114] 18 мая 1878 г полк выступил обратно в Россию.

За отлично-усердную службу и труды, понесенные в действующей армии барон Дризен 13 июня 1880 г. награжден орденом Св. Владимира 4 ст., а 23 января 1881 г за службу в составе оккупационных войск в княжестве Болгарском - орденом Св. Владимира 3 ст. В 1880 году, согласно постановлению Главного управления общества попечения о больных и раненых воинах ему выдан знак Красного креста.
В день Коронования Императора Александра III, 15 мая 1883 г., барон Дризен произведен в генерал-майоры с оставлением командиром полка, спустя полтора года назначен командиром 2 бригады 11 пехотной дивизии с зачислением по армейской пехоте. В 1887 г. Николай Федорович награждается орденом Св. Станислава 1 ст., 30 октября 1890 г. назначается командиром 2 бригады 25 пехотной дивизии. 6 октября 1894 г. награжден орденом Св. Анны 1 ст. С апреля 1896 г – начальник 25 пехотной дивизии, генерал-лейтенант. Дивизия расквартирована в Динабургской крепости в Витебской губернии.

Три поколения Дризенов &ndash; генерал Дризен Николай Федорович, его дочь Ольга Николаевна (сидит с девочкой на руках), его внучка Ольга Дмитриевна (стоит за Николаем Федоровичем &ndash; будущая бабушка составителя материала). Рядом с Н.Ф. Дризеном сидит зять &ndash; Гагман Дмитрий Федорович, губернатор Могилевской Губернии. Фотография из Краснохолмского районного архива Тверской области. Сохранена крестьянами имения Гагманов после его реквизиции.

Три поколения Дризенов – генерал Дризен Николай Федорович, его дочь Ольга Николаевна (сидит с девочкой на руках), его внучка Ольга Дмитриевна (стоит за Николаем Федоровичем – будущая бабушка составителя материала). Рядом с Н.Ф. Дризеном сидит зять – Гагман Дмитрий Федорович, губернатор Могилевской Губернии. [116]


Со строительством железных дорог в 60-х годах XIX столетия город Динабург приобрел новое значение. Численность его с 40 тысяч в 1875 г. выросла до 70 в 1897 г. и продолжала расти. Было построено много новых зданий, открыт театр, общественная жизнь развивалась. В 1893 г. город переименован в Двинск (сегодня Даугавпилс, Латвия). В соответствии со своим положением командира дивизии, а уже в новом веке - генерала от инфантерии (по окончании службы) назначается и избирается в многочисленные общественные организации - почетный член городского собрания, председатель общества покровительства животных, председатель правления вольного пожарного общества, почетный член призрения бедных детей, председатель дома трудолюбия и т. п. В последние годы службы и после нее принимает активное участие в карьере своего зятя – фон Гагмана Дмитрия Федоровича, выпускника 1-го военного Павловского училища в 1879 г. и губернатора Могилевской и Тобольской губерний в 1905 – 1912 годах.

Редкая фотография 1908 года, сделанная в Могилеве. На ней три поколения Дризенов – генерал Дризен Николай Федорович, его дочь Ольга Николаевна (сидит с девочкой на руках), его внучка Ольга Дмитриевна (стоит за Николаем Федоровичем – будущая бабушка составителя материала). Рядом с Н. Ф. Дризеном сидит зять – Гагман Дмитрий Федорович, губернатор Могилевской Губернии.

Сохранился адрес последней квартиры Николая Федоровича в 1910 г. – Двинск, Петроградская ул. Умер Николай Федорович Дризен в 1911 г., похоронен, скорее всего, в Двинске.

В последние десятилетия историками, архивистами, потомками проведена огромная работа по выявлению мест смерти и захоронения россиян, оказавшихся волею судеб за границей. [117] Среди них выявлено только, что Николай Васильевич Дризен скончался в Париже, а Илья Анатольевич Остен Дризен в Барселоне, Георгий Александрович – в Лондоне. Места их захоронений не установлены.

Остальные носители фамилии Дризен либо не идентифицировали себя как русские эмигранты, либо сгинули в водовороте революционной истории России [118], либо не афишировали (изменили) свои фамилии. Последнее время в сети Рунета появляются фамилии Дризен. Возможно это потомки рода Дризенов, начатого в России бароном Карлом Дризеном. Это могут быть и потомки ветвей рода Дризенов, оставшихся в XVIII веке в Пруссии.

Некоторые ныне живущие потомки многочисленной семьи Карла Дризена, как носящие эту фамилию (по мужской линии), так и имеющие уже другие фамилии (потомки по женской линии) – известны составителю данного материала.

Генеалогическое дерево российских Дризенов живет и развивается. Всем заинтересованным и уверенным, что среди их предков были Дризены, составитель обещает родственную помощь в нахождении своей веточки. [119]

Продолжайте!

а теперь большой клан Энгельгардтов первый Григорий Григорьевич Энгельгардт (1759—1834) генерал-майор. 1Энгельгардт Григорий Григорьевич (Gothard von Engelhardt) (1759-1833) – барон, генерал-майор (5 февраля 1800 года). Родился в 1759 году в Курляндии в семье полковника прусской службы и помещика Георга фон Энгельгардта, происходил из дворян Курляндской губернии, 6 мая 1776 года поступил на военную службу в лейб-гвардии Измайловский полк каптенармусом, 3 декабря 1779 года из сержантов гвардии переведён в Невский мушкетёрский полк с чином поручика. Участвовал в русско-шведской войне 1788-1790 годов в чине капитана Рязанского мушкетёрского полка, получил пулевые ранения в грудь и правое бедро в сражении при Фридрихсгаме (Friedrichsham) и за отличия награждён 5 июня 1789 года чином секунд-майора, в 1790 году доставил в Санкт-Петербург известия о победе, за что 23 апреля 1790 года произведён императрицей Екатериной II-й в премьер-майоры. 1 июля 1798 года – подполковник, командир Рязанского мушкетёрского полка, 26 октября 1798 года – полковник, 5 февраля 1800 года – генерал-майор, 15 марта 1800 года – шеф Староингерманландского мушкетёрского полка. Участвовал в кампании 1805 года против французов, был контужен осколком гранаты в левый бок в сражении 2 декабря 1805 года при Аустерлице (Austerlitz), 5 февраля 1806 года – командир бригады 7-й пехотной дивизии, 4 мая 1806 года – командир бригады 8-й пехотной дивизии, участвовал в кампаниях 1806-1807 годов, в сражении при Эйлау (Eylau) получил котузию пулей в правую ногу, отличился при Гуттштадте (Guttstadt) и при Гейльсберге (Heilsberg), в сражении при Фридланде (Friedland) тяжело контужен картечью в левое бедро и ранен пулями в левый бок и локоть. С 1808 года служил в Молдавии и Валахии, участвовал в боевых операциях русско-турецкой войны, с 31 августа 1812 года командовал 2-й бригадой 8-й пехотной дивизии 2-го корпуса генерала Петра Кирилловича Эссена 3-го, участвовал в боях с поляками и австрийцами на Волыни и в преследовании отступающего неприятеля от Луцка до Волковыска, в ходе Саксонской кампании 1813 года временно исполнял обязанности начальника 8-й пехотной дивизии, сражался при Люцене (Lutzen) и Бауцене (Bautzen), где тяжело ранен пулей в левое бедро навылет, 1 июля 1813 года получил отпуск «для излечения ран». В 1815 году принял участие во втором походе во Францию во главе 1-й бригады 8-й пехотной дивизии, после возвращения в Россию командовал 3-й бригадой 23-й пехотной дивизии, 28 февраля 1816 года по собственному прошению уволен от службы «за ранами» с мундиром и пенсионом полного жалования. Умер 21 февраля 1833 года в Кустовичах Гродненской губернии в возрасте 73 лет. Награждён орденами Святого Георгия 4-го класса (5 февраля 1806 года), Святого Георгия 3-го класса (20 мая 1808 года), Святой Анны 1-й степени с алмазами (1807 год), Святого Владимира 3-й степени (1805 год), Святого Владимира 2-й степени, прусским орденом Красного Орла, золотым крестом за Прейсиш-Эйлау и золотой шпагой «За храбрость» с алмазами. Портрет генерала, написанный живописцем Джорджем Доу (George Dawe) (1781-1829), является частью Военной галереи Государственного Эрмитажа. Женат на Акулине Степановне; у них дети: сыновья — Александр , Николай , Григорий ; дочери — Александра , Надежда , Вера и София .

