Генералы Наполеоновских войн

Генерал с Дона.

еще один генерал из знатного рода , но мало известный Князь Василий Петрович Оболенский (1780—1834) — генерал-майор русской армии в эпоху наполеоновских войн, из рода Оболенских. 1Имеет ордена: российские — Св. Анны 1 кл., Св. Владимира 3 и 4 ст., из коих последний с бантом; иностранные — шведский Меча, прусский Красного Орла 2 ст. и «За достоинство»; золотую саблю, с надписью «за храбрость», и медаль за 1812 г.

В службе: сержантом 1783 г.; прапорщиком 1785 г., 25 июня; подпоручиком 4 июля; капитаном 12 августа; по прошению уволен майором 1792 г., 3 апреля; принят вновь в службу майором 1801 г., 20 сентября, в Олонецкий мушкетерский полк; переведен в Павлоградский полк 1806 г., 6 ноября; подполковником 1810 г., 12 октября; переведен в Л.-гв. Уланский полк 1810 г., 12 октября; полковником 1811 г., 14 октября, в том же полку, и назначен адъютантом к принцу Гольштейн-Ольденбургскому; назначен 5 июня 1812 г. формировать 3 Украинский полк, который, 15 сентября 1812 г., был сформирован; назначен шефом этого полка в феврале 1813 г.; генерал-майором 1813 г., 28 сентября; командиром 2 Украинской казачьей бригады 1814 г., 1 сентября.

В походах был: 1805 г., с 17 августа, через Галицию, Моравию, Верхнюю Австрию, ходил в Баварию, до г. Альтенкирха и далее до р. Инна; 30 — по переправе через р. Дунай, был в сражении при г. Кремсе, при поражении французов и захвате пленных, знамен и пушек, за что награжден орденом Св. Владимира 4 ст., с бантом; 20 ноября, при Аустерлице, во время задерживания неприятельского преследования и за храбрость награжден золотою саблею; 1806 г., с 24 ноября, был в Пруссии: 14 декабря, в сражении при м. Голимин, за что награжден орденом Св. Анны 2 кл.; 1807 г., 21 января, при отступлении от м. Янкова; 27 — при г. Прейсиш-Эйлау, в генеральном сражении, где за храбрость награжден орденом Св. Владимира 3 кл.; 24 мая, при с. Ломитен, за что награжден алмазными украшениями к ордену Св. Анны 2 кл. и прусским орденом «За достоинство»; по 15 июня, находился в Пруссии; 1812 г., 15 сентября, сформировав полк, выступил в поход; 20 октября, со своим полком перешел через границу в княжество Варшавское, где действовал партизаном, истребляя неприятельские магазины и депо; потом присоединился к корпусу генерала Сакена и, назна¬ченный в арьергард генерала Эссена 3, прикрывал отступление; при изгнании неприятеля из Российских пределов и преследовании его назначен в корпус генерала Винцингероде; 1813 г., 1 февраля, во время сражения при г. Калише, был послан в с. Скаржево, где отрезал дорогу неприятельскому отряду, под командою генерала Ностица, и принудил его сдаться в плен с 2 батальонами, 2 пушками и 1 знаменем, за что получил Высочайшее благоволение; потом отряжен был, под командою генерал-майора Ланского, в летучий отряд для открытия и остановки неприятельского движения на нашу армию и, войдя в Вестфальское королевство, успешно действовал там против неприятеля; 7 апреля, был в сражении при м. Вейсенфельсе, участвуя в остановке неприятеля, нападавшего на нашу армию превос¬ходными силами; 19 и 20 — в генеральном сражении при г. Люцене, после которого с полком находился на аванпостах, прикрывая отступление; 30 — под м. Бишофсвердом, командуя 3 конными полками, в сражении отрезал неприятеля, после чего по-прежнему оставался на аванпостах; 7, 8 и 9 — под г. Бауценом, командуя 3 полками передовой лиши, несколько раз атаковал неприятельскую пехоту и артиллерию; 9 — с 3 Украинским казачьим регулярным полком отбил у неприятеля 1 пушку; 10 мая, в корпусе генерала Сен-Приеста, прикрывал его отступление и, командуя кавалерией, удерживал неприятеля до м. Рейхенбаха, где несколько раз отбивал неприятельскую кавалерию, атаковавшую нашу пехоту; 11 — при м. Герлице; 12 и 13 — при м. Лаубане, где он с полком был сменен и назначен к отдохновению; 7 августа, был послан с полком в Силезию, для подкрепления нашего авангарда; переправясь через р. Бобер, несколько раз ходил в атаку на неприятельских стрелков и удержал свою позицию до прибытия нашей пехоты; 9 — с полком составлял авангард от д. Зибенэйхена, в корпусе генерал-лейтенанта Капцевича, и под с. Клейнвизен прикрывал отступление этого корпуса, поддерживая в то же время связь между ним и прусским корпусом; 10 — прикрывал правый фланг и несколькими атаками г. Гольдберга дал возможность нашему корпусу пройти дефиле; 11 — при г. Гольдберг, командированный генерал-лейтенантом Панчулидзевым, с 3 эскадронами вверенного ему полка, эскадронами Тверских драгун и Черниговских конно-егерей атаковал правую колонну неприятельской кавалерии, прикрывавшей фланг, и преследовал ее до самой батареи, которою овладел, но, при под¬креплении неприятеля новыми силами, принужден был отступить под сильным картечным огнем; в этом сражении был взять в плен 1 неприятельский капитан и 100 рядовых; с 12 по 15 — находился с полком в авангарде; 15 — участвуя в преследовании неприятеля, захватил обоз и много пленных; 16 — в авангарде генерал-лейтенанта Рудзевича, под командою генерал-лейтенанта Эммануэля, участвовал во взятии неприятельской целой дивизии, под командою генерала Пюто, и при очищении Силезии и Саксонии находился в авангардных делах; 26 сентября, переправясь через Эльбу, был при взятии м. Дебена; 4 и 6 октября, против французов в генеральном сражении при г. Лейпциге, где с полком взял 6 французских орудий, за что был награжден орденами: Св. Анны 1 кл., прусским Красного Орла 2 ст. и шведским Меча; с 7 октября, при преследовании неприятеля до Рейна, находился в авангарде, потом с полком в блокаде г. Майнца; 22 декабря, был при м. Каубе, за Рейном, в блокаде под кр. Майнцом; по взятии Парижа и по окончании кампании, через Францию, Баварию, Саксонию, Силезию и Царство Польское, с полком, возвратился в Россию. 2 19 января 1822 уволен в отставку по болезни с мундиром. Похоронен в Новодевичьем монастыре в Москве. 3 С 1818 года был женат на фрейлине Екатерине Алексеевне Мусиной-Пушкиной (1786—1870), дочери графа А. И. Мусина-Пушкина и Е. А. Волконской [2], в приданое за ней Оболенский получил имение в Калужской губернии. До замужества страдала нервными припадками и трясением головы, после того, как в июне 1806 года с отцом и сестрами, со всем экипажем провалилась с моста в реку и спаслась чудом. Стесняясь своей болезни, во время припадков скрывалась даже от прислуги. В течение семи лет лечилась в Петербурге у разных врачей, пробовала лечение электричеством, но смог вылечить её домашний доктор Карл Гроссман[3].


Софья Васильевна МещерскаяВ браке имели детей[2]:

Алексей Васильевич (1819, Париж, — 1884), генерал от артиллерии, сенатор, губернатор. Женат с 1847 года на фрейлине Зое Сергеевне Сумароковой (1827—1897), дочери С. П. Сумарокова.
Екатерина Васильевна (1820—1871), с 1840 года замужем за А. Л. Потаповым, шефом жандармов в 1874—1876 гг.
София Васильевна (1822—1891), с 1843 года замужем за князем Борисом Васильевичем Мещерским (1818—1884)[уточнить], их сын Борис был тайным советником и камергером. По воспоминаниям княгиня Мещерская была «среднего роста, гибкая и стройная, с весьма тонкой талией. Цвет лица её был смуглый, с легким румянцем, её черные большие глаза, имели что-то особенное и подкупающее. Она страстно любила танцевать, имела много природного ума, находчивости и любила тонко пошутить и посмеяться над ближним с невинным юмором, придававшим много прелести её разговору»[4]. Княгиня деятельно работала в благотворительных заведениях, в конце жизни увлекалась живописью, автор воспоминаний.
Александр Васильевич (1823—1865).
Андрей Васильевич (1825—1875), женат на Александре Алексеевне Дьяковой (1830—1890), основательнице гимназии.
Георгий (Юрий, Егор[5]) Васильевич (1826—1886), участник Севастопольской обороны, генерал-лейтенант, смоленский губернский предводитель дворянства в 1880—1886 гг[6].
Наталья Васильевна(1827—1892), с 1850 года замужем за А. Н. Карамзиным, сыном знаменитого историка Н. М. Карамзина.

правнук светлейшего Алексашки Светлейший князь Алекса́ндр Серге́евич Ме́ншиков (26 августа 1787(17870826) — 2 мая 1869, Петербург) — генерал-адъютант, адмирал, морской министр Российской империи в 1836-55 гг., генерал-губернатор Финляндии в 1831-54 гг. Старший в роду Меншиковых, правнук петровского фаворита. 1Александр родился в 1787 году в семье генерал-поручика князя Сергея Александровича Меншикова (1746-1815) и княжны Екатерины Николаевны Голицыной, одной из первых красавиц своего времени. По утверждению Долгорукова, его биологическим отцом был граф Армфельд. У него был младший брат Николай и сёстры Елизавета и Екатерина. Получил домашнее воспитание. Образование он получил в Дрездене.

В 1805 году на 18 году от роду приехал в Россию и был принят на службу коллежским юнкером (или коллегии-юнкером) в Коллегию иностранных дел (Санкт-Петербург, Английская наб., 32). В следующем году от был повышен до камер-юнкера V класса. Вначале он был причислен к российской миссии в Берлине, а затем, с 1807 года, состоял при миссии в Лондоне; некоторое время был атташе в Вене.
Правнук фаворита Петра I
Меншиков Александр Сергеевич (1787-1869, Петербург) - военный и государственный деятель. Происходил из княжеского рода, правнук А.Д. Меншикова. Получил домашнее образование. В 1805 году начал службу в ведомстве иностранных дел, находился в русской миссии в Берлине и Лондоне. B 1809 году перешел на военную службу. В 1810 участвовал в войне с Турцией в должности адъютанта главнокомандующего Н.М. Каменского, был ранен при штурме Рущука. В 1811 стал флигель-адъютантом Александра I и сопровождал императора в заграничных походах рус. армии. Отличившись в сражении при Кульме, был награжден золотой шпагой с надписью "За храбрость". В 1816 был произведен в генерал-майоры. Был близок Александру I, постоянно находясь в его свите. В 1821 Меншиков вместе с М.С. Воронцовым и Н.Н. Новосильцевым составил проект освобождения помещичьих крестьян, вызвавший неудовольствие Александра I. С усилением влияния А.А. Аракчеева положение Меншикова стало шатким и он был вынужден подать в отставку. Вернулся на службу, в 1826, после восшествия на престол Николая I, в фаворе у к-рого находился. После опасного поручения в Персии, ставшего прологом рус.-персидской войны 1826-1828, Меншиков был назначен начальником Главного морского штаба, хотя был невежествен в морском деле, членом Гос. совета, с 1831 занял пост генерал-губернатора Финляндии. Руководя морским ведомством, игнорировал новые идеи по техническому перевооружению флота. Отправленный в Константинополь для решения вопроса о праве покровительства России православному населению Турции, Меншиков, будучи дилетантом в дипломатии и не сознавая факта политической изоляции России, вел себя вызывающе высокомерно, что привело к неудаче его миссии. В 1853-1855 был назначен главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму. При обороне Севастополя не принял мер по его укреплению на суше, мешал деятельности Э.И. Тотлебена и В.А. Корнилова, показал себя бездарным полководцем и был отстранен от командования. В дек. 1855 - апр. 1856 был генерал-губернатором Кронштадта, затем ушел в отставку. В царствование Александра никакого участия в гос. делах не принимал. Был известен как владелец одной из лучших частных библиотек в Петербурге.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.


--------------------------------------------------------------------------------

Советский взгляд:
Меншиков Александр Сергеевич [15(26).8. 1787 - 19.4(1.5).1869], русский воен. и гос. деятель, генерал-адъютант (1817), адмирал (1833). На воен. службе с 1809. Участвовал в сражениях Отечеств, войны 1812 в должности квартирмейстера дивизии. С 1827 был нач-ком Гл. мор. штаба и чл. кабинета министров. С 1830 чл. Гос. совета. Фактически руководил мор. ведомством и оказал резко отрицат. влияние на развитие военно-мор. флота, тор мозя его техн. прогресс и боевую подготовку. В 1831 назначен ген.-губернатором Финляндии с оставлением в должности нач-ка Гл. мор. штаба, В 1853-55 М.- главнокомандующий сухопут. и мор. силами в Крыму. Оказался бездарным военачальником: допустил беспрепятств. высадку войск пр-ка в Крыму, проиграл сражения при Альме, Инкермане, не принял мер к укреплению Севастополя. 15 февр. 1855 отстранён от командования. В дек. 1855 - апр. 1856 ген.-губернатор Кронштадта, затем в отставке.

Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-и томах, т. 5.


--------------------------------------------------------------------------------

Адмирал
Александр Сергеевич Меншиков 1787-1869, Адмирал. В эпоху Николая I князь Меншиков около 28 лет занимал пост начальника Морского штаба, фактически возглавляя российский военно-морской флот (выше его в руководстве флотом стоял только сам царь). Его деятельность получила противоречивые оценки. Одни считали Меншикова "светлейшим дилетантом" и "реакционером", погубившим российский Черноморский флот, другие видели в нем человека, немало сделавшего для флота, и полководца, сорвавшего замысел врага овладеть Крымом. Некоторые считали его холодным и мрачным эгоистом, иные - мягкосердечным, злым лишь "на язык". В оценке большинства преобладает мнение о нем как о незаурядном человеке, обладавшем разносторонними способностями и личным мужеством, но следовавшем консервативным традициям своего времени.

Александр Сергеевич был правнуком знаменитого сподвижника Петра 1 Александра Даниловича Меншикова. Образование он получил за границей (в Дрездене), после возвращения в Россию (1805 г.) определился на службу в министерство иностранных дел. В 1809 г. молодой князь перешел на военную службу подпоручиком в гвардейский артиллерийский батальон. В 1810 г., в период русско-турецкой войны, он состоял адъютантом главнокомандующего Молдавской армией Н.Каменского, участвовал во взятии Туртукая и штурме Рущука. Получил первую боевую награду (орден святого Владимира 4-й степени) и первое ранение. С 1811 г.- флигель-адъютант и дивизионный квартирмейстер 1-й гренадерской дивизии, с которой участвовал в сражениях Отечественной войны 1812 г. В конце войны Меншиков перевелся в лейб-гвардии Преображенский полк. Во время освободительного похода русской армии в Европу он отличился в сражении под Куль-мом, в боях под Парижем, был ранен, за военные заслуги и личное мужество награжден орденом святого Александра Невского и золотой шпагой.

Личные качества князя привлекли внимание Александра 1, который приблизил его к себе. В 1816 г. Меншиков был зачислен в свиту его императорского величества в чине генерал-майора и назначен директором канцелярии Главного штаба. С 1817 г. он- генерал-адъютант и исполняющий должность генерал-квартирмейстера Главного штаба, одновременно член нескольких комитетов, в том числе военно-научного. Независимость суждений и острословие князя, его соперничество с Аракчеевым вызвали охлаждение к нему царя. В 1820 г. Меншикову была предложена должность командующего Черноморским флотом, от которой он отказался, считая себя неподготовленным к ней. В 1821 г. Меншиков вместе с Новосильцевым и Воронцовым составил проект освобождения крепостных крестьян, вызвавший неудовольствие Александра 1. В 1823 г. князь был переведен в дипломатический корпус. Предложение занять место посланника в Дрездене он счел для себя унизительным и в следующем году вышел в отставку. В это время, уехав в деревню, в свое имение, он увлекся изучением морского дела.

Николай 1 по вступлении на престол вызвал Меншикова из отставки и командировал его в Персию с особым дипломатическим поручением, после исполнения которого Александру Сергеевичу было возвращено звание генерал-адъютанта. Проявив инициативу, Меншиков разработал проект реорганизации морского ведомства по образцу военного (сухопутного). Проект получил одобрение царя и стал проводиться в жизнь. Первым шагом в его осуществлении явилось образование (1827 г.) Морского штаба его императорского величества (с 1831 г.- Главный морской штаб), начальником которого был назначен Меншиков, переименованный из генерал-майоров в контр-адмиралы. Одновременно было создано Морское министерство (морской министр - вице-адмирал Моллер). По замыслу, функции Морского штаба и Морского министерства должны были быть строго разграничены, но этого не произошло, и соперничество двух высших морских учреждений и их руководителей затянулось на несколько лет.

Летом 1828 г., в разгар очередной русско-турецкой войны, Меншиков был направленна черноморский театр. Во главе десантных сил Черноморского флота он принял участие во взятии Анапы, затем командовал осадным корпусом под Варною. У Варны он был ранен ядром в обе ноги. Его боевые заслуги были отмечены орденом святого Георгия 3-й степени и чином вице-адмирала.