Ждём продолжения.

Энгельгардт Лев Николаевич. 1799, генерал-майор. 1Энгельгардт Лев Николаевич (1766-1836) – генерал-майор (8 июня 1799 года). Родился 10 февраля 1766 года в деревне Зайцево Духовщинского уезда Смоленской губернии в семье Могилёвского губернатора генерала Николая Богдановича Энгельгардта и его супруги Надежды Петровны Бутурлиной, получил домашнее образование, в 1777 году записан в Витебский гарнизонный полк сержантом, затем в Белорусский гусарский полк кадетом, в январе 1779 года зачислен фурьером в лейб-гвардии Преображенский полк, в марте того же года поступил в Шкловский графа Зорича кадетский корпус, откуда в июле 1783 года выпущен на действительную службу в Преображенский полк под командой генерал-майора Николая Алексеевича Татищева. В декабре 1783 года – адъютант князя Григория Александровича Потёмкина, 1 января 1784 года – прапорщик, 7 июня 1786 года переведён секунд-майором в Смоленский драгунский полк, участвовал в русско-турецкой войне 1787-1791 года, за отличие при штурме Очакова произведён 14 апреля 1789 года в премьер-майоры Сибирского гренадёрского полка, а за отличие в сражениях при Фокшанах и Рымнике награждён чином подполковника, сражался при Мачине, 28 июня 1791 года - полковник. В марте 1792 года – командир Козловского мушкетёрского полка, принимал участие в Польской кампании, сражался под Дубенкой и Городищем, при подавлении в 1794 году восстания генерала Костюшко (Tadeusz Kosciuszko) отличился под командой Александра Васильевича Суворова в сражениях при Щекочине (Szcekocin), Кобылке и при штурме Праги (Praga). 22 февраля 1797 года – шеф Козловского полка, сражался против горцев на Северном Кавказе, 13 сентября 1798 года – командир Уфимского мушкетёрского полка, 8 июня 1799 года – генерал-майор, шеф Уфимского полка, в ноябре того же года вышел в отставку с мундиром и поселился в Казанской губернии. В 1806 году после разрыва дипломатических отношений с Францией и обнародования Манифеста о созыве милиции избран предводителем дворянства Казани и губернским начальником Казанского земского войска, по его инициативе были сформированы батальоны стрелков, набираемых из вступивших в ополчение охотников. Во время Отечественной войны 1812 года организовал в составе Казанского ополчения конный полк, во главе которого присоединился к действующей армии и сражался при Березине, Сморгони и при преследовании отступающего неприятеля до границ Российской Империи, в начале 1813 года участвовал в сражении при Калише (Kalisz) и в осаде крепости Глогау (Glogau), в марте окончательно вышел в отставку «по болезни» и проживал в своём подмосковном имении Мураново. Умер 4 ноября 1836 года в Москве в возрасте 70 лет, похоронен на кладбище Симонова монастыря. Награждён орденами Святого Владимира 4-й степени с бантом (1790 год), Святого Владимира 3-й степени, Святого Иоанна Иерусалимского (1799 год) и Святой Анны 2-й степени с алмазами (1807 год), крестами за Очаков и за Прагу, а также золотой шпагой «За храбрость» (8 июня 1798 года). Автор «Воспоминаний», повествующих о военных и политических деятелях, исторических событиях и сражениях эпохи царствования Екатерины II-й, Павла I-го и Александра I-го (опубликованы его наследниками отдельной книгой в 1867 году). С 1799 года был женат на Екатерине Петровне Татищевой ( -1821), от которой имел сына Петра и дочерей Анастасию, Наталью, Софью.

Добавлено спустя 26 секунд:
Лев Николаевич Энгельгардт (1765 - 1836 г.г.) соратник великого русского полководца А.В. Суворова, участник многих сражений и походов, талантливый военачальник, мужественный воин, хороший организатор был ещё интересным и своеобразным автором воспоминаний.
С четырнадцати лет он на военной службе. Окончив кадетский корпус, служил в Преображенском полку, затем в Смоленском драгунском. За отличие в штурме Очакова 14 апреля 1789 г. произведён в премьер-майоры, а за храбрость в сражениях под Фокшанами и Рымником получил чин подполковника и был награждён орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом.
В 90-е годы XVIII. служил и сражался в Польше и на Кавказе. 8 июня 1799 г. произведён в генерал-майоры за отличия в боевых действиях.
В Отечественную войну 1812 г. Л.Н. Энгельгардт с ополчением воевал на р. Березине и в Германии. С марта 1813 г. по болезни в отставке. Богатый жизненный опыт, многие лица и события запечатлены в записках генерала.
Их путь к читателям необычен. Его родственник Н. Путята писал: "Л.Н. Энгельгардт при жизни читал свои воспоминания семейству и некоторым коротким приятелям. После смерти эти записки каким-то образом затерялись. Должно полагать, что они остались в его имении сельце Муранове Московской губернии, где он обыкновенно проводил часть года. Благодаря помощи одного из мурановских дворовых старожилов они были обнаружены в старом большом сундуке среди страниц толстой рукописи переведённой им книги".
Н.Путята очень высоко оценил их: "Простота, ясность и чистосердечие рассказа, занимательные подробности о старине, историческое значение некоторых событий, коих автор был свидетелем и, вообще, какой-то характер правдивости возбудили самый живой интерес к этим запискам..." Издание было осуществлено в 1868 г.
Таким образом, один из очень значительных документов русской истории XVIII в. обрёл свое существование в нашем районе.

Ждём продолжения.

не генерал , но орел Павел Иванович Энгельгардт (1774—1812) — отставной подполковник (1807[1]) российской армии, командовал партизанским отрядом в Смоленской губернии во время Отечественной войны 1812 года. Расстрелян французами. 1 Энгельгардт Павел Иванович (1774-1812) – подполковник (1807 год), «Поречского дворянства предводитель», партизан Отечественной войны 1812 года. Родился в 1774 году, происходил из дворян Поречского уезда Смоленской губернии, образование получил в Сухопутном Шляхетском кадетском корпусе в Санкт-Петербурге, откуда в 1787 году выпущен на службу с чином поручика, служил в Военной коллегии, в 1807 году вышел в отставку с производством в подполковники и проживал в своём имении Дягилево Поречского уезда Смоленской губернии. После захвата французами Смоленска в 1812 году совместно с несколькими другими помещиками вооружил своих дворовых людей и, возглавив партизанский отряд (около 100 человек), участвовал в нападениях на «малые неприятельские партии» и обозы. По доносу своих крепостных крестьян Григория Борисова, Михайлы Лаврентьева, Корнея Лавренова и Авдея Свиридова был арестован французами, крестьяне показали, что барин собственноручно убил в стычках 24 французов, после чего Энгельгардт был приговорён к смертной казни и расстрелян 15 октября 1812 года у Молоховских ворот Смоленской крепостной стены в возрасте 38 лет. Из письма смоленского священника отца Никифора Адриановича Мурзакевича вдове казнённого Елене Александровне Корсаковой (11 декабря 1812 года): «Милостивая государыня, Елена Александровна! По случаю несчастного последствия, когда от водворившихся в Смоленске неприятелей объявлена была сентенция: предать смерти мужа вашего, Павла Ивановича Энгельгардта, то он призвал меня в Спасскую церковь, где содержались их арестанты и соотечественники, просил меня исповедовать и приобщить Животворящих Тайн, что я выполнил, и, по желанию его, для утешения и утверждения в непоколебимом уповании на милость Божию я от него не отходил до самой полуночи. И на следующий день, по просьбе ж его, придя к нему очень рано, выслушал объясняемые им мне душевные мысли и расположения относительно его дома и верных людей. Смерть Павлу Ивановичу объявлена 13-го октября. Он весь день был покоен и с веселым духом говорил о кончине, судьбою ему назначенной, и нынешний год какое-то было предчувствие, что он должен был умереть 15-го октября. В 11 часов утра пришел к нему бывший здесь в Генеральном Заседании членом польский полковник Костенецкий и принес полбутылки простого вина, и просил его с ним оное распить, извиняясь при том, что он сожалеет, что во время суда из Смоленска был откомандирован, иначе участь была инакова чрез обследование. Он, хотя от того ослабел несколько, и по 14-е число ничего не пил и не ел, и всю ночь не спал, но показал геройский дух: поблагодаря его за учтивость, отвечал, что смерть христианину не страшна, а сожалею, что многие дворяне подвергнутся подобной участи, ибо не будут у вас просить должностей или залога. Я с радостию умираю, как невинный, и смерть моя сделает осторожными других против злодеев, которым скорое, неминуемое последует наказание. И требовал, чтоб скорее его вели на место, дабы не видеть и не слышать тиранства. Когда пришли за ним, он просил меня идти с ним, что он некоторые записочки мне вручит, и чтоб отпеть по нем провод и предать земле тело. За Молоховскими воротами, в шанцах, начали читать ему приговор, но он не дал им дочитать, закричал по-французски: «Полно врать, пора перестать. Заряжай поскорей и пали! Чтоб не видеть больше разорения моего отечества и угнетения моих соотечественников!» Начали ему завязывать глаза, но он не позволил, говоря: «Прочь! Никто не видел своей смерти, а я ее буду видеть!». Потом попрощался со мной и с двумя детьми, которые его в тюрьме со мной навещали, и с Рагулиным Федором Прокофичем, которому, вынувши из-за пазухи, духовную отдал, чтоб по оной последнюю его волю выполнил, а мне дал 2 записки, чтоб по оным в селе Дягилеве сыскал скрытыя вещи, которыми он благодарит за неоставление, о чем и в духовной упомянул. Потом, сказавши: «Господи! Помяни мя егда приидеши, во царствии Твоем; я в руки Твои предаю дух мой!» – велел стрелять. И из 18 зарядов 2 пули прошли грудь, и одна живот. Он упал на правое колено, потом навзничь пал, имея поднятые руки и глаза к небу, по примеру первомученика Стефана, начал кончаться. И как дыхание еще в нем длилось, то 1-й из 18 спекуляторов, зарядя ружье, выстрелил в висок, и тогда скончался. Я начал здесь отпевать погребение, а Рагулин достал людей выкопать могилу. Не успел я долг христианский кончить, и спекуляторы раздели его донага и ничком в 3 четверти выкопанную яму вбросили, а окровавленную одежду и обувь разделили себе. Октября 24-го такая же участь постигла Шубина, а пятеро дворян и до 15 рославльских мещан, особенною Божиею милостию, избавились от казни, а именно: Петр Михайлович Храповицкий, Тит Иванович Кусонский, Яков и Александр Петровичи, Николай Иванович Адамович. Первый из них, был отпущен для покупки хлеба, уверил часового, что он не арестант и из усердия к родным в заключении содержавшимся, для прислуги к ним живет. Часовой поверил ему, не смотрел за ним, и он ушел, за что прочих строже содержали; и за сие, пред выходом из Смоленска неприятелей, ведены были на место казни, но бомба пала пред конвоем и всех ранила; несчастные отведены были в Молоховскую кордегардию, где они содержались два дни. И когда Молоховскую башню взорвало, часовые повели их за собой в город, и как сами спешили сбежать, то при темноте они одни отстали и, воротясь в город, пришли в дом капитанши Лебедевой, а от ей по вступлении наших в Смоленск, поутру пошли по домам своим. Из оных почти все теперь больны, а Тит Кусонский преставился. О себе ж скажу вам, что неоднократно был в руках смерти, но Бог не только меня, но и церковь мою в целости соблюл, и чрез мое старание все в ризнице архиерейской оставленное сбережено. Генерал Жемени велел сделал в Успенском соборе магазин (армейский склад), и того убедил отменить. Итак, собор со всем его имуществом и имуществом здешних граждан, в оном сокрытом, сбережены». 3 сентября 1816 года во время проезда через Смоленск графа Алексея Андреевича Аракчеева (1769-1834) вдова Павла Ивановича подала прошение о материальной помощи, после чего на выделенные деньги установила скромный памятник мужу на месте его гибели. Осенью 1832 года император Николай I-й, будучи проездом в Смоленске, обратил внимание на неудовлетворительное состояние памятника и повелел отлить новый чугунный на Александровском литейном заводе. Памятный монумент был открыт 3 сентября 1835 года, на нём высечена надпись «Подполковнику Павлу Ивановичу Энгельгардту, умершему в 1812 году за верность и любовь к Царю и Отечеству».