Вернувшись после лечения к исполнению должности начальника Морского штаба, Меншиков продолжил реорганизацию морского ведомства. Занимавшие его особое внимание вопросы административно-хозяйственного управления были, без сомнения, важны, но все же уводили морское ведомство от самого главного - проблем перевооружения российского флота, создания винтовых кораблей с паровым ходом и оснащения их новым, нарезным оружием, чем в это время начали энергично заниматься в Англии и во Франции.

Во все сборники исторических анекдотов вошли примеры высокомерного остроумия князя Меншикова. Вот некоторые из них. При встрече с ним Николай 1 выразил глубокое сожаление по поводу смерти некоторых престарелых чинов Морского штаба. Александр Сергеевич ему ответил: "Они уже давно умерли, ваше величество, а в это время их только хоронили". Когда в один из годовых праздников Меншикову предложили представить к ордену одного из подчиненных ему генералов, не имевшего никаких наград, он не согласился и сказал с усмешкой: "Поберегите эту редкость". По поводу строительства в Петербурге

Исаакиевского собора, моста через Неву и Московской железной дороги Александр Сергеевич высказался так: "Достроенный собор мы не увидим, но увидят наши дети; мост мы увидим, но дети наши не увидят, а железной дороги ни мы, ни наши дети не увидят".

С 1830 г. Меншиков - член Государственного совета, с 1831 г.- генерал-губернатор и командующий войсками в Великом княжестве Финляндском, в 1833 г. он получил чин полного адмирала. В 1836 г. светлейшему князю окончательно удалось добиться подчинения Морского министерства Главному морскому штабу, но это не принесло серьезных сдвигов в российском военно-морском строительстве.

В период обострения отношений России с Турцией Меншикову было поручено возглавить дипломатическую миссию в Константинополь (1853 г.), но она окончилась неудачей. Когда началась Крымская война, в которой союзниками Турции выступили Англия и Франция, Меншиков был назначен главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму. Принятые им меры по укреплению обороны Черноморского побережья и Севастополя оказались запоздалыми. Предложение адмиралов Нахимова и Корнилова активно использовать Черноморский флот для борьбы в Дарданеллах и Босфоре было им отклонено ввиду указаний царя, писавшего Меншикову в декабре 1853 г.: "Ежели англичане и французы выйдут в Чёрное море, с ними драться не будем, а пусть они отведают наших батарей в Севастополе". К тому же Александр Сергеевич не без оснований опасался силы военно-морского флота противника, превосходившего российский Черноморский флот по числу судов в 3-4 раза, а в паровых кораблях - в 9 раз.

1 сентября 1854 г. англо-французские войска высадились у Евпатории и начали продвижение к Севастополю. 8 сентября на реке Альме сухопутные войска Меншикова попытались остановить врага, но, понеся большие потери, отошли к Бахчисараю, чтобы угрожать противнику с фланга. "Что делать с флотом?" - спрашивал у главнокомандующего вице-адмирал Корнилов. "Положите его себе в карман", - отвечал раздраженный князь. Участь Черноморского флота была решена: все корабли, за исключением пароходофрегатов, были затоплены в Севастопольской бухте, чтобы преградить туда доступ флоту противника.

13 сентября Севастополь перешел на осадное положение. 14 сентября войска противника заняли Балаклаву и вплотную подошли к главной военно-морской базе Черноморского флота. В октябре сухопутные силы Меншикова пытались атаками с севера деблокировать Севастополь, но натиск на Балаклаву (14 октября) и сражение под Инкерманом (24 октября) не принесли русским войскам успеха, что объяснялось не только слабым полководческим искусством главнокомандующего, но и преимуществом огня нарезного оружия англо-французских войск. Все же фланговые действия русских сухопутных сил сковывали противника, отвлекали его от решения главной задачи - взятия Севастополя.

Свои неудачи Меншиков объяснил технической отсталостью русской армии и флота, а также слабостью тылового обеспечения. Он с присущим ему сарказмом острил, что для победы над неприятелем "было бы достаточным заменить их интендантское управление нашим". О военном министре В.Долгорукове главнокомандующий говорил, что тот "имеет тройное отношение к пороху: он пороху не нюхал, пороху не выдумал и пороху не посылает в Севастополь". С подчиненными ему командирами главнокомандующий был холоден, избегал общения с войсками, скупился на награды. "На примере Меншикова, - писал военный историк А.Керсновский, - мы лишний раз видим бесплодность ума, даже блестящего, при отсутствии души - бессилие знания, не согретого верой".

Один из помощников Меншикова вспоминал: "Шутить, острить, балагурить... он мастер; но чтоб эффектно выехать и подъехать к войску, сказать ему несколько молодецких, чисто русских слов - на это он не способен; светлейший считает это ниже своего достоинства".

С осени 1854 г. у Меншикова открылись старые раны, его физическое и душевное самочувствие после серии поражений ухудшилось. 22 февраля 1855 г. вступивший на престол Александр II уволил адмирала с должности главнокомандующего "для лечения". Вместе с императорским указом Меншиков получил письмо покойного Николая 1 (скончался 18 февраля) с упреками за неудачи в Крыму. Единственным утешением для Меншикова оставалась мысль, что при нем Севастополь выдерживал осаду, не сдался врагу. В августе 1855 г. Севастополь падет уже при новом главнокомандующем - князе Горчакове.

В декабре 1855 г. 68-летний адмирал Меншиков был назначен генерал-губернатором Кронштадта. Через четыре месяца он оставил этот пост и более не принимал активного участия в государственных и военных делах. Александр Сергеевич умер в 1869 г. на 82-м году жизни. После себя он оставил большую библиотеку, одну из лучших в Петербурге, обширный архив и дневник, который он вел с 1810 г.

Добавлено спустя 1 минуту 20 секунд:
Отечественная война и заграничные походы [править]В начале Отечественной войны поручик князь Меншиков был назначен дивизионным квартирмейстером 1-й гренадерской дивизии в 1-й Западной армии и после этого неоднократно служил в генеральном штабе. Он также участвовал во всех сражениях, в которых принимала участия дивизия, в том числе и в Бородинском сражении. Будучи лично храбр за отличие при Бородине 21 ноября 1812 года произведён в штабс-капитаны.

В конце 1812 года князь Александр Сергеевич был переведён в лейб-гвардии Преображенский полк, произведён в поручики[уточнить]. С 16 декабря полк возглавил генерал-майор барон Григорий Розен.

В 1813—1814 годах участвовал в заграничных походах русской армии.

1 января 1813 года Преображенский полк в составе колонны генерала Тормасова в Высочайшем присутствии перешел реку Неман — война с французами перенеслась за границу в Пруссию и Варшавское герцогство.

16 января Александр Меншиков произведён в капитаны лейб-гвардии Преображенского полка.

12 февраля полк расположился на квартирах у Калиша. 6 (28) февраля в Калише, в ставке императора Александра I между Россией и Прус­сией был подписан договор о мире, дружбе и, что самое главное, о совместных военных действиях в борьбе против Напо­леона. А с занятием Берлина 20 февраля русская армия соединилась с австрийской.

21 марта в полк участвовал в параде войск в присутствии императора Александра I и короля Прусского Фридриха Вильгельма III[1]. А 26 марта из окрестностей Калиша (через Равич, Штейнау и Бунцлау) на Дрезден выступил Кутузов.

Капитану Меншикову выпало трудное поручение пробраться через расположение неприятельской армии французов и передать командующему Северной армией союзников и наследному принцу шведскому, Жану-Батисту Бернадотту[2], известие, что союзные войска соединились и предпринимают наступательные действия. Он был послан из города Темница в сопровождении небольшой партии казаков. Александр исполнил возложенное на него поручение, после чего находился при крон-принце до взятия Лейпцига. В мае 1813 года Бернадотт с 30-тысячной шведской армией высадились в Померании.

В июле 1813 года, после Плесвицкого перемирия, Бернадотт возглавил Северную армию союзников численностью свыше 100 тыс. человек.

За успешное выполнение задания Меншиков был награждён орденом Св. Владимира 3-й степени (13 октября 1813) и шведским орденом Меча.

Отличился в сражениях при Кульме (август), Лейпциге (октябрь). 20 сентября 1813 года за отличие в кулемском сражении произведён в полковники.

В марте 1814 года при взятии Парижа вторично ранен в ногу. В 1814 году за храбрость награждён орденом Св. Анны 2-й степени с алмазными знаками и, 2 апреля 1814, золотой шпагой с надписью «за храбрость».

После смерти отца в 1815 году к Александру Сергеевичу как к старшему сыну перешло родовое поместье «Александрово», что под Клином (ныне сельское поселение Воздвиженское). Подмосковные же «Черёмушки» он унаследовал только в 1863 году, после смерти брата Николая.
Был женат на графине Анне Александровне Протасовой (179. —1849), племяннице камер-фрейлине А. С. Протасовой, и имел двух детей.

Владимир Александрович (1816—1893), генерал-адъютант, генерал от кавалерии.
Александра Александровна (1817—1884), с 1838 года была замужем за И. Я. Вадковским (1814—1865).
Награды [править]Орден Святого Владимира 4 ст. с бантом (1810)
Орден Святого Владимира 3 ст. (13.10.1813)
Орден Святой Анны 2 ст. с алмазами (1814)
Золотая шпага «За храбрость» (02.04.1814)
Орден Святого Георгия 3 ст. (15.06.1814)
Орден Святой Анны 1 ст. с алмазами (1827)
Орден Святого Александра Невского (1829)
Бриллиантовые знаки к Ордену Святого Александра Невского
Орден Святого Владимира 1 ст. (1833)
Орден Святого Андрея Первозванного (1839)
Бриллиантовые знаки к Ордену Святого Андрея Первозванного
Портрет императора Александра I украшенный бриллиантами для ношения в петлице на Андреевской ленте
иностранные:

Шведский Орден Меча (1813)
Шведский Орден Серафимов (12.06.1838)
Бриллиантовые знаки к шведскому Ордену Серафимов (1848)

Добавлено спустя 51 секунду:
любопытные замтки про Меньшикова
Оглавление




Александр Сергеевич Меньшиков
Правнук знаменитого Александра Даниловича Меньшикова, князь Александр Сергеевич, один из последних сподвижников императора Александра Благословенного, славился своим остроумием. Остроумие его наделало ему множество врагов, но часто на него взваливали слова, каких он никогда не говорил. Воспитанник энциклопедистов ХVIII века, он стыдился мягкocepдия и скрывал его под личиной насмешки, между тем на деле он был впечатлителен и сострадателен. Одному из близких ему лиц случилось один раз увидеть в глазах его слезу, которую он не успел стереть. «Зачем скрываете вы добрые волнения души? сказал он князю, — и то говорят про вас, что вы не способны ни к какому человеческому чувству». — «Когда вы доживете до моих лет, отвечал князь, — вы убедитесь, что люди не стоят того, чтобы беспокоиться об их мнении».



Огласки своей благотворительности он опасался так, как будто она была делом позорным, придумывал способы, как бы лучше это уладить, беспокоился о том, не разгласилось ли его благотворение, и на замечание, что его опасения доходят, до странности, он отвечал, смеясь: «Я имею репутацию скупца; я дорожу этой репутацией и не хочу её портить». П. А. Бартенев говорит, когда ему был пожалован дом в Петербурге на Английской набережной, он внес в инвалидный капитал от неизвестного сумму, равную стоимости дома.

Едва ли можно встретить другого человека, оцениваемого столь различным образом не только различными, но и одними и теми же судьями, как князь Меньшиков. Ума обширного, соображения необыкновенно быстрого, памяти изумительной, князь с независимостью мнений соединял беспредельную преданность и покорность самодержавному своему монарху.



До самой смерти Александр Сергеевич Меньшиков сохранял свойственную ему одному художественность повествования. Он не украшал рассказов ни одним отборным словом, ни одной эффектной фразою; ни возвышение голоса, ни жест не шли к нему на помощь. Устремив свои глаза на слушателя, князь спокойным, почти ленивым голосом, обстанавливал прежде всего сцену, потом излагал события с такой отчетливостью, что в представлениях слушателя обрисовывалась живая картина, которая так сильно врезывалась в память, что уже никогда не могла быть забыта.



Князь прослужил 64 года и все время не переставал ни на минуту следить за всеми политическими событиями и за всеми успехами науки.

Когда Меньшиков был назначен в Дрезден посланником, то это назначение он счел немилостью и подал в отставку.

В отставке он страдал от бездействия. Вот его личный рассказ об этом времени: «Измученный праздностью, страдая бессонницей, от нечего делать, я отправился за советом к А. П. Ермолову. «Вы тоже были в опале, сказал я ему, — тоже в отставке после деятельной жизни; скажите мне, что вы сделали, чтобы не сойти с ума?» — «Любезный Меньшиков, отвечал Ермолов, — я нанял деревенского попа учить меня по-латыни; прочитал с ним Тита Ливия, Тацита, Горация, это чтение наполнило праздное время, укрепило во мне дух и дало мне тот слог, который так нравится нашей молодежи». «Я последовал было его совету: взял деревенского священника и стал повторять латынь, но учитель мой редко бывал в совершенно нормальном виде, а между тем подвернулся мне сосед, мой почтенный Глотов, автор морской практики. Я вспомнил, что мне предлагали черноморский флот, и что я не мог принять его потому, что не имел понятая о морском деле — и стал учиться у Глотова».



Меньшиков в течение своей жизни был известен на многих поприщах жизни. Из одиннадцати мундиров, право носить которые было ему предоставлено, он избрал и предпочитал морской, и носил его постоянно в Севастополе, когда был его защитником. Ему раз сказал известный Денис Давыдов: «Ты, впрочем, так умно и так ловко умеешь приладить свой ум ко всему: по части дипломатической, военной, морской, административной, за что ни возьмешься: поступи ты завтра в монахи — в шесть месяцев будешь ты митрополитом».



Меньшиков был самый усердный придворный и ни что не могло заставить его не быть во дворце в дни, назначенные для приезда, ко двору.

Какой-то шутник утверждал, что когда в придворной церкви при молитве «Отче наш» поют: «но избави нас от лукавого», то князь Меньшиков, крестясь, искоса глядел на Ермолова, а Ермолов делал то же, глядя на Меньшикова.

Однажды, явившись во дворец, Меньшиков, став перед зеркалом, спрашивал у окружающих: не велика ли борода у него? На это бывший здесь же Ермолов отвечал ему: «Что ж, высунь язык, да обрейся!»

В другой раз великий князь Михаил Павлович сказал про Меньшикова: «Если мы будем смотреть на лицо князя с двух противоположных сторон, то одному будет казаться, что он насмехается, а другому — что он плачет». Это замечание великого князя и острота Ермолова очень хорошо выражают характер Меньшикова.

На лице Меньшикова улыбка всегда была поддельная, чтобы скрыть впечатлительность, которой, как уже мы выше сказали, он всегда стыдился.

Добавлено спустя 1 минуту 3 секунды:
Тема, которую мы выбрали, связана с Александром Сергеевичем Меньшиковым – первым лицом в военно – морском флоте России в 18-19 веках. Светлейший князь Меньшиков слыл в салонных светских кругах столицы самостоятельным и независимым человеком, обладающим изрядным чувством юмора, и автором метких адресных острот, которые могли бы составить целый сборник анекдотов. Кроме того, он обладал лучшей в России библиотекой, чему завидовали самые известные библиофилы. Еще больше прославился он своим участием в боях.

Его деятельность получила противоречивые оценки. Одни считали Меньшикова «светлейшим дилетантом» и «реакционером», погубившим российский Черноморский флот, другие видели в нём человека, немало сделавшего для флота, и полководца, сорвавшего замысел врага овладеть Крымом. Некоторые считали его холодным и мрачным эгоистом, иные – мягкосердечным, злым лишь «на язык». В оценке большинства преобладает мнение о нём, как о незаурядном человеке, обладавшем разносторонними способностями и личным мужеством, но следовавшем консервативным традициям своего времени. В связи с этим:

- Цель работы: определить роль А.С. Меньшикова в русской истории. Отсюда вытекают следующие задачи:

1. Исследовать деятельность А.С. Меньшикова в Крымской войне.

2. Изучить роль А.С. Меньшикова во внутренней политике России.

Гипотеза: мы, как и многие авторы, считаем А.С.Меньшикова «дилетантом и реакционером», погубившим российский Черноморский



флот. Человеком, из-за которого началась Крымская война и Россия потерпела в ней поражение. В ходе нашего исследования мы попробуем опровергнуть или подтвердить нашу гипотезу.

Характеристика источников:

Шавшин В.Г. «Бастионы Севастополя» - в этой книге рассказывается о Крымской (Восточной войне). О манёврах, тактике, действии русской армии под предводительством А.С.Меньшикова против Турции.



Александр Сергеевич Меньшиков (1787 – 1869): [Галерея рос. Флотоводцев] //Морской сборник – 1993 – эта книга раскрывает нам А.С.Меньшикова с разных сторон (положительной и отрицательной); рассказывает о его деятельности и роли в истории России.

«Русский литературный анекдот» XVIII-начала XIX вв. – сборник острот (анекдотов) А.С.Меньшикова.



Глава I

А.С. Меньшиков и Крымская война

Крымская (Восточная) война стала результатом столкновения политических и экономических интересов России и коалиции государств Англии, Франции и их союзника — Оттоманской империи. Разрешить конфликты дипломатическим путем не удалось. 21 мая 1853 года русское посольство, возглавляемое князем Александром Сергеевичем Меньшиковым, покинуло столицу Блистательной Порты – Константинополь. С этого момента никто уже не сомневался – вооружённого конфликта между Турцией и Россией не избежать.