Добавлено спустя 28 секунд:
Приложения

Подвиги Энгельгардта и Шубина



В числе многочисленных партизанов, командовавших отрядами из своих дворовых людей и крестьян и оказавших большие заслуги отечеству нанесением громадного ущерба неприятелю, для Смолян особенно памятными должны быть подвиги помещиков: Духовщинского уезда коллежского асессора Семена Ивановича Шубина и Поречского уезда Павла Ивановича Энгельгардта.

С. И. Шубин1, небогатый помещик, владевший всего 14 душами крепостных и не имевший возможности по недостатку средств выехать из своего имения, совершенно разоренного французами, образовал партизанский отряд частью из своих людей, частью из оставшихся в ближайших деревнях крестьян, и, предводительствуя ими, наносил сильный урон неприятелю, преследуя, в особенности, мародеров, рыскавших в большом числе в окрестностях большой дороги из Смоленска в Духовщину. Узнав, что в ближайшей деревне, Гаврилове, расположился вооруженный отряд, из 23 человек, он выпросил у майора одного из драгунских полков, прибывшего из города Белого в деревню Зимицы команду, и с нею напал на врага. После довольно продолжительной стычки 21 человек были взяты в плен, а двое убежали в Смоленск, где и сообщили своему начальству о происшедшем. На следующий день французы выслали большой отряд, которому и удалось захватить Шубина, не ожидавшего возвращения неприятеля и поэтому отпустившего драгун. В Смоленске Шубина посадили в Спасскую церковь, которая была [48] обращена в тюрьму, и предъявили обвинение в том, что он возбуждал крестьян к ведению партизанской войны и убеждал французских солдат переходить в казаки. Для прекращения этого обвинения ему предложили перейти на неприятельскую службу, но так как Шубин от этого отказался, то его приговорили к смерти и расстреляли за Свирскою церковью, по русским сведениям 24 октября, а по французским 5 ноября 1812 года. Место погребения его тела неизвестно. Приговор исполнен согласно приводимого предписания:
Предписание коменданту г. Смоленска.
Смоленск 5 ноября 1812 года.
Господин Комендант.
Называющий себя Семен Иванов Шубин, прежней службы майор российский, обличен уговаривающим солдат в армии французской переходить к казакам и старающийся возмутить крестьян – был осужден сего утра на смерть особою комиссиею. Постарайтесь прискорить все приготовления нужные, чтобы сей суд был выполнен завтра по обыкновенному обряду из отрядов всякого корпуса, чтобы переведено на русский, и чтобы оно было сообщено властям окружным.
Имею честь засвидетельствовать Вам мои поздравления,
Подписано: генерал Шеллиль.
Примечание: Письмо это в подлиннике не сохранилось, но в делах имеется копия перевода на русский язык, приведенная здесь.

Когда неприятельские войска вступили в Смоленскую губернию и заняли Поречский уезд (17 июля), то подполковник П. И. Энгельгардт переехал в свое Бельское имение откуда часто наезжал в Поречский уезд для сохранения порядка и спокойствия среди крестьян, выведенных из повиновения французскими прокламациями. Вооружившись с несколькими дворянами, он составил отдельный отряд, с которым нападал на французов, появляясь неожиданно в разных местах, и, имея сношения с казаками, наносил врагу немалый урон, захватывал в значительном числе пленных и собственноручно убил четырех французов. Увлеченные французскою пропагандою четыре крепостных крестьянина, принадлежавших Энгельгардту: Григорий Борисов, [49] Михаил Лаврентьев, Карп Лаврентьев и Павел Спиридонов, выдали его французам, которые прибыли в имение Павла Ивановича и захватили его в плен. В Смоленске его посадили под стражу в Спасскую церковь и приступили к допросу, на котором склоняли перейти на французскую службу. Не колеблясь духом, Энгельгардт отвечал: «Я русский подданный и исполнил свой долг. Мы должны разить врага, дерзнувшего нарушить наше спокойствие и напасть на нашего законного Государя. Оковы препятствуют мне отомстить в полной мере». Так как все убеждения и обещания разных выгод оказались тщетными, то его судили и приговорили к расстрелу. Энгельгардт мужественно выслушал приговор и сказал: «Вы не поработите России, вы погибнете, а я благодарю Бога за то, что умираю как верный сын Отечества». Ему снова предложили жизнь и свободу, если он присягнет Наполеону. Герой ответил: «Свобода моя принадлежит Богу и Русскому царю. Русские дворяне умирают за Отечество и не привыкли быть рабами иноплеменников». Можно подумать, что приписываемые Энгельгардту слова вымышлены и представляют собою плод фантазии одного из современников, но они засвидетельствованы священником Одигитриевской церкви Мурзакевичем и кроме того вполне соответствуют той твердости и величию духа, которая высказалась в предсмертных распоряжениях Павла Ивановича. По объявлении ему приговора, он призвал к себе священника Мурзакевича, исповедовался и передал ему свое духовное завещание и письмо к матери. 15 октября приговор был приведен в исполнение во рву за Молоховскими воротами, Энгельгардт не позволил наложить повязку и встретил смерть с открытыми глазами. Его сперва ранили в ногу, после чего снова предлагали принять подданство, обещая залечить рану и после отказа, уже вторым залпом положили на месте и зарыли в землю на глубине одного аршина.

Завещание П. И. Энгельгардта писано на французском языке и засвидетельствовано поручиком 129 полка Вартелем и членом совета Смоленского Верховного Правления Федором Рагулиным. Завещание это и письмо к матери настолько характерны и показывают твердую [50] волю и благородство покойного, что заслуживают быть приведенными целиком.

Духовное завещание П. И. Энгельгардт.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
1812 года октября 15 дня.
Я, нижепоименованный, по объявлении мне французским приговором смерти, исполнил весь долг христианский, здрав будучи телом и рассудком, завещаю следующее: 1) Долг христианского погребения и поминовения чинить духовному отцу моему Одигитриевской церкви священнику Никифору Мурзакевичу, а поминовение трехнедельное и шестинедельное по его изволению чинить в доме моем – сельце Дягилево, за что вместо денег дарю ему находящихся в бегах Максима Силина с женою его Авдотьею и детьми их Иваном и Александрою и девку Прасковью Андрееву, коими владеть ему вечно и кому похочет продать и заложить вольно, а равно по душе словесно мною указанные деньги и серебряные вещи. 2) Отпускаю вечно на волю благоприобретенных мною людей: Льва Алексеева с женою его Авдотьей Трофимовой и дочерью их и сверх того дарю ему Порецкой округи два жеребья земли с примером и состоящею на реке Дроже мельницу о двух поставах, озером, плотиною и с находящимися 13 парами каменьями со всем строением, движимостью, которыми владеть вечно, и вольно ему кому хочет продать и заложить. 3) Отпускаю вечно на волю Авдотью Алексееву с сыном ее Иваном и Татьяну Лисееву с дочерью ее Анною, для пропитания же их дарю им пополам в сельце Малых Плетках жребий земли с примером и строением, озером и со всеми угодьями, которым имением им владеть, но до совершеннолетия детей их не продавать никому, не укреплять, а по совершеннолетии детей их – дети вольны продать и заложить; буде же дети их малолетстве помрут, то право продажи предоставить матерям. 4) Отпускаю вечно на волю Павла Силина с женою его и дочерью Ульяною с представлением ему владеть вечно жеребьем земли с примером и со всем строением, где ныне живет, полосы [51] пахотной и сенокосной земле иметь ему по соразмерности жеребья, буде же пожелает продать или заложить то ему вольно. 5) Отпускаю вечно на волю Свирида Дмитриева с женою его Агафьею, с сыном ее, Агафьи, Иваном, сверх сего дарю ей, Агафье, в сельце Михайловке Духовской округи земли по купчей, доставшейся мне от Стунеева пятьдесят десятин, а всего сто десятин, которою землю владеть ей вечно и кому похочет продать и заложить вольно. 6) Отпускаю вечно на волю Катерину Иванову, Прасковью Трофимову, Марфу Иванову и другую Марфу Ивановну и Прасковью Даниловну. 7) Смоленскому мещанину Дмитрию Иванову, живущему у меня в доме, дарю половинную часть как и в строении в сельце Дягилево, буде же кому похочет продать или заложить, то ему вольно. 8) Исключая все вышеписанное, остальное мое движимое и недвижимое имение, со крестьянами землю, двумя мельницами 1) на реке Дубянке 2) в деревне Рудня со всеми, какие есть угодья,– дарю моей родительнице коллежской асессорше Варваре Васильевне Энгельгардтовой, и владеть ей оным вечно и кому похочет продать и заложить вольно, а равно, хотя заемные обязательства моими крестьянами издраны, сделать в надлежащем месте выписки и по копиям взыскивать деньги в пользу ее же, матери моей. Всему вышеписанному восприять свое действие со дня моего погребения. Сие мое духовное завещание всепокорнейше прошу Смоленского Верховного Правления Интенданта господина де-Виллебланша явить, утвердить и в книгу записав, выдать духовнику моему Мурзакевичу, который имеет оповестить о вышеизложенном всех, до кого сие касается.
У подлинного подписано: Подполковник Павел Иванов сын Энгельгардт.
Завещание это засвидетельствовано следующими лицами: мещанин г. Рославля Прокофий Яковлев Васыпин. Артиллерии поручик Рухлядко, коллежский секретарь Яков Никифоров Барсов. 8 октября 1812 года

Письмо П. И. Энгельгардта к матери.
Дрожайшая матушка.
Я, по лживому доносу четырех крестьян: Григория [52] Борисова, Михаилы Лаврентьева, Карнея Лаврентьева и Авдея Свиридова, осужден на смерть и сегодня покончат нить дней моих. Молите Бога обо мне. Прощайте, попросите прощения мне у жены моей и тещи: я сделал духовную: исключая подаренных попу Одигитриевскому Мурзакевичу, нескольких на волю, предоставил в Ваше владение все мое имение. Вот участь несчастных. Благословите меня, хотя мертвого, много бо может моление матерние к благосердию Владыки. Сестрице моей Виктории Михайловне мое почтение. Прощайте, дай Бог, чтобы эта участь многих не постигла. Мне остается только полчаса наслаждаться светом.
У подлинного так: Истинно и усердный сын Павел Энгельгардт. Октября 15 дня 1812 года. Тюрьма, Смоленск.

7 марта 1813 года Губернский Предводитель Дворянства Сергей Иванович Лесли обратился ко всем уездным Предводителям с предложением устроить подписку на памятник обоим павшим героям. Как видно из его сообщения гражданскому губернатору Каверину, только Ельнинское дворянство отозвалось немедленно, прислав для этой цели двести рублей; от остальных же уездов пожертвований не поступало, что должно быть объяснено исключительно недостатком средств и желанием прежде поставить памятник светлейшему князю Голенищеву-Кутузову.
По представлении Государю Александру I о верноподданнических поступках Шубина и Энгельгардта, было повелено собрать точные справки о их имущественном и семейном положении для награждения оставшихся после них близких. Из донесений Губернского Предводителя видно, что Шубин владел небольшим имением из 14 душ в Духовщинском уезде, которое еще при жизни его было окончательно разорено. После него осталась вдова Мария и мать Христина Константиновна Шубины с двумя дочерьми, Агафьей и Татьяной, живших в крайней бедности. Из капитала призрения разоренных от неприятеля им было выдано пособие: жене 1,000 рублей и матери с сестрами 1,200 рублей. П. И. Энгельгардт владел имением в 77 душ, разоренным неприятелем. Женат был на Елене Александровне [53] Корсаковой, владевшей 123 душами в Ельнинском уезде при сельце Боровне, но в последнее время с женою не жил и детей не имел. Кроме матери (умершей в мае 1813 года) после смерти Павла Ивановича остался единоутробный брат его Иван, племянник Петр (сын брата Платона) и сестры: Анна (в замужестве Эйсмонт) Марфа (в замужестве Губина) и девицы Настасья и Екатерина. У овдовевшей сестры Марфы Губиной осталась семилетняя дочь Елизавета.
В ВЫСОЧАЙШЕМ УКАЗЕ Правительствующему Сенату от 30 августа 1813 года сказано: « ... удостоверясь в истине, я поспешил воздать справедливый долг сим усердным сынам отечества при бедном состоянии не прельстившихся на искушение неприятельское, пребывшими непоколебимыми в привязанности к Государству своему и пожертвовавших жизнью за веру и верность.... » Этим же указом назначены следующие пожизненные пенсии: брату Ивану Энгельгардту – 6,000 рублей в год, племяннику Петру и племяннице Елизавете по 3,000 рублей в год каждому. Вдове Шубина пожалована пожизненная пенсия по 10,000 рублей в год, матери по 6,000 рублей и сестрам девицам Агафье и Татьяне по 3,000 рублей в год каждой. Дополнительным Указом Правительствующему Сенату от 20 июля 1816 года определено: производить еще ежегодный пожизненные пенсии: сестрам Энгельгардта девицам Настасье, Екатерине и вдове Анне Эйсмонт по 2,000 рублей в год каждой. Оба эти Высочайшие Указы объявлены через Дворянские Собрания.
В 1835 году по повелению ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ I на том месте, где был убит Энгельгардт поставлен чугунный памятник с надписью: «Подполковнику Павлу Ивановичу Энгельгардту, умершему в 1812 году за верность и любовь к отечеству». Памятник этот очень простой в виде усеченной пирамиды около двух с половиною аршин высоты и в настоящее время стоит на базарной Молоховской площади, так как ров засыпан землею в уровень с площадью.