Меньшиков должен был присутствовать на заседании Дивана – собрание высших сановников Османской империи. Вход в помещение Дивана был выполнен в виде низкой арки с высокой ступенью – так, что даже человеку небольшого роста приходилось перед тем, как войти, поклониться высокому собранию. Меньшиков развернулся к собранию задом, нагнулся, и первой частью тела русского посла, которую увидели заседающие в Диване вельможи, была его выставленная вверх пятая точка. Такого оскорбления турки не выдержали и 21 мая выставили князя со всем дипломатическим корпусом вон из страны. Достигни Меньшиков больших успехов в дипломатии, чем в остроумии, и война могла бы начаться в иных, более благоприятных условиях (например, русский флот не имел пароходов и оказался бессилен перед англо – французскими), что, несомненно, повлияло бы на расстановку сил в Европе на все последующие годы.

После провала миссии князя А. С. Меньшикова, направленного Николаем I с посольством в Константинополь, русские войска заняли княжества Молдавию и Валахию, принадлежавшие Турции. В ответ султан Абдул-Меджид 4 октября 1853 г. объявил России войну и начал наступление на Кавказе и Дунае.

Русскими войсками командовал в Крыму тот самый николаевский фаворит князь А. С. Меньшиков, который, хотя и был генералом и адмиралом, не знал, как следует, ни военного, ни морского дела. Тем не менее, совмещая в себе одновременно военно-морского министра, сухопутного главкома в Крыму, командующего Черноморским флотом и генерал-губернатора Финляндии, он считал себя авторитетнейшим специалистом по делам войн, как на суше, так и на море, а тех, кто был чином ниже его (Нахимова, в частности), ни в грош не ставил.

В дальнейшем он дал союзникам еще два сражения. Под Балаклавой 13 октября 1854 г. была почти полностью истреблена английская легкая кавалерия, в которой служила самая родовитая знать. Будь на месте Меньшикова другой военачальник, русские могли бы одержать под Балаклавой решительную победу, но с Меньшиковым и здесь потерпели неудачу. Проиграл Меньшиков и сражение в районе Инкермана 24 октября 1854 г.

Лишь за три дня до собственной смерти, 15 февраля 1855 г., Николай I отважился уволить Меньшикова "полечиться”, а новым главнокомандующим назначил опять М. Д. Горчакова. Горчаков сделал 4 августа 1855 г. в сражении на Черной речке последнюю, подготовленную из рук вон плохо попытку заставить союзников снять осаду Севастополя, но бил отбит. Действия его во время Крымской войны вызывали и вызывают много порицаний со стороны специалистов военного дела.

Таким образом, мы видим, что важным субъективным фактором в поражении России в Крымской войне, является роль А.С. Меньшикова. Тем не менее, многие исследователи находят множество объективных причин этому поражению и считают именно эти причины основополагающими в падении России в Крымской войне.

Крымская война нанесла сокрушительный удар всей внешнеполитической системе царизма. Рушились сколоченные им в результате военно-дипломатических побед 1826— 1833 гг. ближневосточные позиции, резко пал его международный престиж.

С другой стороны. Крымская война явилась сильнейшим толчком к развалу внутренней социальной базы самодержавия. Царизм, по словам Ф. Энгельса, скомпрометировал в этой войне не только "Россию перед всем миром”, но и "самого себя перед Россией”. Война обострила всеобщую ненависть россиян к феодально-крепостническому режиму и поставила в порядок дня вопрос об уничтожении крепостного права. Словом, Крымская война ускорила назревание революционной ситуации, которая вынудила царизм отменить крепостное право.
Таким образом, если крепостнический режим внутри страны привел к внешнеполитическому краху царизма в Крымской войне, то внешнеполитический крах царизма, в свою очередь, ускорил падение крепостнического режима в России.

Поражение в Крымской войне было обусловлено многими факторами:

· Феодально-крепостнические отношения, тормозили экономическое развитие страны и обусловливали ее военно-техническую отсталость. Военных заводов было очень мало, и работали они плохо из-за примитивной техники и непроизводительного крепостного труда.



· Перед войной Россия производила в год всего 50—70 тыс. ружей и пистолетов (потребовалось их за год войны 200 тыс.) , 100—120 орудий (потребовалось втрое больше) и 60—80 тыс. пудов

пороха (израсходовано только за 11 месяцев обороны Севастополя 250 тыс. пудов).
Отсюда видно, как русская армия страдала от недостатка вооружений и боеприпасов. Новые образцы оружия почти не вводились. Русскую пехоту вооружали гладкоствольными ружьями, которые заряжались в 12 приемов, а стреляли на 200 шагов. Между тем, на вооружении англо-французской (отчасти и турецкой) пехоты состояли дальнобойные винтовки с нарезными стволами, которые били на 1300 шагов).

· Ниже всякой критики была военно-тактическая подготовка русских войск. Военное министерство России 20 лет кряду перед Крымской войной возглавлял князь А. И. Чернышев—царедворец, падкий на внешние эффекты, который готовил армию не для войны, а для парадов. Солдаты артистически маршировали на плацу, но не знали, что такое применение к местности. Для обучения стрельбе Чернышев выделял по 10 боевых патронов на солдата в год. Только традиционная стойкость русских солдат была на высоте, но офицерский и особенно генеральский состав не всегда мог ею распорядиться.

· Наконец, пагубно отражалось на боеспособности русской армии убийственное состояние транспорта и путей сообщения. Из центра на юг страны не было ни одной не только железной, но даже шоссейной дороги. Войска проделывали тысячеверстные переходы пешком, оружие, боеприпасы и снаряжение перевозились на волах, многие из которых околевали в дороге, трупы их тонули в грязи, и по ним проходили обозы. Легче было доставить солдат в Крым из Англии или Франции, чем из центра России.



· Военно-морской флот России был третьим в мире после английского и французского, но перед флотом Англии и Франции он выглядел, как лилипут перед Гулливером: англо-французы имели 454 боевых судна, включая 258 пароходов, а Россия—115 судов при 24 пароходах.

В результате исследования мы приходим к выводу, что А.С. Меншиков в Крымской войне не сыграл положительной роли, так как его деятельность являлась «детищем» той феодально- крепостнической системы, гнилость которой обнаружила Крымская война. И потерпела Россия поражение в Крымской войне, именно, из-за несовершенства российской государственной системы .

Глава II

С 1813 г. находился в свите императора Александра I и часто исполнял его поручения. В 1820 г., когда вошёл в силу Аракчеев, Меньшикову было предложено командование черноморским флотом, с целью удалить его из Санкт-Петербурга; он отказался, так как никакого понятия о морской службе не имел.

В это время Меньшиков прослыл за вольнодумца. В 1821 г. он, вместе с Новосильцевым и Воронцовым, составил проект освобождения помещичьих крестьян, принятый императором неблагосклонно. Предложение занять место посланника в Дрездене Меньшиков счел за оскорбление, вышел в отставку и удалился в деревню, где чисто случайно, благодаря тому что нашёл учителя-моряка, занялся изучением морского дела. Николай I послал Меньшикова с чрезвычайной миссией в Персию, где он был арестован и находился в тюрьме до 1827г. По возвращении он получил поручение преобразовать морское министерство, что и исполнил с большой энергией. Государь вполне доверял ему и любил его, называя своим "другом"

В турецкую кампанию 1828 г. Меньшиков, командуя десантным отрядом, посланным к восточным берегам Чёрного моря, овладел крепостью Анапа, а потом был назначен начальником русских войск, подступивших к Варне, и энергически повел осаду этой крепости, но был ранен ядром в обе ноги и принужден оставить армию. В 1829 г. он в звании начальника главного морского штаба принял начальство над морскими силами Российской Империи; с 1830 г. был финляндским генерал-губернатором. В 1853г., во время переговоров с Портой, предшествовавших Крымской войне, Меньшиков был послан чрезвычайным послом в Константинополе, а когда началась война, был назначен начальником войск в Крыму и оставался на этом посту до февраля 1855 г.

Меньшиков в течение своей жизни был известен на многих поприщах жизни. Из одиннадцати мундиров, право носить которые было ему предоставлено, он избрал и предпочитал морской, и носил его постоянно в Севастополе, когда был его защитником. Ему раз сказал известный Денис Давыдов: «Ты, впрочем, так умно и так ловко умеешь приладить свой ум ко всему: по части дипломатической, военной, морской, административной, за что ни возьмешься: поступи ты завтра в монахи — в шесть месяцев будешь ты митрополитом».

В ходе исследования нам стали известны два исторических факта, которые могут свидетельствовать о роли А.С. Меньшикова во внутренней политике России.

Первый факт: испытание первой в мире водометной подводной лодки были проведены в Кронштадте и закончились неудачей. Скорость лодки не возросла, да иначе и быть не могло при вращении насоса вручную. Однако присутствовавший на испытаниях начальник Главного морского штаба адмирал А.С.Меншиков не захотел, и слушать о дальнейшей работе по доводке корабля. Морское ведомство прекратило субсидирование работ. Не встречая поддержки в высших сферах флота, зная о насмешках придворных, прозвавших его за многочисленные проекты, опережавшие своё время, «генералом – чудаком», К.А.Шильдер прекратил технические поиски в области морского оружия и целиком отдался служебной деятельности в инженерных войсках, которые к концу жизни и возглавил.

Генерал – адъютант А.С.Меньшиков игнорировал новые веяния в морском деле. Наверное, не оценил значение винтовых кораблей. Не понимал политической обстановки, что привело к ухудшению состояния флота к началу Крымской войны.

Второй факт: ОАО «Ёлочка» в Клину - старейшее специализированное предприятие по выпуску стеклянных ёлочных украшений в России. А история его создания связана с именем нашего героя, за что надо отдать ему дань уважения.

Возникновение Клинского стеклодувного промысла и его развитие в деревнях относится к XIX веку, когда в 1818 году князь А.С.Меньшиков получает разрешение на открытие в своём имении Александрово Стекольного завода для производства ламп, бутылок, изделий из цветного стекла. С появлением обычая наряжать ёлку не только подарками, но и игрушками из картона, ваты и стекла, также впервые начали выдувать бусы, как ёлочные украшения.

Таким образом, мы видим, Меньшикова более интересовало развитие отраслей промышленности, связанных с увеселением и развлечением, нежели глобальное развитие страны, направленное на ее обороноспособность. И, тем не менее, только предприимчивые, думающие люди способны зародить и создать целую отрасль экономики, которая станет достоянием целой страны, коей стало стеклодувное производство.

Заключение.

А. С. Меньшиков – политический деятель первой половины 19 века, роль которого нельзя однозначно оценить в русской истории. Он любил Россию и болел за ее будущее. На крестьянскую реформу он реагировал подачей записки и участием в комитете в Москве. Человек большого природного ума и тонкого, язвительного остроумия Меншиков, в молодости побывавший в немецких университетах, одновременно обладал глубокими познаниями в самых различных областях. Так, он отличался обширными и солидными познаниями в медицине и имел диплом ветеринара. Страстный библиофил - он собрал в своей библиотеке до 50 тыс. томов разнообразнейшего содержания. Меншиков оставил после себя обширный рукописный дневник, хранящийся в Собственной Его Величества библиотеке. Бумаги Меншикова хранятся в архиве морского министерства. Создавал новые отрасли российской экономики, при этом, пуская в забвение другие, не менее важные направления экономического развития. Его темперамент, который формировался в условиях загнивания и разложения феодально – крепостнической системы, сыграл с ним злую шутку. Великий князь Михаил Павлович сказал про Меньшикова: «Если мы будем смотреть на лицо князя с двух противоположных сторон, то одному будет казаться, что он насмехается, а другому — что он плачет». Это замечание великого князя и острота Ермолова очень хорошо выражают характер Меньшикова.
В процессе работы мы пришли к выводам что:

1. Неудачи в Крымской войне нельзя списывать только на деятельность А.С. Меньшикова. Феодально-крепостнические отношения, недостаток вооружений и боеприпасов, военная подготовка русской армии, плохое состояние транспорта и путей сообщения, малочисленный флот по сравнению с французским и английским – главные факторы поражения России в Крымской войне.

2. Какое бы поприще во внутренней политике не занимал А.С. Меньшиков, везде он был усердным и исполнительным государственным деятелем, другое дело, что не владея тонкостями отдельных направлений политической деятельности, допустил немало досадных ошибок.

Едва ли еще можно встретить другого человека, оцениваемого столь различным образом не только различными, но и одними и теми же судьями, как князь Меньшиков. «Ума обширного, соображения необыкновенно быстрого, памяти изумительной, князь с независимостью мнений соединял беспредельную преданность и покорность самодержавному своему монарху.»





ПРИЛОЖЕНИЕ.

А.С. Меньшиков и анекдоты.

Князь Меньшиков, защитник Севастополя, принадлежал к числу самых ловких остряков нашего времени. Как Гомер, он сделался собирательным представителем всех удачных острот. Жаль, если никто из приближенных не собрал его острот, потому что о не могли бы составить карманную скандальную историю нашего времени. Шутки его не раз навлекали на него гнев Николая и других членов императорской фамилии. Вот одна из таких.

В день бракосочетания императора в числе торжеств назначен был и парадный развод в Михайловском. По совершении обряда, когда все военные чины одевали верхнюю одежду, чтобы ехать в манеж: «Странное дело,— сказал кому-то князь Меньшиков,— не успели обвенчаться и уже дул о разводе».

Простодушное народонаселение низших сословий в Москве принимало Николая с особенным восторгом, что чрезвычайно ему нравилось и за что он взыскал ее милостью, пожаловав ей в свои наместники графа Закревского, нелепое и свирепое чудовище, наводившее на Москву ужас, хуже Минотавра. Собираясь туда ехать, государь сказал Меньшикову: — Я езжу в Москву всегда с особенным удовольствием. Я люблю Москву. Там я встречаю столько преданности, усердия, веры... Уж точно, правду говорят: Святая Москва...

— Этого теперь для Москвы еще мало,— заметил князь Меньшиков.— Ее по всей справедливости можно назвать не только Святою, но и Великомученицею.

Граф Закревский, вследствие какого-то несчастного случая, принял одну из тех мудрых мер, которые составляют характеристику его генерал-губернаторства. «Всесиятельнейше повелено было, чтобы все собаки в Москве ходили не иначе как в намордниках.» Случилось на это время князю Меньшикову быть в Москве. Возвратясь оттуда, он повстречался с П. Д. Киселевым и на вопрос, что нового в Москве: — Ничего особенного,— отвечал.— Ах, нет! Виноват. Есть новинка. Все собаки в Москве разгуливают в намордниках; только собаку Закревского я видел без намордника.

Вариант: Князь Меншиков и граф Закревский были издавна непримиримыми врагами. В 1849 году Закревский, как военный генерал-губернатор, дал приказ (впрочем, весьма благоразумный), чтобы все собаки в Москве, кроме ошейников, в предосторожность от укушения, имели еще намордники. В это время приехал в Москву князь Меншиков и, обедая в Английском клубе, сказал обер-полицмейстеру Лужину: «В Москве все собаки должны быть в намордниках, как же я встретил утром собаку Закревского без намордника?»

Князь Меншиков, пользуясь удобствами железной дороги, часто по делам своим ездил в Москву. Назначение генерал-губернатором, а потом и действия Закревского в Москве привели Белокаменную в ужас. Возвратясь оттуда, князь Меньшиков повстречался с графом Киселевым.

— Что нового? — спросил Киселев.

— Уж не спрашивай! Бедная Москва в осадном положении.

Киселев проболтался, и ответ Меньшикова дошел до Николая. Государь рассердился.

— Что ты там соврал Киселеву про Москву,— спросил у Меньшикова государь гневно.

— Ничего, кажется...

— Как ничего! В каком же это осадном положении ты нашел Москву?

— Ах, Господи! Киселев глух и вечно недослышит. Я сказал, что Москва находится не в осадном, а в досадном положении.

Государь махнул рукой и ушел.

Генерал-адъютант князь А. С. Меньшиков весьма известен своими остротами. Однажды, явившись во дворец и став перед зеркалом, он спрашивал у окружающих: не велика ли борода у него? На это, такой же остряк, генерал Ермолов, отвечал ему: «Что ж, высунь язык да обрейся!

Добавлено спустя 2 часа 54 минуты 54 секунды:
Бесспорно человек выдающегося и тонкого ума, больших способностей, разносторонне образованный и начитанный, с громадной памятью, князь Меншиков отталкивал от себя людей своей черствостью и тщеславием, своим бездушием, себялюбием и своим злоязычием; его остроумные выходки, его колкие слова могут составить целый сборник анекдотов, но зато ему приписывают много такого, чего он и не говорил. Он не щадил ни друзей, ни врагов, одинаково порицал и порок и добродетель; сегодня осмеивал то, пред чем вчера еще преклонялся. Великий Князь Михаил Павлович говорил, что, если смотреть на князя с двух сторон, то «одному будет казаться, что он насмехается, а другому, что он плачет». По словам Д. Давыдова, Меншиков «умел приспособить свой ум ко всему», но он не мог сделать своего ума из разрушающего созидающим. Враги говорили о нем, что у него нет никаких убеждений, и что он неспособен ни к каким человеческим чувствам, друзья старались уверить в его мягкосердечии, которого он будто бы стыдился, в его благотворительности, которую он тщательно скрывал, а сам он уверял, что нисколько «не безпокоится о мнении людей» и, прослыв скупцом, «старается сохранить эту репутацию». Царедворец и кабинетный ученый, с умом отрицательным, князь А. С. Меншиков не мог быть ни хорошим полководцем, ни полезным Государствснным человеком.