Добавлено спустя 2 минуты 21 секунду:
. А. Мурзакевич - Е. А. Энгельгардт.

11 декабря. [Смоленск]

Милостивая государыня Елена Александровна!

По случаю несчастного последствия, когда от водворившихся в Смоленске неприятелей объявлена была сентенция предать смерти мужа вашево Павла Ивановича Енгельгарта(68), то он призвал меня в Спасскую церковь, где содержались их [французов.- М. Б.] арестанты и наши соотечественники, просил меня высповедать и приобщить животворящих тайн, что я выполнил, и по желанию его для утешения и утверждения в непоколебимом уповании на милость божию, я от него не отходил до самой полуночи. И на следующий день, по прозбе ж его, пришед я к нему очень рано, выслушивал объясняемые им мне душевные мысли и расположения относительно его дому и верных людей. Между протчим, с сердечным сожалением сказал мне, что он погрешил перед вами и чрез то причинил в вашей жизни великое расстройство, почему просил меня исходатайствовать у вас от имени его христианское прощение. В то же самое время написано им собственноручно к матери его особое письмо относительно духовной, сделанной им, и о доносителях на него. И оное отдавши мне, лично просил доставить, которое я ей и вручил. Удостоверяю вас, что покойный супруг ваш в таком был чистосердечном сознании, что бог его во всем простил, а я вас прошу ему все отпустить. Он и в письме своем к матери просил ее попросить у вас и у вашей матери прощения. Итак, выполняя возложенное на меня покойным Павлом Ивановичем доверие, желаю вам душевного спокойствия.

Вашего высокоблагородия милостивой государыни покорный слуга С [моленской] О [дигитриевской] Ц [еркви] С [вященник] Н[икифор] М[урзакевич.]

Расстрел П. И. Энгельгарда (грав. И. В. Ческого с рис. И. А. Иванова. 1820)Смерть Павлу Ивановичу объявлена 13 октября. Он весь день был покоен и с веселым духом говорил о кончине, судьбою ему назначенной, и [что] нонешний год какое-то было предчувствие, что он должен умереть. 15-го октября в 11-ть часов утра пришел к нему бывший здесь в Генеральном Заседании членом польский полковник Костенецкий и принес полбутылки простого вина и просил его с ним оное распить, извиняясь при том, что он сожалеет, что во время суда из Смоленска был откомандирован, иначе участь была бы инакова чрез обследование. Он [Энгельгардт.- М. Б.], хотя от того ослабел несколько, [что] по 14-е число ничего не пил, и не ел, и всю ночь не спал, но показал геройский дух, поблагодаря его за учтивость, ответил, что "смерть христианину нестрашна, а сожалею, что [еще] многие дворяне подвергнутся подобной участи, ибо не будут у вас просить до милостей или залога. Я с радостию умираю как невинный, и смерть моя сделает осторожными других против злодеев, которым скорое и неминуемое последует наказание", и требовал, чтоб скорее его вели на место, дабы не видеть и не слышать тиранства. Когда пришли за ним, он просил идти с ним, [потому] что он некоторые записки мне вручит, и чтоб отпеть по нему провод и предать земле тело. За Молоховскими воротами в шанцах начали читать ему приговор, но он не дал им дочитать. Закричал по-французски: "Полно врать! Пора перестать! Заряжай поскорей и пали, чтоб не видеть больше разорения моего отечества и угнетения моих соотечественников!" Начали ему завязывать глаза, но он не позволил, говоря: "Прочь! Никто не видел своей смерти, а я ее буду видеть!" Потом, попрощаясь с мною и с двумя детьми, которые его в тюрьме со мной навещали, и с Рагулиным Федором Прокофичем, которому, вынувши из пазухи, духовную отдал, чтоб по оной последнюю его волю выполнили, а мне дал 2 записки, чтоб по оным в селе Дягилеве сыскал скрытые вещи, которыми он благодарит за неоставление, о чем и в духовной упомянул. Потом, сказавши: "Господи, помяни мя, егда приидеши во царствии твоем! Я в руки твои предаю дух мой!" - велел стрелять, и из 18-ти зарядов 2 пули прошли грудь, и одна - живот. Он упал на правое колено, потом навзнычь пал, имея поднятые руки и глаза к небу по примеру первомученика Стефана, начал кончаться, и как дыхание еще в нем длилось, то 1-ый из 18-ти спекулаторов(69), зарядя ружье, выстрелил в висок, и тогда [он] скончался. Я начал здесь отпевать погребение, а Рагулин достал людей выкопать могилу. Не успел я долг христианский кончить, и спекулаторы раздели его донага и ничком в 3 четверти выкопанную яму вбросили, а окровавленную одежду и обувь разделили себе.

Октября 24-го такая же участь постигла Шубина, а пятеро дворян и до 15 рославских мещан особенною божию милостью избавились от казни. А именно, Петр Михайлович Храповицкий, Тит Иванович Кусонский, Яков и Алексей Петровичи Тимофевичи, Николай Иванович Адамович! Первый из них был отпущен для покупки хлеба, уверил часового, что он не арестант и из усердия к родным, [в заключении] содержащимся, для прислуги к ним живет. Часовой поверил сему, не смотрел за ним, и он ушел, за что прочих строже содержали, и за сие пред выходом из Смоленска неприятелей ведены были на место казни. Но бомба пала пред конвоем и всех рассеяла. Несчастные отведены были в Молоховскую кордегардию. Тут они содержались два дни, и когда Молоховскую башню взорвало, часовые повели их с собою за город, и как сами спешили сбежать, то при темноте они одни отстали, и воротясь в город, пришли в дом капитанши Лебедевой, а от ей по вступлении наших в Смоленск, поутру пошли по домам своим. Из них почти все теперь больны, а Тит Кусонский преставился.

О себе скажу вам, что неоднократно был в руках смерти, но бог не только меня но и церковь мою в целости соблюл, и чрез мое старание все, в ризнице архиерейской оставленное, збережено. Генерал Жемени велел сделать в Успенском соборе магазин(70), и того убедил отменить. И так собор со всем его имуществом и имуществом здешних граждан, в оном сокрытом, сбережены

Ждём продолжения.

Энгельгардт Андрей Васильевич (1780-1834) полковник . 1Энгельгардт Андрей Васильевич (1780-1834) – полковник (1812 год), владелец имений в Могилёвской, Черниговской, Тульской и Смоленской губерниях. Родился в 1780 году, был приёмным сыном генерал-поручика Василия Васильевича Энгельгардта (1755-1828), обазование получил в Шкловском кадетском корпусе, откуда в 1802 году выпущен на военную службу в Санкт-Петербургский драгунский полк, в 1805 году переведён в лейб-гвардии Егерский батальон, шефом которого состоял князь Петр Иванович Багратион (из дневника Энгельгардта: «Во все время службы я жил в доме князя Багратиона, который меня, по способностям моим и познаниям, проворству, а равно по шалостям и протчим дерзким поступкам сколько любил, столько и ненавидел: я был им четыре раза арестован, как за причиненную дерзость, а равно за проказы моей молодости»). Принимал участие в Ганноверском походе 1806 года и в кампании 1807 года против французов, 24 мая 1807 года в сражении при Лиомиттене (Liomitten) был тяжело ранен в ногу, которую пришлось ампутировать (из дневника Энгельгардта: «Мне сиё первое вступление на Марсово поприще за лишнюю мою быстроту отняло способ служить против других выскочкою, ибо лишило меня ноги, которая никогда у меня не вырастет), после выздоровления сражался против турок в составе Молдавской армии, отличился в сражении при Рущуке и при взятии крепости Журжа. В начале Отечественной войны 1812 года по поручению Смоленского дворянства ездил в Дрисский лагерь к императору Александру I-му за одобрением на создание в губернии ополчения, затем исполнял обязанности старшего адьютанта князя Багратиона, сражался при Смоленске, отличился в сражении при Бородино, где «посылаем был в самые опаснейшие места с приказаниями и развозил оные с отличными мужеством и быстротою», после смерти Багратиона состоял при генерале графе Петре Петровиче Коновницыне, сражался при Тарутино, Малоярославце, Вязьме и Красном, награждён чином полковника, в ходе Заграничных походов 1813-1814 годов служил офицером для особых поручений при генерале Михаиле Богдановиче Барклае де Толли, присутствовал в сражениях при Кенигсварте (Konigswarth), Кульме (Kulm), Лейпциге (Leipzig), в 1814 году в составе казачьего корпуса атамана Матвея Ивановича Платова отличился при взятии Парижа (Paris), после окончания боевых действий вышел в отставку и проживал с семьёй в Смоленске. Был знаменит своим резким нравом, обострённым чувством справедливости и безудержной вспыльчивостью, вследствие чего часто вступал в конфликт с местными помещиками, в 1822 году полковник, защищая честь жены, предложил обидчикам отставному майору Повало-Швейковскому и капитану Петру Длотовскому выбор – дуэль или наказание розгами, последние выбрали розги и скандальное разбирательство этого дела дошло до императора Александра I-го, который приказал подвергнуть Энгельгардта домашнему аресту, освидетельствовать его на предмет вменяемости, а затем поместить под негласный надзор полиции (В протоколе общего собрания Государственного совета от 22 сентября 1819 года читаем: «1. Суждение о майоре Повало-Швейковском за смертью его оставить. 2. Капитана Петра Длотовского, на которого Энгельгардт показывал, что он содействовал в разврате жены его, принуждал её отравить его ядом, в чём однакож он не признался, кроме покровительства законопротивной связи жены Энгельгардта с Повало-Швейковским, лиша чинов, написать в солдаты впредь до выслуги, с оставлением при нём дворянского достоинства. 3. Двух братьев Длотовского: майора Егора и 14-го класса Михайлу Длотовских - за самоуправство в наказывании брата розгами подвергнуть денежному взысканию. 4. Полковника Энгельгардта за вызов Повало-Швейковского на дуэль, в намерении заколоть шпагой Длотовского, в битии прапорщицы Обераль и в самоуправии наказанием Повало-Швейковского и Длотовского предать военному суду»). Умер в феврале 1834 года в имении Баклаково Смоленской губернии в возрасте 53 лет. Награждён орденами Святого Георгия 4-го класса (31 января 1813 года), Святой Анны 3-й степени, Святой Анны 2-й степени с алмазами (1812 год), Святого Владимира 3-й степени, прусским орденом «За заслуги» (Pour le Merite), а также золотой шпагой «За храбрость» (1811 год). Автор работ «Взгляд на Дунайскую кампанию 1811 года» и «Памятные записки русского офицера», опубликованной в 1895 году. С 1812 года был женат на Марии Александровне Потёмкиной (1792- ), дочери уездного Поречского судьи, от которой имел четверых сыновей. Портрет полковника, написанный в 1820 году провинциальным художником Федотовым, находится в экспозиции Смоленской художественной галереи.

Ждём следущего.

коллега можете определить кто это как вы делаете

Добавлено спустя 39 секунд:
на коне , для следущих работ , не ясно просто кто из генералов .

Сложно сказать кто это, тем более на картине начало эпохи Николая I.

еще два Енгельгардта увы без портретов . 1 ) Энгельгардт Фёдор Антонович (Khristofor Friedrich von Engelhardt) (1762-1831) – генерал-майор (12 апреля 1807 года). Родился 18 марта 1762 года в Риге, происходил из Лифляндских дворян, 3 марта 1781 года поступил на военную службу капралом лейб-гвардии Преображенского полка, 2 января 1783 года переведён в штаб князя Григория Александровича Потёмкина адьютантом с зачислением в Новотроицкий кирасирский полк поручиком, неоднократно исполнял дипломатические миссии Коллегии иностранных дел в Германии и Англии. 7 апреля 1784 года – обер-аудитор-лейтенант в ранге капитана, 26 июня 1785 года переведён в Смоленский драгунский полк с производством в секунд-майоры, 1 января 1786 года - подполковник. В январе 1787 года командирован на Кавказскую линию и под командой генерал-поручика Павла Сергеевича Потёмкина сражался с горцами на реке Терек, принимал участие в русско-турецкой войне 1787-1791 года, отличился в сражении при Каушанах, при взятии Аккермана, Килии и Бендер, в 1790 году ранен пулей в голову при штурме Измаила, но остался в строю, 25 марта 1791 года – полковник. Участвовал в Польской кампании 1792 года на территории в Литве, при подавлении восстания генерала Костюшко (Tadeusz Kosciuszko) в 1794 году командовал отдельным отрядом регулярной кавалерии и донских казаков, отличился в сражениях при Щекочине (Szcekocin), Мацейовицах (Maciejowice) (есть сведения, что именно ему передал свою саблю пленённый Костюшко) и при штурме Варшавского предместья Праги (Praga), где был ранен картечью в правую ногу, 20 января 1795 года «за слабостью здоровья» вышел в отставку с производством в бригадиры. В 1806 году принимал активное участие в формировании Лифляндской земской милиции, которую и возглавил, нёс службу на границах Восточной Пруссии и 12 апреля 1807 года был награждён чином генерал-майора, во время Отечественной войны 1812 года сформировал вооружённый отряд из жителей Риги и участвовал в обороне города от прусских и французских войск маршала Макдональда (Jacques-Etienne-Joseph-Alexandre Macdolald). В январе 1813 года вышел в отставку по болезни. Умер от холеры 29 июня 1831 года в возрасте 69 лет, похоронен на Рижском карантинном кладбище. Награждён орденами Святого Георгия 4-го класса (25 марта 1791 года) («За отличную храбрость, оказанную при штурме крепости Измаила, с истреблением бывшей там армии»), Святой Анны 2-й степени с алмазами (1812 год), Святого Владимира 3-й степени (1794 год), Святого Иоанна Иерусалимского, крестами за Прагу и Измаил, а также золотой саблей «За храбрость» (26 октября 1794 года).