Ждём продолжения.

Иван Фёдорович Удом (1768—1821), российский командир эпохи наполеоновских войн, генерал-майор. 1Иван Фёдорович фон Удом (1769-1821), генерал-майор, кавалер орденов: Св. Анны 1-й и 4-й степени, Св. Владимира 3-й степени, Св. Георгия 4-й степени, прусских - Красного Орла 2-й степени и Pour le merite («За заслуги»). Имел Золотую Шпагу с надписью: «За храбрость», серебряную и бронзовую медали «В память Отечественной Войны 1812 г.» Андреевской и Владимирской лентах, соответственно.

Иван Фёдорович Удом происходил из старинной Лифляндской фамилии. Он родился в 1769 году. 7 марта 1782 года, когда ему было только тринадцать лет от рождения, его записали в Лейб-Гвардии Преображенский полк сержантом, а через пять лет произвели в капитаны с назначением в Углицкий пехотный полк, входивший в состав Украинской армии, которая участвовала в войне против Турции. Иван Фёдорович Удом ещё не успел отправиться к месту своего назначения, когда шведский король Густав III внезапно объявил войну России с требованием вернуть Швеции принадлежавшие ей до Северной войны Ингерманландию, Эстляндию и Лифляндию, отторгнутые от неё по Ништадтскому договору 1721 года.

В Петербурге и на территории Финляндии было недостаточное количество русских войск, особенно офицерского состава, и поэтому Удома не отправили в Молдавию, а прикомандировали к Финляндской дивизии, где он оставался до конца 1788 года, не участвуя в сражениях.

В 1789 году Иван Фёдорович Удом прибыл в Углицкий полк. В сентябре он участвовал в сражении при реке Сальче, где турецкие войска потерпели серьёзное поражение. Затем участвовал в осаде крепости Измаил, куда увёл остатки своих войск знаменитый турецкий полководец сераскир Гассан Паша, прозванный соотечественниками «крокодилом моря битв». Весь 1790 год прошёл, в основном, в переговорах с турками и ознаменовался только взятием Измаила. В следующем году Иван Фёдорович участвовал в разных походах к турецким крепостям: Исакчи, Мачин, Бабодаг и Тульчия. После того как генерал-аншеф князь Николай Васильевич Репнин одержал под Мачиным блестящую победу, военные действия прекратились, и вскоре был заключен Ясский мир. В 1792 году Удом находился в походе против польских конфедератов. Затем Иван Фёдорович в 1793 году был переведён в Лейб-гренадерский полк, расположенный в Петербурге. В 1796 году Удом был произведён в майоры. Через четыре года получил по старшинству чин подполковника. С восшествием на престол Александра Павловича, Иван Фёдорович Удом был назначен флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству и, находясь в этом звании, получил орден Св. Анны 4-й степени - на шпагу.

Через год, в августе 1805 года, Удом был произведён в полковники и участвовал в первой войне с Наполеоном. За отличие в сражении под Аустерлицем полковник Иван Фёдорович Удом был награждён Золотой шпагой с надписью: «За храбрость». Это была его первая боевая награда.

В 1806 году началась вторая война против Наполеона. И в ней отличился полковник Удом. За сражение при Прейсиш-Эйлау 24, 26 и 27 января он был награждён орденом Св. Владимира 3-й степени. В деле 24 и 25 мая при Гудштате флигель-адъютант, полковник Иван Фёдорович Удом был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении против французских войск 24 и 25 мая, в коих, исполняя должность бригад-майора, посылан был главнокомандующим, генералом от кавалерии бароном Беннигсеном с приказаниями, которые исполнял несмотря на картечный и ружейный непрятельский огонь с особенною деятельностию и неустрашимостию, а равно и в сражении 25 числа явил отличную ревность при устроении дежурным генералом на правом фланге батарей». За кампанию 1807 года он получил прусский орден Pour le merite («За заслуги»).

В 1811 году Император Александр Павлович назначил Ивана Фёдоровича Удома командиром ещё не сформированного Лейб-Гвардии Литовского полка. Целый год понадобился, чтобы сформировать этот полк. В начале 1812 года Лейб-Гвардии Литовский полк вошёл в состав 1-й Западной армии генерала от инфантерии Михаила Богдановича Барклая де Толли. Затем была сформирована бригада, состоящая из Лейб-Гвардии Литовского и Измайловского полков, под начальством генерал-майора Алексея Петровича Ермолова.

Накануне Бородинского сражения гвардия стояла в резерве, за центром. 26 августа главнокомандующий - генерал от инфантерии Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов подкрепил левое крыло русской позиции свежими силами. В числе этих сил был и Литовский полк. Бригада стала близ деревни Семёновской. Бой был в полном разгаре. До полудня был смертельно ранен генерал от инфантерии князь Пётр Иванович Багратион. Укрепления левого крыла достались неприятелю. Защищавшие их войска, отступили, стараясь пристроиться к Измайловскому и Литовскому полкам. Увидев успех на своей стороне, Наполеон двинул вперёд кавалерийские корпуса. Жестокий огонь русской артиллерии не остановил их. Колоннами они пронеслись через овраг и яростно атаковали бригаду генерал-майора Матвея Ефграфовича Храповицкого, построенную в батальонные каре, но были отражены. Они ещё два раза возобновляли свои атаки, но успеха не имели. Часть неприятельских всадников промчалась между промежутками. Почти все доскакавшие туда храбрецы пали под русскими штыками и прикладами. В этом отражении неприятеля из Лейб-Гвардии Литовского полка участвовали 1-й и 3-й батальоны.

Генерал от инфантерии Дмитрий Сергеевич Дохтуров, заменивший на поле боя тяжело раненного князя Багратиона, во время атак неприятельской конницы находились в каре гвардейцев. После сражения он писал в своём донесении главнокомандующему Михаилу Илларионовичу Голенищеву-Кутузову: «Измайловский и Литовский полки оказали достойную Русских храбрость. Необыкновенным своим мужеством они удерживали стремление неприятеля и поражали их повсюду штыками».

Другой участник Бородинского сражения генерал от инфантерии Пётр Петрович Коновницын в своём донесении Михаилу Илларионовичу Голенищеву-Кутузову писал: «... о примерной неустрашимости, оказанный в сей день полками Лейб-Гвардии Литовским и Измайловским. Прибывши на левый фланг, непоколебимо выдержали они непосильный огонь неприятельской артиллерии. Осыпаемые картечью, ряды их, несмотря на потерю, прибывали в наилучшем устройстве, и все чины, от первого до последнего, один перед другим, являли рвение своё умереть, прежде, нежели уступить неприятелю. Три большие кавалерийские атаки неприятельских кирасиров и конных гренадеров на оба полка сии отражены были с невероятным успехом; не смотря на то, что каре и были совсем окружены, неприятель с крайним уроном прогнан огнём и штыками. Одним словом, полки Измайловский и Литовский покрыли себя в виду всей армии неоспоримою славою. Ставлю себе за счастье, что мне предоставлено свидетельствовать о подвигах их перед Вашею Светлостью».

В Бородинском сражении Литовский полк имел более 800 человек убитыми и ранеными. В числе раненых находился Иван Фёдорович Удом. Пуля прошла сквозь его правую руку. Только семь офицеров Литовского полка остались в Бородинском сражении невредимыми. За оказанное отличие в генеральном сражении при Бородине Иван Фёдорович Удом был произведён в генерал-майоры. Излечившись от раны, он со своим полком участвовал в сражениях под Тарутиным, Малоярославцем, Красном и дальнейшем преследовании французских войск до западной границы России.

Лейб-Гвардии Литовский полк 1 января 1813 года перешёл через Неман и в составе армии генерала от кавалерии Александра Петровича Тормасова следовал через Плоцк и Калиш к Дрездену. Здесь 13 апреля была объявлена Лейб-Гвардии Литовскому полку Высочайшая награда - Георгиевское знамя с надписью: «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России, 1812 года».

Убыль в людях, понесённых полком в Отечественную войну, была так велика, что в первую половину похода 1813 года он состоял всего из одного батальона. Лейб-Гвардии Литовский полк участвовал 20 апреля 1813 года в сражениях под Люценой. За отличие и разумную распорядительность Иван Фёдорович Удом был награждён орденом Св. Анны 1-й степени. 8 и 9 мая он принимал участие в сражении при Бауцене.

Во время Пойшвицкого перемирия Удом со своим полком находился в Силезии, близ Рейхенбаха. Здесь его полк пополнился и был переведён в трёхбатальонный состав. В это время Гвардейские пехотные полки были разделены на две дивизии: 1-ю и 2-ю. Удом был назначен командиром 2-й Гвардейской пехотной дивизии. В состав его дивизии входили: Лейб-Гвардии Литовский, Гренадерский, Павловский и Финляндский полки. По истечении срока перемирия 29 июля 1813 года Гвардейские дивизии выступили от Рейхенбаха в Богемию, а оттуда пошли в Саксонию. 15 августа в сражении под Дрезденом Удом со своей дивизией находился в резерве. Затем 18 августа принимал участие в «Битве народов» под Лейпцигом. В начале сражения находился в резерве, а потом три полка из 2-й Гвардейской дивизии: Лейб-Гвардии гренадерский, Павловский и Финляндский, вместе с гвардейскими егерями, были посланы в селение Госсу на подкрепление сражавшихся там союзным войскам.

После разгрома Наполеона под Лейпцигом Удом маршем пошёл к Рейну и 1 января 1814 года переправился через реку в Базеле в присутствии Императора Александра Павловича. Спустя три недели после вступления союзников во Францию 20 января произошло первое сражение с неприятелем под Бриеном, во время которого, как в сражении при Арсис-сюр-Обе, Иван Фёдорович Удом находился в резерве. Во время штурма Парижа большая часть дивизии Удома была в огне, подкрепляя войска, сражавшиеся у селения Пантена.

На другой день, 19 марта, все четыре полка его дивизии находились при торжественном вступлении Императора Александра Павловича в Париж, где король Прусский Фридрих Вильгельм III пожаловал Ивану Фёдоровичу Удому за его участие в войне 1813и1814 годов орден Красного Орла 2-й степени.

После заключения мира с Францией, в Париже, войска Гвардейкого корпуса возвратились домой через Берлин, Любек и Травемюнде морем в Россию. Из Кронштадта Гвардейский корпус был перевезён в Петергоф и, при вступлении в Петербург проходил церемониальным маршем мимо Императрицы Марии Фёдоровны, так как Александр Павлович отсутствовал. Он тогда находился на Венском конгрессе.

Возвратившись в Петербург, генерал-майор Иван Фёдорович Удом продолжал командовать бригадой и полком до 13 апреля 1819 года, когда, по приключившимся с ним болезненным припадкам и согласно с собственным его желанием, был уволен в отпуск, до излечения. Менее чем через два года, 24 января 1821 года, Иван Фёдорович Удом был назначен командиром Лейб-Гвардии Семёновского полка, но недолго он состоял в этой должности. В том же году 18 июня он скончался в Петербурге, вдовым, оставив после себя сына и трёх дочерей. Старшая из них, Елизавета Ивановна, была в замужестве за Аничковым, а вторая - Вера Ивановна, за Шульгиным. Младшая дочь, Надежда Ивановна, вышла замуж за генерала Карпова.

Иван Фёдорович Удом был красив собой, хорошо образован, ласков, любим и уважаем своими подчинёнными. Он пользовался особенным к нему расположением Императора Александра Павловича. В мае 1821 года Иван Фёдорович писал царю, что при всём своём желании он не может более продолжать службы и командовать полком по причине совершенно расстроенного здоровья. Он просил об отставке и о Монаршем воззрении на сделанные им частные долги. Император объявил Удому, что не уволит его от службы, велел выдать ему на уплату долгов 38000 рублей, удостоил его посещением и на другой день пожаловал ему ещё 10000 рублей.

Полагаем, что, по крайней мере, ещё один представитель из рода Удом принимал участие в Отечественной войне 1812 года и Заграничном походе 1813 - 1814 годов. Это - майор Лейб-Гвардии гренадерского полка Пётр Леонтьевич Удом, награждённый орденом Св. Георгия 4-й степени 20 мая 1808 года «в воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражениях против французских войск в минувшую кампанию», т. е. 1807 - 1808 годов. К сожалению, нам известно только то, что он умер в 1818 году.

Евстафий Евстафьевич Удом (1760—1836) — российский командир эпохи наполеоновских войн, генерал-лейтенант. 1Евстафий Евстафиевич фон Удом (1761 - 1836), генерал-лейтенант, кавалер орденов: Св. Владимира 2-й и 3-й степеней, Св. Анны 1-й степени, Св. Георгия 4-й степени, прусского - Красного Орла 2-й степени, шведского - Меча, баденского - Церингенского Льва, французского - Почётного Легиона (Командорский крест). Имел Золотую шпагу с надписью: «За храбрость», украшенную алмазами, серебряные медали: «В память Отечественной Войны 1812 г.» и «За взятие Парижа» на Андреевской и Андреевско - Георгиевской лентах, соответственно.

Родился в 1761 году в Лифляндии в семье бедного дворянина. Евстафий Евстафиевич, как было принято, на одиннадцатом году от рождения, 2 июля 1771 года, был записан рядовым в Натебургский пехотный полк, стоявший тогда в Польше. Через два месяца, 29 сентября становится сержантом. В 1776 году он уже - прапорщик и через два года - подпоручик. 22 сентября 1779 года в восемнадцать лет Евстафий Евстафиевич Удом становится поручиком. В этом чине он и был переведён в Углицкий пехотный полк. Во время службы в этом полку молодой поручик, во всём первый, пользовался большим уважением и уже на четвёртом году был произведён в капитаны. В 1788 году полк, в котором служил Евстафий Евстафиевич Удом вошёл в состав корпуса генерал-аншефа Михаила Федотовича Каменского, принадлежавший к Украинской армии фельдмаршала Петра Александровича, графа Румянцева-Задунайского. Капитан Удом участвовал в делах 19 и 26 декабря при селениях Гангур и Сакульцах против татар, совершавших набеги на передовые посты и зимние квартиры русской армии. В суровую погоду, несмотря на глубокий снег, генерал Каменский, разделив свой корпус на три колонны, выступил 19 декабря к деревне Гангур. Передовая колонна была тут же атакована сыном татарского хана - Мегамет Гиреем. Генерал Каменский, ведший среднюю колонну, атаковал противника с левого фланга и с тыла и, опрокинув, преследовал его до селения Сакульца. 

В сражении погиб сам Мегамет Гирей и около сотни его сподвижников. Используя создавшееся обстоятельство, 26 декабря генерал Каменский с одной только конницей напал на них в селении Сакульца, обратив противника в бегство, уничтожил около трёхсот человек, взял в плен восемьдесят семь, захватил четыре пушки и шесть знамён. В следующем году, в связи с уходом генерал-фельдмаршала Петра Александровича, графа Румянцева-Задунайского в отставку, вверенная ему Украинская армия была присоединена к Екатеринославской армии генерал-фельдмаршала Григория Александровича, князя Потёмкина-Таврического. До прибытия фельдмаршала в Молдавию временно Украинской армией командовал генерал- аншеф Николай Васильевич, князь Репнин.

Молодой капитан Удом участвовал в походе, когда русские 7 сентября 1789 года разбили турецкую армию на реке Салче, захватили лагерь, три орудия, девять знамён и загнали разрозненные части неприятеля в Измаил, блокировав со всех сторон. Затем Евстафий Евстафиевич участвовал во взятии русскими войсками Бендер и в 1791 году находился при поражении Верховного Визиря Юсуф Паши при Мачине, где судьба впервые свела его с Михаилом Илларионовичем Голенищевым-Кутузовым, бывшем тогда в чине генерал-поручика.

В декабре того же 1791 года Евстафий Евстафиевич Удом был переведён в Сибирский гренадерский полк, находившийся в Польше. В 1792 году 7 июля капитан Удом храбро сражался с поляками при местечке Дубенки, командуя ротой. Бой был жаркий и в решающую минуту со шпагой в руке повёл своих бойцов за собой отважный офицер. Достойная награда за подвиг ожидала его. Секунд-майор Сибирского гренадерского полка Удом был «за отличную храбрость, оказанную в июне месяце 1792 года в Польше при Дубянке овладением неприятельской батареи» награждён орденом Св. Георгия 4-й степени. Это была первая в его жизни настоящая боевая награда. Когда военные столкновения прекратились, полк, в котором служил Евстафий Евстафиевич, был расквартирован в Варшаве. Совершенно внезапно, 6 апреля 1794 года, в городе вспыхнули волнения, можно сказать, бунт. Окружённый со всех сторон мятежниками, капитан Удом со своей ротой с большим трудом пробился сквозь вооружённые толпы варшавян и, вырвавшись из города, вскоре присоединился к корпусу генерал-поручика, барона Ивана Евстафиевича фон Ферзена. Затем Евстафий Евстафиевич Удом участвовал в штурме Праги, укреплённого предместья Варшавы. Проявил при этом храбрость и был 29 сентября награждён чином секунд-майора. В ноябре 1796 года был переименован в майоры и в 1799 году произведён в подполковники. Прошло ещё четыре года, и Удом был произведён в полковники, на сорок третьем году жизни. В этом чине Евстафий Евстафиевич продолжил службу в Сибирском полку.