Добавлено спустя 39 секунд:
2) Энгельгардт Павел Михайлович (1766-1838)





Энгельгардт Павел Михайлович (1766-1838) – генерал-майор (27 октября 1799 года). Родился в 1766 году в Поречском уезде Смоленской губернии, в 1779 году принят кадетом в Сухопутный шляхетский корпус, по окончании которого 15 ноября 1787 года зачислен в Лейб-кирасирский Её Величества полк поручиком. Участвовал во второй русско-турецкой войне 1787-1791 годов, сражался у селения Гангар, под Каушанами, Бендерами, Килией и Тульчей, отличился при осаде и штурме крепости Измаил, где ранен пулями в шею и правую руку, за храбрость награждён чином секунд-майора, принимал участие в Польской кампании 1792 года и в подавлении восстания генерала Костюшко в 1794 году, отличился в сражениях при Щекочине (Szcekocin) и Мацейовицах (Maciejowice), за мужество, проявленное при штурме Варшавского предместья Праги (Praga) произведён в премьер-майоры. В 1799 году сражался в Швейцарии в составе корпуса генерал-лейтенанта Александра Михайловича Римского-Корсакова, произведён в полковники, в сражении под Цюрихом (Zurich) во главе своего полка пробился через французское окружение и сумел присоединиться к корпусу генерала Андрея Григорьевича Розенберга, 27 октября 1799 года – генерал-майор. 14 февраля 1800 года – шеф Санкт-Петербургского драгунского полка, в кампанию 1805 года сражался с французами при Кремсе (Krems), Вишау (Wischau) и Аустерлице (Austerlitz), где был ранен осколками гранаты в правую ногу, но остался в строю и прикрывал отход артиллерии и пехоты с Працентских высот, в 1806 году отличился в делах при Плоцке, Цеханове и Остроленке, где получил тяжёлую контузию картечью в голову, 15 февраля 1807 года вышел в отставку «для излечения ран». 20 июля 1812 года вступил в Смоленское ополчение и был назначен командовать дружинами Поречского и Рудненского уездов, участвовал в сражениях под Смоленском, Гедеоновом и Валутиной горе, где был ранен пулей в кисть левой руки, затем сражался при Бородино, Малоярославце, Вязьме и Красном, где получил ранение картечью в голень правой ноги, а после излечения возглавил отряд Смоленского ополчения, предназначенный для несения сторожевой службы на западной границе. 20 марта 1814 года вышел в отставку и умер в 1838 году в возрасте 72 лет. Награждён орденами Святой Анны 2-й степени с алмазами, Святого Владимира 3-й степени, Святого Иоанна Иерусалимского, крестами за Измаил и Прагу, а также золотой шпагой «За храбрость».

Ждём продолжения.

Этот загадочный генерал

Старинный дворянский род Энгельгардтов оставил заметный след в истории России. Его представители заняли достойное место и в науке, и культуре. Отличились они и на военном поприще. Недаром Военную галерею Зимнего дворца украшает портрет генерал-лейтенанта Григория Григорьевича Энгельгардта и широко известен подполковник Павел Иванович Энгельгардт, казнённый французами в 1812 году за организацию на Смоленщине активного сопротивления крестьян наполеоновскому нашествию.

Но мало кто знает о третьем Энгельгардте, генерал-майоре, который 21 (9) ноября 1812 года повёл 7-й егерский полк на штурм левого редута предмостного укрепления у р. Березины, близ города Борисова. Штыковая атака принесла важную победу, но командир погиб под бруствером вражеского окопа.

Личность этого генерала давно заросла травой забвения. Его фамилия лишь кое-где проскальзывает в литературных источниках (см., например, «Военный лексикон», т. 2, СПб 1853., стр. 417). Его биография никогда не публиковалась, и современники о нём ничего не знают.

В середине ХIХ века военный историк А. В. Висковатов выявил 58 боевых генералов, участников Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813-1814 гг., которые по всем критериям подходили для чести быть помещенными в Военную галерею Зимнего дворца. Среди них был и интересующий нас герой-генерал Энгельгардт (1765-1812). Однако, как скупы биографические сведения о нём, практически нулевые. Даже в последнем труде о героях Отечественной войны 1812 г. (В. М. Глинка, А. В. Полторацкий. Военная галерея Зимнего дворца. - Л., 1981) наш Энгельгардт - единственный из указанных выше 58 генералов является «безымянным». Были неизвестны даже инициалы. Установить их, не говоря уже о полных имени и отчестве, не удавалось ни в одном архиве.

Узнав о создании Российского Дворянского Собрания, мы, борисовские краеведы, обратились к предводителю Российского дворянства А. К. Голицыну с просьбой идентифицировать личность генерала Энгельгардта. Тот поручил разобраться в этом трудном вопросе знатоку генеалогических лабиринтов Главному герольдмейстеру Собрания С. А. Сапожникову.

С помощью литературных архивных источников и, в первую очередь, с помощью классической родословной росписи рода Энгельгардтов работы князя А. Б. Лобанова-Ростовского (1895 г.) из почти 500 индивидов Сергей Алексеевич быстро выявил 12 генералов по фамилии Энгельгардт, живших на рубеже XVIII-XIX вв. И вот среди них оказался только один, родившийся в 1765 году! Это Павел Михайлович Энгельгардт. И, хотя Лобановский-Ростовский не приводит дату смерти генерала, не приходится сомневаться, что борисовский герой - это он! Его отец Михаил Андреевич был помещиком Ельнинского уезда, ротмистром Смоленской шляхты; дед Андрей Юрьевич - тоже ротмистр, а прадед Юрий Еремеевич - дворянин московский и стольник (1864 г.). Эта ветвь Энгельгардтов была в родстве с Повало-Швейковскими, Лесли, Верховскими, Потёмкиными, Озеровыми, Воронцами. Знаменитые красавицы - сёстры Энгельгардт, племянницы Светлейшего князя Г. А. Потёмкина Таврического, бывшие замужем за такими вельможами как князь С. Ф. Голицын, граф К. П. Браницкий, граф П. М. Скавронский, князь Н. Б. Юсупов и др., являлись двоюродными сёстрами Павла Михайловича Энгельгардта.

Левый редут, где погиб генерал майор П. М. Энгельгардт, сохранился почти в первозданном виде, и Борисовский горисполком по программе «Наследие» намеревался установить там соответствующий мемориальный знак и тем самым отдать должное забытому герою. Но развал Союза перечеркнул эту задумку. Русские генералы определенным кругам Беларуси видятся чужаками. Да и сама война 1812 года интерпретируется ими в ином свете. Потребуется время, чтобы всё стало на свои места. Думается, однако, что поиски новых следов жизни и деятельности русского генерал-майора П. М. Энгельгардта прекращаться не должны.

Добавлено спустя 1 минуту 6 секунд:

то что Николая это понятно . просто коллега вы иногда через телефон картинку ищете думал так найдете .

А дальше...