В 1804 году Сибирский полк отправился на кораблях Черноморского флота из Севастополя на остров Корфу, где находился русский гарнизон. Осенью 1805 года началась война с Наполеоном и Сибирский полк был перевезён с острова в Неаполь, где формировался специальный корпус из русских, английских и неаполитанских войск, предназначенный для освобождения верхней Италии от французского владычества. Свидетель восторгов и надежд жителей Неаполя, полковник Удом выступил с Сибирским полком в поход и дошёл с ним только до Гаэты. Сообщение о поражении русской армии в сражении при Аустерлице остановили движение корпуса объединённых сил. Англичане отправились на Мальту, неаполитанцы - в Калабрию, а русские - в гавань Баию, где сели на прибывшие из Балтики корабли эскадры вице-адмирала Сенявина и отправились в Россию.

13 сентября 1806 года Евстафий Евстафиевич Удом был назначен шефом Галицкого мушкетёрского полка. Осенью 1810 года Галицкий полк был переименован в 38-й егерский и поступил в состав Молдавской армии генерала от инфантерии Николая Михайловича, графа Каменского с назначением командиром бригады, состоящей из 10-го и 38-го Егерских полков. 29 января 1811 года бригада Удома участвовала в штурме крепости Ловча. Его бригада первой поднялась на крепостной вал и ударила по сбегавшимся туда полусонным туркам в штыки. Московский гренадерский и 45-й егерский полки последовали за бригадой Евстафия Евстафьевича Удома, и вместе с ней спустились в город. Часть гарнизона обратилась в бег-ство, а другая заперлась в мечетях и домах, но была выбита из них после упорного боя. Одна тысяча пленных, десять пушек, пятьдесят знамён и множество снарядов были захвачены в качестве трофеев. Бригада Удома принимала самое деятельное участие в штурме города Ловчи. За распорядительность и отвагу при штурме крепости Евстафий Евстафиевич Удом был награждён чином генерал-майора.

Когда Молдавская армия разделилась, и пять из девяти дивизий отправились к Днестру, то в этом числе находилась и 9-я дивизия, к которой принадлежала бригада Удома. Тогда этой дивизией командовал генерал-лейтенант Аркадий Александрович, граф Суворов-Рымникский. На обратном пути этого похода Удом подъехал к разлившейся вширь и бушующей реке Рымнику в одной коляске с графом Суворовым-Римникским. Несмотря на увещание местных жителей, молодой генерал хотел непременно переехать её. На слова о том, что переправа грозит смельчаку верной гибелью, молодой граф отвечал шутя: «Рымник не страшен Рымникскому». Едва въехал он в реку, коляску опрокинуло, и Суворов, тогда светлая надежда Русской армии, пошёл ко дну. Удом был чудом спасён.

В 1811 году главнокомандующим Молдавской армии был назначен генерал-от-инфантерии Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. 9-я дивизия прибыла для усиления Молдавской армии в то самый день, когда заманенный Голенищевым-Кутузовым Верховный визирь Ахмет-Бей переправился со своей армией на левый берег Дуная. Захватив переправу, Молдавская армия, разорвала турецкую армию на части и смогла в жарком и кровопролитном сражении разгромить её. Был захвачен весь богатый и лагерь Верховного визиря. В числе награждённых за блистательный подвиг, решивший участь похода 1811 года, или, вернее, участь войны с Турцией, находился и генерал-майор Удом, который был удостоен ордена Св. Анны 1-й степени.

После заключения в Бухаресте мирного договора с Турцией генерал-майор Евстафий Евстафиевич Удом со своей бригадой оказался в составе корпуса генерал-лейтенанта Евгения Ивановича Маркова. Его бригада участвовала 15 июля 1812 года в сражении с Саксонским корпусом армии Наполеона под Кобриным. Неприятель был наголову разбит. Это был первый и важный успех русского войска в Отечественной войне 1812 года.

28 сентября, при соединении двух армий - генерала от кавалерии графа Александра Петровича Тормасова и адмирала Павла Васильевича Чичагова, а затем после нового распределения войск генерал-майор Евстафий Евстафиевич Удом с бригадой вошёл в состав 1-го корпуса, которым командовал генерал-адъютант граф Карл Осипович де Ламберт. На другой день назначено было атаковать Австрийский корпус армии Наполеона под предводительством фельдмаршала Шварценберга. Но австрийцы, не дожидаясь нападения, отступили за реку Лесну, к местечку Высоко-Литовску. Русские войска успели настичь только неприятельский арьергард и завязали с ним жаркий бой, во время которого пушечным ядром раздробило Удому пальцы на левой ноге так, что их пришлось удалить прямо на месте. Он вынужден был оставить свою бригаду и заняться лечением.

Евстафий Евстафиевич Удом явился в армию во время Пойшвицкого перемирия и был назначен командиром 9-й пехотной дивизии, состоящей из Натебургского, Ряжского, Якутского мушкетёрских, 10-го и 38-го егерских полков. По истечении перемирия дивизия Удома участвовала в делах: при Лёвенберге - 7 августа, при Гольдберге - 11 августа и на берегах Кацбаха близ села Геннерсдорф - 14 августа. Во время Кацбахской битвы, когда неприятельская колонна овладела высотой, на которой находилась русская батарея, Удом, увидев опасность, бросился со своей дивизией густыми колоннами в штыки, овладел высотой и при поддержке кавалерии отбросил неприятеля. Орден Св. Владимира 3-й степени и Прусский орден Красного Орла 2-й степени были ему наградой за подвиг.

Удом особенно отличился в первом сражении под Лейпцигом - 4 октября во время боя за Зегаузенский лес, через который проходила дорога в Дюбен. Таким образом, под контролем бригады Удома оказался не только лес с дорогой, но и стратегически важный берег реки Парты. Отразив все атаки противника, Евстафий Евстафиевич намертво закупорил дорогу в Дюбен. Награждённый за Лейпцигскую битву Золотой шпагой с надписью: «За храбрость, украшенной алмазами и лентой шведского ордена Меча, генерал Удом во главе своей дивизии участвовал в преследовании французских войск от Лейпцига до Рейна. Проявил разумную распорядительность при разгроме и уничтожении корпуса маршала Макдональда. Был с 11 по 19 декабря при блокаде Касселя и, переправившись за Рейн между Кобленцем и Майнцем, 22 декабря вступил в пределы Франции.

Сражение при Бриенн-Лешато 17 января 1814 года было первым, в котором Удом участвовал после перехода на левый берег Рейна. Через три дня, 20 января, в генеральном сражении под Бриенном Евстафий Евстафиевич Удом со своей дивизией действовал на виду Императора Александра I и был награждён орденом Св. Владимира 2-й степени.

Хотя и можно назвать 29 января «одним из прекраснейших дней доблестной жизни Удома», однако, его можно назвать также горестным и тяжёлым днём. Почти в конце победоносного похода в Европу, французам удалось не только окружить и разгромить 9-й пехотный корпус генерала Олсуфьева, но и взять его в плен.

Только героическая решимость командиров обеих дивизий 9-го корпуса, генералов Петра Яковлевича Корнилова и Евстафия Евстафиевича Удома - защищаться до последней капли крови не сдаваться и во что бы то ни стало вырваться из окружения, позволила собрать до двух тысяч человек, ударить в штыки и ценой жизни многих солдат пробиться сквозь плотное кольцо неприятеля. И они это сделали. В ночной атаке пробились к своим, унося с собой все знамёна корпуса, 15 орудий и 42 зарядных ящика. Да, из всего корпуса уцелело всего около полутора тысяч человек, но, как выразился в своём донесении генерал Корнилов, они «спасли честь».

Удом участвовал в преследовании неприятеля и вытеснении его за реки Об и Сену. Был в сражении при Суассоне и закончил свой поход 18 марта под Парижем участием в блокаде крепости Сен-Денни. За последние дела Евстафий Евстафиевич получил в награду Высочайшее благотворение и аренду на 12 лет в Киевской губернии. В октябре 1814 года генерал Удом с 9-й Пехотной дивизией возвратился в Россию.

В связи с побегом Наполеона с острова Эльба Евстафий Евстафиевич Удом вновь отправился в поход во Францию, но в сражениях не участвовал. Он был с 9-й дивизией на знаменитом смотре при Вертю. После смотра был награждён Командорским крестом ордена Почётного Легиона. Затем, до возвращения в Россию, участвовал в блокаде крепости Мец, в розыске французских партизан-бонапартистов.

С 13 ноября 1818 года находился в походе по Европе при возвращении в Россию. Во время прохождения через Великое герцогство Баденское был награждён орденом Церингенского Льва (Большого креста). 12 декабря 1824 года Удом был произведён в генерал- лейтенанты.

20 июля 1827 года Евстафий Евстафиевич Удом был назначен комендантом города Риги. Однако через год, по состоянию здоровья, уволен от этой должности. В связи с ухудшением здоровья генерал- лейтенант Удом 22 октября 1833 года вышел в отставку, с «мундиром и пенсионом полного жалования». Поселился он в пожалованной ему «аренде» и там скончался 10 марта 1836 года.

После него осталась вдова, Теофила Антоновна, урождённая Юрковская, родственница фельдмаршала Фабиана Вильгельмовича, князя Остен-Сакена. От брака с ней Удом имел двух дочерей - Анну и Юлию.

Евстафий Евстафиевич Удом получил хорошее образование, и с самого поступления на боевое поприще был уважаем за исключительную храбрость в бою, о чём свидетельствует орден Св. Георгия, полученный им в чине армейского капитана. Потом достойно всю жизнь поддерживал приобретённую в молодости добрую славу, будучи начальником мужественным и распорядительным. Генерал- лейтенант Удом был чуть ниже среднего роста и после тяжёлой

раны, полученной им на берегу Лесны, ходил, опираясь на трость. Взятие Ловчи, сражения при Кацбахе и Лейпциге и дело под Парижем - самые блестящие подвиги боевой славы Евстафия Евстафиевича Удома.

Следующий генерал....

сразу три представителя рода Чичериных родственики командира лейб драгун Петра Чичерина которого я выставлял тут на 11 стр . первый дв-ый брат Николай с портретом , второй дядя Василий и его сын Александр поручик герой кульма с рисунком . 1 Николай Александрович Чичерин (1771 – 1837), российский командир эпохи наполеоновских войн, генерал-майор. 2 Чичерин (Чичерин 1-й) Николай Александрович (1773; по др. данным, 1771-23.6.1837), генерал-майор (1807). Из дворян; сын бригадира А. Д. Чичерина, брат П. А. Чичерина. 14.1.1782 вступил в службу сержантом в л.-гв. Преображенский полк. 7.2.1787 переведён вахмистром в л.-гв. Конный полк. 1.1.1794 произведён в корнеты, 3.1.1797 — в подпоручики, 9.8.1797 — в поручики, 18.8.1798 — в штабс-ротмистры. 26.10.1798 уволен в отставку. 12.2.1802 вновь принят в службу подполковником и назначен адъютантом к цесаревичу Константину Павловичу. 28.7.1802 переведён в л.-гв. Конный полк. 4.9.1802 произведён в полковники. За отличие в Аустерлицком сражении (1805) награждён бантом к орд. Св. Владимира 4-й ст. и зол. шпагой «За храбрость».

В кампанию 1807 участвовал в преследовании французов до р. Пассарга, был в сражениях под Гейльсбергом и Фридландом. За отличие награждён орденами Св. Георгия 4-го кл., Св. Владимира 3-й ст. и прус. орд. «За заслуги». 15.11.1807 отставлен от службы с чином ген.-майора и правом ношения мундира.

В 1812, будучи в отставке, прибыл к 1-й Зап. армии и находился в арьергарде. Участвовал в сражениях при Вилькомире, Островно, Витебске, Смоленске.

7-24 авг. находился в арьергарде Гл. армии. 10 авг. принят в службу (о чём узнал 23 сент.). 24 авг. был в сражении при Шевардино, 26 авг. в Бородинском сражении находился в составе корпуса ген. Ф. П. Уварова. С 27 авг. по 9 сент. вновь состоял в арьергарде, ежедневно участвуя в стычках. С 9 сент. — в отряде И. С. Дорохова. 15 сент. был в деле под Красной Пахрой. В дальнейшем оставался волонтёром при гв. лёгкой кав. бригаде, к-рой командовал его мл. брат полковник П. А. Чичерин. Участвовал в сражениях при Тарутине, Малоярославце, Красном. С 15 нояб. вновь состоял при цесаревиче Константине Павловиче. 24 нояб. сломал ногу при Смолевичах. За кампанию 1812 награждён орд. Св. Анны 2-й ст. Вернулся к армии в 1813, под Карлсбадом вновь получил травму.

11.10.1815 назначен состоять при нач. 27-й пех. дивизии. С 25.12.1815 ком. 1-й бригады 27-й пех. дивизии. 10.1.1816 уволен от службы по болезни с мундиром. Похоронен в Москве на кладбище Новодевичьего монастыря. 3

Добавлено спустя 1 минуту 27 секунд:
второй дядя Василий Николаевич Чичерин (1754—1825) — русский генерал из рода Чичериных, директор Тульского оружейного завода. 4Родился в 1754 г. в семье санкт-петербургского генерал-полицеймейстера генерал-аншефа Николая Ивановича Чичерина.

В 1761 г. поступил на службу; 14 июля 1788 г., числясь по пехоте, был произведён в чин подполковника и в 1792 г. состоял при соединённой армии. С 1793 г., в чине полковника, командовал Смоленским драгунским полком и считался одним из самых строгих командиров, Приняв с отличием участие в Польском походе 1794 года Чичерин 26 ноября был награждён орденом св. Георгия 4-й степени (№ 1094 по списку Степанова—Григоровича), а 1 января 1795 г. получил этот же орден 3-й степени (№ 117)

Во уважение на усердную службу и отличное мужество, оказанное им 24-го октября при взятии Варшавскаго предместия Праги, где он с пятью эскадронами спешенных драгун под жестоким огнём атаковал батарею, выбил с оной неприятеля и до 800 человек взял в плен.

В 1804 г., в чине генерал-майора, Высочайшим повелением Чичерин был определён директором Тульского оружейного завода. Благодаря энергичной деятельности Василия Николаевича, в 1807—1810 гг. на заводе стали строиться большие каменные здания, были построены: корпус оружейного правления, приёмная палата, механическая мастерская, дом заводской полиции. Потом вся береговая местность завода была выровнена и возвышена насыпью, а правый берег Упы укреплён каменной набережной, причём на всём протяжении набережной поставлена прочная железная решётка на протяжении 250 сажен. Вместо нижней плотины, построен прочный каменный шлюз с тремя воротами для спуска воды; верхняя плотина перестроена была в каменный шлюз с десятью спусками для весенних вод.

При таких значительных постройках на заводе Чичерин должен был ещё усилить оружейное производство: борьба с Наполеоном в 1805 и 1806—1807 гг., и наконец Финляндская война 1808 г., когда Тульский завод должен был беспрерывно доставлять новое оружие, — всё это требовало больших неустанных трудов и энергичной деятельности.

В 1809 г., по представлению генерал-лейтенанта Чичерина, куплены были у обер-егермейстера Д. Л. Нарышкина 350 человек оружейников с его бывших Алексинских заводов и перечислены в Тульские казённые оружейники. При Чичерине с 1806—1808 г., когда серебряный рубль, постепенно возвышаясь, дошёл до 4 рублей ассигнациями, солдатское ружьё обходилось только около 11 рублей ассигнациями, или около 3 рублей серебром, весило 13 ½ фунтов и стреляло пулей на 120 сажен. Впрочем, такое удешевление огнестрельного оружия достигнуто было значительным понижением дневной платы, в ущерб рабочим.

В декабре 1809 г. Чичерин подал прошение об отставке и был уволен от должности. В 1812 г., во время нашествия Наполеона, Василий Николаевич командовал ратниками Московского ополчения.

В 1816 г. Чичерин командовал драгунским полком в Петергофе во время приезда принца Оранского. Учение прошло блестяще и император Александр I, довольный произведённым на принца впечатлением, первый раз изволил надеть мундир драгунского полка. По просьбе Чичерина, день парада, 4 июля, был сделан днём полкового праздника лейб-драгун.

Скончался Василий Николаевич Чичерин 5 апреля 1825 г. Он был женат на Екатерине, дочери А. М. Салтыкова, и имел двух сыновей: Николая и Александра.

Добавлено спустя 2 минуты 41 секунду:
сын поручик Александр Васильевич Чичерин (1793—17 августа 1813) — поручик 9-й роты, офицер Лейб-гвардейского Семёновского полка 5-го пехотного корпуса 1-й Западной армии, участник Отечественной войны 1812 года. Героически погиб в сражении под Кульмом. 5Происходил из русского дворянского рода Чичериных. Сын корпусного командира, генерала Василия Николаевича Чичерина, внук Санкт-Петербургского генерал-полицеймейстера, генерал-аншефа, сенатора Чичерина Николая Ивановича. Мать Екатерина Александровна Салтыкова была одной из двух дочерей переводчика Александра Михайловича Салтыкова и его жены Марии Сергеевны. Обе сестры — Екатерина и Мария — учились вместе в Смольном институте и окончили его в 1785 г. В родословных книгах и других источниках указывается, что женой отца Чичерина, была Екатерина, однако единственное дошедшее до нас письмо матери Чичерина подписано «М. Чичерина». Его младшая сестра, жившая вместе с матерью в имении под Могилевом после смерти матери в августе 1813 г. переехала в Петербург к своей опекунше Роксандре Стурдзе. В 1816 г. Мария вышла замуж за известного дипломата, религиозного философа и публициста Стурдза Александра Скарлатовича и в марте 1817 г. умерла от родов. В детстве Чичерин и Стурдза виделись постоянно, так как имение родителей Стурдзы близ Могилева находилось рядом с имением бабушки Чичерина. Чичерин приходился дальним родственником Голицыной Наталье Петровне, состоял в дружеских отношениях с её дочерью Строгановой Софьей Владимировной, сыновьями Пётром, Борисом, Дмитрием и внуками: Александром и Владимиром. В доме у Голицыной он познакомился с губернатором Тамбовской губернии Державиным, русским поэтом Жуковским, и Карамзиным. По отцовской линии он приходился дальним родственником Почётного члена Петербургской Академии наук Чичерина. Двоюродный брат Чичерина, генерал от кавалерии Чичерин, Пётр Александрович во время Отечественной войны 1812 года был командиром Драгунского полка. Воспитателем Чичерина был Малерб — довольно известный в Москве преподаватель. Он обучал и декабриста Лунина — и Лунин впоследствии назвал Малерба в числе людей, наиболее сильно на него повлиявших; затем Малерб был гувернёром внука Голицыной Владимира Апраксина и, по настоянию бабушки, сопровождал его в действующей армии. Живя в Петербурге, Чичерин часто посещал дом Строганова, пользовался расположением всего семейства Строгановых, был в дружбе с его сыном Александром. В дневнике и письмах Чичерина с уважением и любовью часто упоминаются и П. А. Строганов. Во время войны Чичерин, как отмечается в его дневнике, встречался с П. А. Строгановым. Последний также упоминает об этих встречах в письмах к своей жене. До поступления в Пажеский корпус, Чичерин жил в доме своего деда (ныне исторически-архитектурный памятник Санкт-Петербурга), находившемся на углу Невского проспекта (дом 15) и реки Мойки (дом 59), у Зелёного моста. Александр Васильевич Чичерин поступил в Пажеский корпус. Состоял при царском дворе в службе пажом с 3 марта 1806 года; с 4 апреля 1808 года он — камерпаж;

Внешние изображения
На доске увековечено имя Чичерина, пятая надпись сверху. Фото.
в январе 1809 года состоял камер-пажем при Короле Фридрихе Вильгельме III, во время пребывания того в России. В 1809 году Чичерин окончил Пажеский корпус.
Начало войны 1812 года [править]В том же 1809 году, 19 января, А. В. Чичерин был произведён в подпоручики Лейб-Гвардейского Семёновского полка. 5 октября 1811 года — поручик, офицер 9-й роты под командованием Павла Пущина, друга Пушкина. 9 марта 1812 года вместе с Семёновским полком он выступил из Санкт-Петербурга в поход. В марте 1812 года получил вызов на дуэль. Николай Муравьев, с которым предстояло стреляться, описывал причину вызова так: «Когда была моя очередь вести колонновожатых на ученье, был приведен Семеновского полка батальон, в котором находился прапорщик Чичерин. Огня в камине не было, и Чичерин сказал при всех, что если колонновожатых водят на учение, то надобно заставить их таскать дрова в камин. Услышав сию насмешку, я написал ему письмо с предложением выбрать к следующему дню оружие и место для поединка». Муравьев был настроен решительно и даже просил товарищей в случае его смерти стреляться с обидчиком по очереди. Товарищи с радостью согласились. Однако дуэль не состоялась[1].Участвовал в Бородинском сражении; в 1812 году 27 марта в среду, после ухода Пущина в отпуск на 5 дней, Чичерин временно был назначен командиром 9-й роты. 6 октября Чичерин стоял вместе с полком в резерве при Тарутине; 11-12 октября — в резерве под городом Малоярославцем.

Из воспоминаний Чичерина:

Подходя к Малому Ярославцу, мы услышали сильную канонаду и провели остаток дня и всю ночь в версте от города. <…> Французы двумя корпусами пытались его взять. В полночь канонада еще продолжалась. Наконец ночью, потеряв от 7 до 8 тыс. человек, они отступили вправо, а мы, понеся почти такие же потери, отошли на семь верст влево. Нами захвачено одиннадцать пушек, четыреста пленных; двенадцать человек утонуло, убито много лошадей. Сегодня вечером мы продолжаем преследовать неприятеля.[2].
Вместе с ним в полку служили сыновья французского эмигранта де Броглио-Ревель окончивших кадетский корпус и вступивших в Семёновский полк раньше Чичерина. Поручик Карл-Франциск-Владислав был убит в сражении при Кульме; его брат — штабс-капитан Альфонс-Гавриил-Октав участвовал в кампании 1812 г. и заграничном походе 1813 — 1814 гг. В 1816 г. он вышел в отставку, в 1826 г. привлекался по делу декабристов, но был оправдан. В сентябре 1812 г. в лагере под Подольском Чичерин в последний раз встретился со своим отцом. В лагере под Малоярославецком в палатке Чичерина ночевал Кутузов. Из воспоминаний Чичерина:

Прощайте покой и сибаритское существование; усталый, грязный, полуголодный, без постели, я все-таки готов благословлять небо, лишь бы успехи наши продолжались. Теперь у меня нет даже палатки. Сегодня утром светлейший (Кутузов — прим. Авт.) в весьма учтивых выражениях попросил её у меня, а я не так дурно воспитан, чтобы отказать. И вот я перебрался к Вадковскому, где очень неудобно; а в моей палатке укрыты судьбы Европы
Чичерин принимал участие в Малоярославецком сражении; затем участвовал в преследовании неприятельских войск на протяжении всего пути отступления французской армии: от Малоярославца до границ Российской империи; далее, он участвовал в военных действиях на территории Саксонии.

Смерть [править]В 1813 году 16 августа 3-й батальон получил задание: очистить от неприятеля занятую им вершину первой горы в проходе Богемских гор. Батальон выполнил эту задачу. Версты две от местности, где 3-й батальон встретился с неприятелем, находилась деревня, лежащая параллельно дороге, ведущей от Мирны к Теплицу, занятая неприятелем, обстреливавшим дорогу. Трём ротам 2-го баталиона приказано было занять эту деревню деревня была занята батальоном. В это время прискакал казак и сказал, что большая дорога занята неприятелем. Полку пришлось отступать горами. Чичерин был смертельно ранен пулей в правый бок. 17 августа скончался в Праге от ран, полученных в сражении при Кульме, — где, в продолжение всего сражения, находился впереди храбрейших войнов, поддерживая в них дух храбрости и мужества и сохранял совершенный порядок в рядах их примером собственной неустрашимости.
Из воспоминаний Н. Н. Муравьёва:

Ермолов приказал 2-му батальону Лейб-гвардии Семёновского полка идти на защиту орудий. Никогда не видал я, что-либо подобного тому, как батальон этот пошел на неприятеля. Небольшая колонна эта хладнокровно двинулась скорым шагом и в ногу. На лице каждого выражалось желание скорее столкнуться с французами. Они отбили орудия, перекололи французов, но лишились всех своих офицеров, кроме одного <…> Якушкина, который остался батальонным командиром…
Далее Муравьёв пишет о поведении Чичерина во время этой атаки:

…Поручик Чичерин примером своим ободрял солдат: он влез на пень, надел коротенький плащ свой на конец шпаги и, махая оной, созывал людей своих к бою, как смертоносная пуля поразила его сзади под лопатку плеча; лекаря не могли ее вынуть, и он через несколько недель умер в ужасных страданиях. Чичерин к наружной красоте присоединил отличные качества души[3].
Когда Чичерин умирал, он попросил своего родственника генерала-майора Пашкова, отвезти в полк 500 рублей, с тем чтобы проценты этого капитала ежегодно выдавались одному из рядовых, тяжело раненому при Кульме.

Когда же таковых в полку останется не более пяти человек, то разделить весь капитал между ними, как последними свидетелями его, Чичерина, службы.

Из письма декабриста Якушкина Ивана Дмитриевич графу Толстому Ивану Николаевичу: «Ты не поверишь, как известия о Чичерине, нас огорчили всех.»

Воспоминания современников [править]Из воспоминаний Муравьёва Карсского:

Дежурные смотрители водили колонновожатых учиться фронтовой службе в экзерциргауз, где их ставили во фронт для командования войсками. Это делалось по окончании экзаменов до объявления Высочайшим приказом производства в офицеры. Однажды, когда была моя очередь вести колонновожатых на ученье, был приведен Семёновского полка батальон, в котором находился прапорщик Чичерин, прекрасный собою и образованный молодой человек. Это случилось зимою, когда в камине экзерциргауза разводят огонь <...> На это время огня в камине не было <...> Чичерин сказал при всех, что если колонновожатых водят на учение, то надобно бы по крайней мере заставить их таскать дрова в камин. Услышав сию насмешку, я смешался <...>, но по возвращении домой, написал ему письмо, в котором напомнил дерзкие слова его и просил удовлетворения с предложением выбрать ему к следующему дню оружие и место для поединка. Между тем я пошел к некоторым из представленных в офицеры колонновожатых и рассказав им о случившимся предложил, чтобы они в случае смерти моей, по очереди дрались бы после меня с Чичериным, пока его не убьют. Товарищи благодарили меня и с удовольствием приняли мое предложение. Но вскоре я получил от Чичерина ответ, которым он извинялся на трех страницах в сказанных им словах <...> После сего я иногда видался с Чичериным и короче познакомился с ним» [4].
Память [править] Внешние изображения
Памятник 45-ти русским офицерам, погибшим в 1813-м году под Дрезденом и Кульмом. Фото.
Память о Чичерине осталась на мемориальных досках[5] в Пажеском корпусе; в Праге на памятнике, посвящённом русским войнам, погибщим в Первую Отечественную войну. Памятник первоначально воздвигнут был на военном кладбище в пражском предместье Карлине у подножья Жижковой горы; ныне он находится на Ольшанском протестантском кладбище, куда был перенесён, вместе с останками русских воинов, в 1906 году, когда Карлинское кладбище было уничтожено. С двух сторон памятника на русском и немецком языках сделана следующая надпись: «Памятник храбрым русским офицерам, которые от полученных ими ран в сражениях под Дрезденом и Кульмом в августе месяце 1813 года в городе Праге померли. Да пребудет священ ваш прах сей Земле, незабвенными останетесь Вы своему Отечеству». На других двух сторонах, на чёрных мраморных досках (тоже по-русски и по-немецки) высечен список имен погребённых под памятником офицеров.» Двенадцатым в списке из 45 имен названо имя поручика Лейб-гвардии Семёновского полка А.В. Чичерина.

Добавлено спустя 36 секунд:
дневник Алесандра Чичерина . Александр Васильевич Чичерин оставил дневник на французском языке, который в настоящее время хранится в отделе редких книг Исторической библиотеки России. Начат «Дневник» 6 сентября 1812 года в лагере под Подольском, последняя запись в нём относится к 13 августа 1813 года и сделана она в Саксонии, в лагере Гроссе Котте, незадолго до битвы под Кульмом, в которой 20-летний Чичерин был смертельно ранен.


Дневник Александра Чичерина (1812-1813).В предисловии к «Дневнику», Чичерин упоминает о том, что были ещё две тетради дневниковых записей, относящихся к 1812 году (хронологически они охватывали события с января по сентябрь 1812, включая выход русских войск из Петербурга в поход к границам России в марте; последующее отступление русской армии до Москвы; Бородинское сражение). Эти тетради были утеряны при отступлении из Москвы. Внешне «Дневник» [6 сент. 1812 — 13 авг. 1813 г.] представляют собой небольшую тетрадь (приблизительно размером 20х25 см, объемом в 278 страниц) в твёрдом коричневом переплёте, украшенном узкой рамкой из мелких золотых листиков (бумага английского производства 1808 года с водяными знаками). Написан дневник по-французски, красивым мелким убористым почерком, разными чернилами, без помарок и исправлений. Местами текст не поддаётся прочтению, вероятно ввиду того, что автор «Дневника» порой часто разбавлял чернила, а возможно, из-за плохого (рыхлого) качества бумаги.
Записи в «Дневнике» делались во время привалов, в перерывах между военными действиями. Текст «Дневника» содержит непосредственные впечатления от войны; каждая запись сопровождается датой и, часто, названием населённого пункта, где она сделана. Особый интерес вызывают рассуждения на разные темы (военные, философские и др.). Зачастую, автор даёт им названия: «Размышления о военной кампании», «Советы рассудка», «Искусство и природа», «Религия» и т.д. Чичерин на каждой странице оставляет место для примечаний и, порой, возвращается к предыдущим событиям и комментирует их. Впервые дневник был опубликован издательством «Наука» в 1966 году. Предисловие к нему написал советский военный историк Любомир Григорьевич Бескровный.

князья Кологривовы красткий рассказ о всех троих и в частности Алексее Кологривове боевом генерале Алексей Семёнович Кологривов (1776 – 1818) – генерал-майор, российский командир эпохи наполеоновских войн. 1 Из дворян Орловской губернии. Брат Андрея Семеновича Кологривова. 31 декабря 1791 вступил в службу рентпажем ко Двору Его Императорского Высочества, а 31 декабря 1796 зачислен пажем ко Двору Императора Павла I. В поручики произведён 14 ноября 1802 г. из камер-пажей в л.-гв. Егерский батальон.

Участник кампаний против французов 1805-1807 гг. В полковники произведён 31 марта 1810. Командиром 49-го егерского полка назначен 29 октября 1810. Шефом 49-го егерского полка назначен 27 апреля 1812.

В начале 1812 г. 49-й егерский полк, шефом которого был Кологривов, в составе 3-й бригады 27-й пехотной дивизии входил во 2-ю Западную армию. Отличился в сражениях под Красным, Смоленском, Бородином, Малоярославцем.

Принимал активное участие в заграничных кампаниях 1813-1814 гг. Награждён орденом св. Георгия 4-го кл. 17 августа 1813

За отличие в сражении с французами при Кульме.

За отличия был произведён 15 сентября 1813 в генерал-майоры и 31 августа 1815 назначен командиром 3-й бригады в 27-й пехотной дивизии. 11 декабря 1816 уволен за ранами с мундиром и полной пенсией.

Добавлено спустя 1 минуту 46 секунд:
о всех троих любопытная статья В старину на Руси коня с пышной гривой называли кологривым, иногда таким прозвищем наделяли людей с длинными всклокоченными волосами. А вообще-то кологрив – служитель, ходивший около гривы, при коне, во время царских выездов, – строго говоря, однофамилец Конюхову. Подобных древних фамилий немного: Коловратов (сторож), Рындин (рында – оруженосец, телохранитель; их выбирали из самых рослых людей), Скоморохов (музыкант, бродячий артист) и еще несколько. 2Один из самых известных родов

Дворянский же род, происходящий от Радши, потомок которого в десятом колене Иван Тимофеевич Пушкин, прозванный «Кологрив», стал родоначальником всех Кологривовых, был внесен в VI, II и III части родословных книг Московской, Орловской, Воронежской, Калужской, Курской и Пензенской губерний.

На Орловщине Кологривовы – один из самых известных родов в губернии. В «Алфавитном указателе утвержденных Правительствующим Сенатом дворянских родов, внесенных в Дворянскую родословную книгу Орловской губернии … до 1900 года» перечислены представители четырех семей с этой фамилией. Родоначальниками трех из них стали братья Степан, Алексей и Семен Ивановичи Кологривовы. Самое большое наследство в виде поколения детей, внуков и правнуков оставил Семен Иванович Кологривов: его потомков к концу XIX века насчитывалось более 50 человек.

Но, несомненно, самыми известными членами этого огромного семейства стали три генерала – Алексей и Андрей Семеновичи и Александр Лукич Кологривовы. Первые двое были родными братьями, а третий – их племянник, сын третьего брата – Луки Семеновича. Все трое принимали участие в Отечественной войне 1812 года и оставили в ней заметный и героический след. А теперь основные моменты их биографий.

Видный деятель эпохи Александра I

Девиз дворянского рода Кологривовых – «Вера и честь» – наиболее яркое воплощение получил в жизни и деятельности видного деятеля эпохи Александра I, генерала от кавалерии, старшего из братьев, Андрея Семеновича Кологривова.

Он родился в 1775 году и уже в десятилетнем возрасте, согласно дворянским традициям тех лет, вступил в службу рейт-пажом. В 1789 году Андрей был произведен в подпоручики и зачислен в штаб главной конюшни наследника престола Павла Петровича.

В 1791 году Кологривов, получив звание ротмистра, перешел в кирасирский наследника цесаревича полк. В 1793 году за отличие при формировании гусарского эскадрона для гатчинского отряда наследника был произведен в секунд-майоры. В 1796 году Андрей Семенович был послан цесаревичем с секретным поручением к принцу Ольденбургскому в Германию. По всей видимости, задание Кологривовым было выполнено блестяще, поскольку по возвращении оттуда он был назначен командиром всей кавалерии гатчинских войск, а по восшествии императора Павла на престол 21-летний Кологривов в течение 20 дней был произведен в полковники и генерал-майоры, пожалован орденом святой Анны второго класса и назначен шефом лейб-гвардии гусарского и казачьего полков.

Затем последовательно он был инспектором кавалерии литовской, лифляндской и киевской инспекций. В 1798 году произведен в генерал-лейтенанты (в 23 года!) и стал командором ордена святого Иоанна Иерусалимского (свидетельство особой милости Павла I).

Впрочем, как показали последующие события, эти данные по «блату» звания и награды были полностью подтверждены чуть позже мужеством и героизмом Андрея Кологривова в военных кампаниях начала XIX века.

В 1805 году, командуя в сражении под Аустерлицем гвардейской кавалерией, за отличие в нем награждается орденом святого Александра Невского с алмазами; в кампанию 1806 – 1807 годах за сражения под Гейльсбергом (Хайльсбергом) и Фридландом удостаивается ордена святого Георгия третьей степени.

Потом был пятилетний перерыв в воинской службе из-за болезни. Но после начала Отечественной войны, в октябре 1812 года, Андрей Семенович Кологривов вновь был призван на службу – с производством в генералы от кавалерии и с назначением командиром кавалерийских резервов, которые ему надлежало сформировать, обучить и отправить на усиление нашей действующей армии, находившейся в заграничном походе.

В феврале 1813 года под его началом находилось 16 дивизий: три кавалерийские, три уланские, две конно-егерские, четыре драгунские, три гусарские и одна гвардейская.

Прославленный Грибоедовым

Эта деятельность Кологривова, подробно описанная автором «Горя от ума» А.С. Грибоедовым, служившим в то время под начальством генерала, в его статье «О кавалерийских резервах», напечатанной в «Вестнике Европы» за 1814 год, была вознаграждена орденом святого Владимира I степени.

Награда эта дала повод к празднеству, описанному тем же Грибоедовым и свидетельствующему о той любви, которой Кологривов пользовался у офицеров своего корпуса. «Добродушный гусар и порядочный фронтовик» – такова была характеристика генерала среди его друзей и знакомых.

19-летний корнет Грибоедов в письме издателю «Вестника Европы» так оценил Андрея Семеновича: «Ручаюсь, что в Европе немного начальников, которых столько любят, сколько кавалеристы своего».

Жена А.С. Кологривова, Екатерина Александровна Челищева, красивая светская дама, заставляла своего мужа держать весьма оживленный и веселый дом, часто становившийся центром праздников и балов.

Их дочь, Надежда Андреевна (в первом браке – графиня Коновницына, во втором – княгиня Дондукова-Корсакова), прославилась как талантливая актриса и певица.

Умер Андрей Семенович Кологривов скоропостижно, в 1825 году, едва достигнув 50 лет. Похоронили его на кладбище Свято-Данилова монастыря в Москве.
Герой Бородинской битвы

Алексей Семенович Кологривов родился в 1776 году, в семье, как писали тогда, дворян Орловской губернии. Правда, в отличие от старшего брата, Андрея Семеновича (1775 г. р.), не построил столь блестящей и стремительной карьеры. Но он, боевой офицер, храбро сражавшийся во всех наполеоновских войнах, сделал немало для защиты своего Отечества.

В 15 лет Алексей Кологривов – рентпаж при дворе Его Императорского Высочества, а с декабря 1796 года – паж, а затем камер-паж при дворе императора Павла I.

В 1802 году его производят в подпоручики лейб-гвардии егерского батальона. Как и старший брат, Алексей Семенович храбро сражается в кампаниях против французов 1805 – 1807 годов. Получив чин полковника в 1810 году, в следующем Алексей Кологривов был назначен командиром 49-го егерского полка, а в апреле 1812 года – шефом этого же полка.

В начале 1812 года 49-й егерский полк входил в 27-ю пехотную дивизию генерала Д.П. Неверовского, которая находилась в составе 2-й Западной армии под командованием князя П.И. Багратиона.

В начале кампании Кологривов со своим 49-м егерским полком отличился под Красным, затем при защите Смоленска. За мужество, проявленное в Бородинском бою, Алексей Семенович получил в награду орден святой Анны 2-й степени с алмазами. За отличие в сражении под Малоярославцем Кологривов был награжден орденом святого Владимира 4-й степени с бантом.

Генерал-майор

Алексей Семенович принимал активное участие в заграничных кампаниях 1813 – 1814 годов. Храбро сражался при Бунцлау, на реке Кацбах и под Лейпцигом (награжден орденом святого Владимира 3-й степени). В 1813 году за отличия А.С. Кологривов был произведен в генерал-майоры и назначен бригадным начальником 27-й пехотной дивизии. За отличие при Кульме награжден орденом святого Георгия 4-го класса. В 1814 году в сражении при Ла-Ротьере ранен картечью в ногу с раздроблением кости и награжден золотой шпагой «За храбрость» с алмазами. В 1815 году участвовал во втором походе во Францию.

В конце августа 1815 года Алексей Семенович был назначен командиром 3-й бригады 27-й пехотной дивизии, однако в декабре 1816 года по состоянию здоровья был уволен в отставку с правом ношения мундира и полной пенсией.

Портрет Алексея Семеновича Кологривова как одного из героев-генералов Отечественной войны находится в Военной галерее Зимнего дворца. Правда, там есть неточность: он изображен в общегенеральском виц-мундире образца 1817 года, который Кологривов носить не мог, так как был уволен со службы в 1816 году еще в мундире старого образца. На левой стороне груди видна серебряная медаль участника Отечественной войны 1812 года, на шее кресты орденов святого Владимира 3-й степени и святой Анны 2-й степени с алмазами. На портрете отсутствует орден Святого Георгия 4-го класса, которым Кологривов был награжден в 1813 году.

Прожил жизнь Алексей Семенович яркую, но еще более короткую, нежели брат, – 32 года (он скончался в 1818 году – наверняка сказались ранения).

Сын губернатора

Как и положено племяннику, Александр Кологривов был моложе обоих своих дядей: он родился в 1795 году (по другим данным – в 1799-м), когда они вовсю уже служили. Отец его, Лука Семенович, был участником Русско-турецкой войны 1787 – 1791 годов, отличился в сражении при Мансименьяхе в апреле 1789 года. В отставку вышел в декабре 1790 года в чине капитана.

Шесть лет спустя Лука Кологривов возвратился на государственную службу, но уже по статской части. Начав с должности исправника в Ливенском нижнем земском суде, он служил потом советником в Орловской казенной палате, откуда перебрался в Калугу, где стал председателем департамента Калужской палаты суда и расправы. В октябре 1800 года статский советник Л.С. Кологривов был назначен вице-губернатором Калужской губернии, а в июле 1802 года получил назначение воронежским вице-губернатором. Этот пост Лука Семенович занимал восемь лет, пока не был уволен высочайшим указом за некоторые неблаговидные поступки. Однако спустя непродолжительное время Л.С. Кологривов получил новую, даже более высокую должность – тверского губернатора.

За ним числилось в селе Набережном Ливенского уезда Орловской губернии 120 душ крепостных крестьян (в ливенском имении Луки Семеновича Кологривова и родился, скорее всего, сын Александр. – Прим. А.П.). Это ливенское поместье было самым крупным владением Луки Семеновича, но не единственным. В приданое от жены, Марии Евгеньевны Лавровой, он получил также имения в Землянском и Бобровском уездах Воронежской губернии (в каждом – по 15 душ крепостных крестьян).

У супругов родилось пятеро детей, старшим из которых был как раз Александр. В отличие от упомянутых дядей-генералов племянник начал служить по гражданской части – был записан (отец поспособствовал. – Прим А.П.) губернским регистратором в воронежской канцелярии (это было 2 июля 1805 года). Пройдя через ступеньки коллежского регистратора и губернского секретаря, Александр Кологривов в августе 1812 года был переведен в тверское губернское правление.

Генерал-декабрист

И вот здесь начавшаяся Отечественная война пробудила в молодом канцеляристе патриотические чувства: по личному прошению он был переименован в подпоручики и 19 июня 1813 года определен в Александрийский гусарский полк. В составе этого полка Кологривов стал участником заграничных походов 1813 – 1814 годов, во время которых за отличие по службе присвоено звание поручика с переводом в лейб-гвардии кавалергардский полк. Здесь он сделал себе неплохую карьеру: штабс-ротмистр (1816 год), ротмистр (1819 год), полковник (1824 год).

Однако в этот период, подобно многим молодым офицерам, участникам Отечественной войны и Заграничных походов русской армии, Александр Кологривов стал декабристом, членом петербургской ячейки Южного общества, но участвовал он и в деятельности Северного общества. После начала массовых арестов декабристов Александр Кологривов был задержан в Москве 23 декабря 1825 года. Вначале его доставили в Петербург на главную гауптвахту, а потом перевели в Петропавловскую крепость («посажен на гауптвахту под строгий арест»). К счастью для Александра Кологривова, его вина во время расследования показалась высочайшим особам не столь серьезной. Продержав полковника шесть месяцев в крепости, его перевели в армию, в Финляндский драгунский полк, даже без понижения в чине, но ежемесячно доносили о его поведении в Петербург.

Уволен от службы кавалер нескольких российских орденов Александр Кологривов 6 февраля 1840 года – в чине генерал-майора. Жил в своем ливенском имении в селе Набережном, пока в апреле 1850 года не получил разрешение на жительство в столицах. Женат был Александр Лукич на Екатерине Александровне Гвоздевой, от брака с которой имел шестерых детей.

В «Протоколах Орловского дворянского депутатского собрания» за 1853 год (ГАОО, ф. 68, ед.хр.30) мне дважды встретилась фамилия генерала и кавалера Александра Лукича Кологривова. В обоих случаях он обращался к дворянскому собранию с прошением о причислении к дворянству его детей – Андрея (1840 года рождения) и Алексея (1842 года). Не знаю, случайно это или нет, но два сына были названы именами дядей-генералов, героев Отечественной войны. Оба заявления Александра Лукича были удовлетворены.

Во второй половине XIX века один из внуков генерала, Е.Н. Кологривов, проживая в родовых имениях, избирался гласным ливенского уездного и орловского губернского земских собраний.

Александр Полынкин

Кстати

На территории современного Новодеревеньковского района (ранее эти земли территориально входили в состав Ливенского уезда) существует село Кологривово – как напоминание нам о славной фамилии героев Отечественной войны.

В Покровском районе до сих пор в ходу второе название деревни Озерное – Кологреево (искаженное от «Кологривовы»): в здешних местах помещики Кологривовы тоже оставили свой след.

Продолжай коллега!!!

старший брат Андрей Кологривов на мой скромный вгляд прилюбопытнейшая личность и я удивлен почему о нем так мало инфы и почему его нет в голерее героев 1812 года , может намеки я так понял из за симпатий к обществам всяким . всетаки полный генерал от кавалерии в 32 года , понятно что он фаворит Павла был , но всеже . 2Кологривов Андрей Семенович (1774 или 1775 — декабрь 1825, Москва), участник Наполеоновских войн, генерал от кавалерии (1807). Брат Алексея Семеновича Кологривова. Под его началом служил А. С. Грибоедов.

В службу вступил 10 декабря 1785 рейт-пажом. Участвовал в боевых действиях против шведов в Финляндии в 1788. 4 ноября 1789 произведен в поручики по армии, с назначением находиться при штате главной конюшни цесаревича Павла Петровича, и в дальнейшем пользовался его расположением. 8 ноября 1791 переведен с чином ротмистра в Кирасирский наследника-цесаревича полк. 13 мая 1793 за отличие при быстром сформировании гусарского эскадрона, произведен в секунд-майоры. Был отправлен Павлом Петровичем в Германию с тайным поручением к принцу Ольденбургскому; по возвращении 11 февраля 1796 произведен в премьер-майоры и назначен командиром гатчинской кавалерии, в мае того же года — комендантом Павловска.

После вступления Павла I на престол в 1796 в течение 20 дней был произведен в полковники, бригадиры, генерал-майоры, был награжден орденом Св. Анны 2-й ст. и назначен шефом лейб-гвардии Гусарского и Казачьего полков, затем был последовательно назначен инспектором кавалерии Литовской, Лифляндской и Киевской инспекций. 6 апреля 1798 произведен в генерал-лейтенанты.

В 1805 командовал гвардейской кавалерией в битве под Аустерлицем. В кампанию 1806 — 1807 командовал гвардейским корпусом, участвовал в сражениях при Гуттштадте, при Гейльсберге, в битве при Фридланде командовал правым флангом русской армии. За отличия в этих сражениях был награжден орденом Св. Георгия 3-го класса. 22 октября 1807 уволен в отставку (формально — по болезни) с производством в генералы-от-кавалерии.

2 октября 1812 был вновь принят на службу и назначен командовать кавалерийскими резервами для действующей армии, являлся прямым начальником А. С. Грибоедова, который в 1814 описал деятельность Кологривова по подготовке пополнений в очерке «О кавалерийских резервах»[1]. В честь победы над Наполеоном и в знак признания заслуг, был награжден 20 мая 1814 орденом Св. Владимира 1-й ст. Эта награда дала повод к празднеству, также описанному Грибоедовым (письмо издателю «Вестника Европы» 26 июня 1814) и свидетельствовавшему о той любви, которой Кологривов пользовался у офицеров своего корпуса.
Орден Святой Анны 2-й ст.(7.11.1796)
Орден Святой Анны 1-й ст. (5.4.1797)
командор ордена Святого Иоанна Иерусалимского (14.11.1798)
Орден Святого Александра Невского (24.9.1803)
алмазные знаки ордена Святого Александра Невского (21.3.1806)
Орден Святого Георгия 3 кл. (30.8.1807)
прусский Орден Чёрного Орла (9.11.1807)
прусский Орден Красного Орла 1-й ст. (9.11.1807)
Орден Святого Владимира 1 ст., большого креста (20.5.1814) 3Был женат на Екатерине Александровне Челищевой, дочери генерал-лейтенанта А. И. Челищева. В этом браке были сыновья: Михаил (ум. 1851), Семён и Николай, и дочери — Анна, Мария, Екатерина и Александра.

Продолжай, Алекс.

Дми́трий Миха́йлович Юзефо́вич (1777 – 1821), генерал-майор. 1 Юзефович Дмитрий Михайлович
Генерал-майор
Из дворян Полтавской губернии.

Имеет ордена: российские — Св. Анны 1 кл., с алмазами, Св. Георгия 3 кл., Св. Владимира 2 ст., большого креста, и иностранный — прусский Красного Орла 2 кл.; золотую шпагу, с алмазами.

В службе: сержантом 1788 г., в Л.-гв. Преображенском полку; капитаном 1795 г., января 1; в штаб генерал-аншефа и кавалера графа Браницкого адъютантом 1795 г., апреля 11; по упразднении штаба, поступил в Екатеринославский кирасирский полк 1797 г., января 3; майором 1798 г., октября 10, в том же полку; переведен в Ростовский драгунский полк 1798 г., декабря 5; по расформировании полка, переведен в Харьковский кирасирский (ныне драгунский) полк 1800 г., марта 9; подполковником 1800 г., декабря 27; полковником 1807 г., декабря 12; генерал-майором 1812 г., августа 26; начальником 2 уланской дивизии 1820 г., января 24.

В походах был: в 1805 г., сентября с 5, в австрийских пределах, в авангарде генерал-майора князя Багратиона; ноября 20, под Аустерлицем, атаковал неприятельскую кавалерию под сильнейшим картечным и оружейным огнем, а при отступлении армии отражал неприятеля, за что награжден золотою шпагою, с надписью «за храбрость»; 1806 г., с 30 декабря, был в Пруссии, против французских войск, в корпусе генерал-лейтенанта Эссена 1, командовал отрядом охотников в ночной экспедиции, с 8 на 9 января 1807 г., на м. Шумов, где истребил и взял в плен два эскадрона неприятельской кавалерии, за что награжден военным орденом Св. Георгия 4 кл.; потом, января 22, при занятии г. Острова, командуя тремя эскадронами, двукратно атаковал неприятельскую кавалерию и пехоту и первый с своим отрядом очистил город; февраля 4, под г. Остроленкою; июня с 9, при отступлении всего корпуса, под начальством генерал-лейтенанта графа Толстого, к Белостоку, командуя особым кавалерийским отрядом из 11 эскадронов, прикрывал и удерживал авангард маршала Массена; будучи командирован с тем же отрядом навстречу спешившему во фланг наш неприятельскому авангарду корпуса генерала Домбровского, занял позицию по р. Бобру, за 9 миль от корпуса, где, июня 15, был атакован сильным неприятелем, но смелым и искусным распоряжением отбил его с большим уроном и тем спас казенный провиантский магазин в м. Гониондзе; 1809 г., с 23 мая по 22 ноября, был в походе против войск австрийских в обеих Галициях; 1812 г., от вторжения неприятеля в Россию и начала отступления 2 Западной армии от Волковыска, командуя отрядом из Харьковского драгунского полка, 3 Бугского и других казачьих полков и легких отрядов, действовал непрерывно на правом фланге армии, от Немана до Днепра, под непосредственным распоряжением главнокомандующего; особенно же отличился, июля 15, смелой и удачной рекогносцировкой позиции маршала Даву у Могилева и доставкой важных о неприятель сведений; по соединении армий в Смоленске, июля 26, оставался в отряде генерал-майора Неверовского под г. Красным, в м. Лядах; с тем же драгунским и Донским казачьим Быхалова полками, июля 30, открыл маневр всей неприятельской армий чрез м. Дубровну на Смоленск; августа 2 и 3, действовал с теми же двумя полками и 4 орудиями Донской артиллерии в неравном и отчаянном сражении отряда генерал-майора Неверовского со всеми силами короля Неаполитанского при г. Красном и удерживал его весь день на расстоянии от Красного до самой позиции корпуса генерала Раевского у Смоленска; августа 4 и 5, при обороне г. Смоленска, находясь в жарком огне во все время обороны, сначала под начальством генерал-лейтенанта Раевского, а потом генерала Дохтурова, дважды атаковал с успехом неприятельскую кавалерию и был в числе последних войск, прикрывавших отступление и переправу на правый берег Днепра; августа 7, был в деле при с. Пневе и далее в ежедневных арьергардных встречах с неприятелем, особенно августа с 20 по 24, в боях, под начальством генерал-лейтенанта Коновницына, от Гжатской пристани чрез Колоцкий монастырь до позиции армии при Бородине, содействовал задержанию всех сил Наполеона, стремившихся на Бородинскую позицию; августа 24, при Бородине, врубясь, рассеял пехотную колонну и взял одну пушку; августа 26, был вторично при Бородине весь день, а под конец сражения с Киевским и Харьковским полками отбил отчаянную последнюю атаку неприятельской кавалерии, прорвавшейся между нашими линиями, побил на голову 4 полк польской кавалерии и вырвал из рук неприятеля шесть своих потерянных уже орудий конной роты подполковника Кандыбы, за что на том же поле лично удостоен приветствия от главнокомандующего армиями чином генерал-майора и орденом Св. Владимира 3 ст.; августа 27, 28 и 29, был в арьергарде и непрестанных действиях, под командою генерала графа Платова и потом под начальством генерала графа Милорадовича, особенно же 22 сентября, действуя соединенно с генерал-адъютантом графом Орловым-Денисовым для поисков на левом неприятельском фланг, отличился двукратною атакою; в тот же день, командуя правым флангом войск авангарда, под сильным картечным и оружейным огнем занял и удержал важнейшие высоты, предетавлявшие отличное прикрытие Тарутинской позиции; октября 6, в первом наступательном движении нашей армий, действовал с успехом в центре и на левом фланге атаки; октября с 13 по 20, преследовал неприятеля от г. Малоярославца; 22 — участвовал в кавалерийской атаке, под начальством генерал-адъютанта Васильчикова, смешавшей и разъединившей отступавшие два корпуса маршала Даву и короля Неаполитанского, при чем взял более 350 чел. в плен, и в тот же день сражался при г. Вязьме, за что вторично получил орден Св. Владимира 3 ст.; октября 23 по 4 ноября, преследовал неприятеля; ноября 4, был в деле при с. Червонном; 1813 г., с 22 января по 1 февраля, блокировал кр. Модлин; марта с 1 по 24, блокировал кр. Глогау; апреля 27, участвовал в отступлении от г. Дрездена, при переправе чрез р. Эльбу в виду неприятеля и по переправь в ежедневных делах в арьергарде большой армий; апреля 29, в сражении у Шмидефельда, где с кавалериею сильно вредил неприятелю, потерявшему в этот день более 4000 чел.; апреля 30, на дефилее у Гартау истребил целое каре и взял в плен двух офицеров и более 200 нижних чинов; мая 3, соединив 4 полка кавалерии арьергарда генерала графа Милорадовича, заманил неприятеля, покушавшегося дважды обойти наш левый фланг, на выгодную для кавалерии позицию и опрокинул его совершенно, изрубив до 500 человек; мая 4, командуя кавалериею передового отряда генерал-адъютанта графа Сент-Приеста, выдержал и отбил сильный натиск неприятеля на оба наши фланга и нанес весьма чувстви¬тельный урон неприятелю, за что пожалован золотою шпагою, с алмазами, и прусским орденом Красного Орла 2 кл.; мая 8 и 9, при г. Бауцене, пожалован орденом Св. Анны 1 кл.; мая 10, участвовал в большом сражении нашего арьергарда между Рейхенбахом и Герлицом с соединенными войсками самого Наполеона, коего гвардейский уланский полк в этот день за дерзкую атаку был частью истреблен мечем, частью взять в плен; после перемирия, по возобновлении кампании, был в сражениях: августа 7, при Цобтене; 11 — при Гольдберге; 14 — при Кацбахе; 15 — при Шенау, где взял 400 человек в плен; преследовал до Левенберга генерала Пюто и истребил всю его дивизию; августа 28, при г. Гернгуте; 29 — при Гохкирхе; сентября 1, при с. Нидер-Пуцкау, где, командуя на позиции 8 корпуса левым флангом, соединенною атакою пехоты с кавалериею, выбил сильного неприятеля, овладевшего лесом во фланг, взял его в плен и истребил два батальона, за что награжден орденом Св. Георгия 3 кл.; сентября 9, был с тем же корпусом при Стольпене; сентября 21, по переходе Силезской армии за Эльбу, с отрядом кавалерии и конной артиллерии явился пред кр. Торгау; сентября 23, взял три укрепленные блокгауза этой крепости с 400 пленными офицерами, обложил крепость и перехватил на Мейсенской дороге курьера с депешами, отправленного от Наполеона из Дрездена к маршалу Нею; сентября 25, командирован к г. Эйленбургу; 26 — быстрым натиском драгун и казаков с донскою артиллериею, переправясь в брод чрез Мульду, вытеснил сильный отряд неприятельской пехоты из этого города и овладел им, получив при этом и доставив начальству важнейшие и подробнейшие сведения о состоянии и движении неприятельских корпусов от Дрездена к Лейпцигу, затем, сдав пост в Эйленбурге генерал-лейтенанту Ланскому, поспешил с полками Харьковским, Киевским и двумя казачьими с артиллериею к м. Шильда, навстречу неприятелю, которого открыл идущим с многочисленною кавалериею против корпуса генерала Сакена при с. Мокрене, и задержал его на целый день стремительною атакою, несмотря на несоразмерность сил, взял в плен 60 кирасир, чем и доставил корпусу генерала Сакена свободное движение к соединению с армиею; октября 4, 6 и 7, сражался под Лейпцигом, за что пожалован брильянтовыми знаками ордена Св. Анны 1 кл.; от Эйзенаха, командуя авангардом 8 корпуса, содействовал быстрому очищение от неприятеля Вестфалии, княжества Бергского и, к 25 октября, всего правого берега Рейна, от кр. Везеля до Эренбрейтштейна, и участвовал в спасении этих провинций от насильственной контрибуции в 8 миллионов франков, за что награжден прусским орденом Красного Орла 1 кл.; по вступлении во Францию в последующую кампанию 1814 г., командуя отдельным корпусом союзных войск, блокировал кр. Мец января с 25, и покорил ее марта 29; во время этой блокады гарнизон делал из крепости 16 ночных и 38 денных вылазок, которые постоянно отражались и нередко с боль¬шими потерями для неприятеля, за что получил Высочайшее благоволение; по заключении мира, до выступления из Франции был обер-комендантом в г. Нанси и начальником союзных войск в Лотарингии.

Женат на дочери генерал-аншефа Марии Дерфельден; детей не имеет.

Высочайшим приказом 31 октября 1821 г. исключен из списков умершим.

Добавлено спустя 1 минуту 46 секунд:
Проект продолжит рассказ о полтавчанине и герое войны 1812 года Дмитрии Юзефовиче


На Полтавщине проживало немало выходцев из шляхетных польских династий. Заводя здесь семьи, они обживались и становились местными. Происходит ли наш герой от знатного рода Юзефовичей-Глебицких или от другой ветки, пока сказать сложно. Известно, что согласно информации Формулярного списка 1820 года Дмитрий Михайлович Юзефович происходил из дворян Полтавской губернии, а родился в самой Полтаве в 1777 году.

Образование он получал дома, а после был записан в лейб-гвардии Преображенский полк. Детство и молодость Юзефовича можно полноправно назвать военной. С 12 лет он уже находился в армии. Бывший сержант 1 января 1795 года становится капитаном. Через несколько месяцев его приглашают на должность адъютанта в штабе генерал-аншефа графа Ксаверия Браницкого.


Знамя Харьковского
драгунского полка

После Юзефовича переводят в Екатеринославский кирасирский полк в чине ротмистра. 10 октября 1798 года получив чин майора, Дмитрий Михайлович переводится в Ростовский драгунский полк.

Настоящей его любовью был Харьковский драгунский полк, где он начинал службу в 1803 году став командиром эскадрона.

Первым сражением будущего героя стал печальный для русской армии опыт Аустерлица. Дмитрий Юзефович командовал драгунами в корпусе Кутузова и вкусил горечь поражения. Кстати, за эту битву Юзефович получает и свою первую награду — шпагу с надписью «За храбрость».

Далее, полк воевал с Наполеоном уже в составе корпуса Эссена, и также отличился когда Дмитрий Михайлович с солдатами атаковал местечко Шумово и взял в плен два неприятельских эскадрона. Юзефович после такого стал кавалером ордена св. Георгия 4-й степени. В реляции указали: «В воздаяние отличного мужества и храбрости, оказанных в сражении против французских войск под м. Шумовым, где с командуемым эскадроном неустрашимо атаковал неприятельскую конницу и, опрокинув их эскадроны, перерубил и взял несколько в плен».

Он еще не раз демонстрировал свою смелость в этой кампании и закончил ее полковником со званием шефа Харьковского полка, который, по мнению военного историка Д. П. Бутурлина, был в числе шести лучших кавалерийских полков русской армии.

По воспоминаниям сослуживцев, «был роста несколько выше среднего, строен, имел приятную наружность», был хорошо образован, владел свободно французским, немецким и польским языками.
В 1809 году Юзефович принимал участие в малоизвестном Галицком походе русской армии. Начало Отечественной войны застало Дмитрия Михайловича на Волыни в составе 2-ой армии Багратиона. Командуя отрядом из Харьковского драгунского полка, 3 Бугского и других казачьих полков и легких отрядов, он действовал на правом фланге армии и отличился в разведке позиций корпуса Даву под Могилевом. Юзефович дошел до Смоленска вместе с дивизией генерала Неверовского, с которым дрался под Красным и у стен крепости на Днепре. Именно ему поручил прикрывать переправы и отход из города.

Именно харьковские драгуны отличились в бою под Колоцким монастырем и сражении за Шевардинский редут, где умудрились захватить у французов пушку. В Бородинской битве харьковские драгуны и их командир покрыли себя славой, совершив ряд смелых контратак, во время одной из которых отбили захваченную французами артиллерию полковника Кандыбы и почти уничтожили 4 полк польских улан. Орден св.Владимира Юзефович получил за Бородино из рук главнокомандующего.
Тарутинский маневр, кровавая схватка за Малоярославец и спасение группировки под Вязьмой — это вехи «постбородинского» маршрута Дмитрия Юзефовича. «Невозможно было уступить одного шагу, — писал А. П. Ермолов о Тарутинском бое, — ибо позади на большое пространство к стороне лагеря продолжающая покатость оканчивалась речкою и неприятель, овладев возвышениями, мог видеть всякое движение в нашем лагере, а по речке, расположа передовые посты, препятствовать водопою». Во время сражения Харьковский полк «с отличною храбростию атаковал два раза неприятеля:... опрокинул оного и, врубаясь в самые ряды их, привел его в большое расстройство и гнал до самых колонн их». «В продолжение войны обстоятельства, возлагая на нас горькую необходимость отступления, облегчали неприятелю достижение его намерений. Здесь в первый раз безвозмездны были его усилия!».

Когда русская армия перебралась в Европу, то полк Юзефовича участвует в осаде Модлина и Глогау, отличается в боях при Носсене и под Бишофсверденом. Под крепостью Торгау, харьковские драгуны неожиданно атаковав противника отбили у него сразу три укрепленных блокгауза!

Новыми наградами героя стали золотая шпага с алмазами и надписью «За храбрость» и прусский орден Красного Орла. Боевой соратник Неверовского, Юзефович воевал вместе с ним под Бауценом, Кацбахом и Лейпцигом.
Император Александр I, награждая генерала орденом св. Георгия, поручил ему «зачистку» от французов Вестфалии и Бергского княжества. В кампании 1814 года Дмитрий Михайлович командуя отдельным корпусом союзных войск, блокировал крепость Мец, и как указывал рескрипт: «января с 25, и покорил ее марта 29; во время этой блокады гарнизон делал из крепости 16 ночных и 38 денных вылазок, которые постоянно отражались и нередко с большими потерями для неприятеля, за что получил Высочайшее благоволение».

Юзефович успел послужить комендантом города Нанси и начальником русских войск в Лотарингии. После победы он возвращается в Россию, где стал командиром 2-й бригады 4-й драгунской дивизии, а 27 ноября 1816 года получил в командование 1-ю драгунскую дивизию. После Юзефович поочередно командовал 1-й конно-егерской и 2-й уланской дивизиями.

Ранения и контузия сказывались на здоровье ветерана. Дмитрий Михайлович решает удалиться от ратных дел и возвращается со своей женой Марией Дерфельден, на Полтавщину. Здесь в своем имении в Ромнах 21 сентября 1821 года он и принял смерть...
Ценнейшим источником, характеризующим Дмитрия Михайловича Юзефовича стали дневники известного историка Александра Васильевича Никитенко — тайного советника, профессора Петербургского университета и действительного члена Академии наук (Никитенко А.В. Записки и дневник: В 3 т. Т. 1. М. 2005). Очевидец характеризует знаменитого полтавчанина так: «Димитрий Михайлович недаром принадлежал к числу борцов за свободу России и Европы. Он вынес из столкновения с Западом немало гуманных идей и сдержанность обращения, вообще малоизвестную его сверстникам. Когда союзные войска вступили во Францию, он был назначен генерал-губернатором Нанси и оставил там отличную память по себе. Но, умея применяться к обстоятельствам и, в силу своего ума и образования, обуздывать природные влечения, он все же не был лишен деспотической жилки, и это хотя редко, но прорывалось и в личных его, и в служебных отношениях. Возлюбив кого-нибудь, он осыпал его знаками своего внимания, но являлся ничтожный повод, возникало легкое недоразумение, и обращение его становилось небрежно холодным...

Высокий рост, умное, весьма оживленное лицо, быстрая речь и повелительный жест делали из него внушительную фигуру. На шее у него красовался Георгиевский крест, с которым он никогда не расставался. Другие же ордена, Анны 1-й степени и Прусского Орла, он надевал только в высокоторжественные дни, на парады и молебствия.

Многосторонне образованный, он очень любил литературу, следил за всеми новыми ее явлениями, выписывал все русские журналы и газеты, не исключая и каких-нибудь плохеньких «Казанских Известий», и все, сколько-нибудь замечательные, вновь выходившие книги. В свободные часы, по вечерам, он любил читать вслух, в кругу близких, произведения новейших поэтов, начиная с Державина и до Мерзлякова, Батюшкова, Жуковского. Его интересовала всякая новая мысль, радовал и всякий счастливый стих, удачное выражение, оборот.

Дмитрий Михайлович и сам вдавался в авторство, но, кажется, ничего не печатал, исключая одной, и то переводной с французского, статейки, помещенной в издававшемся тогда в Харькове «Украинском Вестнике».

Ниче нет.

Пётр Миха́йлович Капце́вич (1772—3 июля 1840) — русский генерал от артиллерии. 1 КАПЦЕВИЧ Петр Михайлович
(1772 – 3.07.1840)
командир Отдельного корпуса внутренней стражи (1828–1840)
генерал от инфантерии (декабрь 1823 г.)
генерал от артиллерии (апрель 1835 г.) 2Родился в г. Переяславле в семье коллежского асессора, происходившего из незнатного малороссийского дворянского рода Полтавской губернии. Его родственником был архиепископ Архангелогородский и Холмогорский Герман Капцевич. Военное образование получил в артиллерийском и инженерном кадетском корпусе. Службу начал поручиком артиллерийской команды в Гатчине (декабрь 1792 г.). Благодаря проявленным командирским способностям и покровительству А.А. Аракчеева сделал быструю военную карьеру. В 1792 г. выпущен поручиком, в 1793 г. произведен в капитан-лейтенанты, с 1796 г. – майор. С воцарением Павла I был переведен в ноябре 1796 г. в Санкт-Петербург в чине подполковника и назначен плац-майором. В январе 1797 г. произведен в полковники, а в декабре т. г. – в генерал-майоры с назначением шефом артиллерийского батальона его имени. В ту пору ему исполнилось 25 лет. В 1799 г. во главе батальона в составе русского корпуса участвует в военной экспедиции в Голландию против французов. Удостоен ордена Св. Анны 1-й ст. По возвращении корпуса произведен в генерал-лейтенанты. С 1803 г. – шеф 3-го артиллерийского полка. 15 ноября 1804 г. назначен инспектором Кавказской инспекции по артиллерии. Воюет, как сказано в его формулярном списке, «в горах противу чеченцев», участвует в штурме «укрепления, называемого Хан-Киля», за что награжден орденом Св. Владимира 3-й ст.

С января 1808 г. – дежурный генерал при военном министре графе А.А. Аракчееве. 19 апреля 1810 г. назначен начальником 7-й пехотной дивизии. Он участвовал в Отечественной войне 1812 года и последующих кампаниях, где показал себя умелым и мужественным военачальником. За отличия в обороне Смоленска награжден орденом Св. Владимира 2-й ст. большого креста. Участвовал в Бородинском сражении где, «начальствуя 6-м корпусом, поражал и останавливал покушения правого неприятельского фланга и, невзирая на жестокий перекрестный огонь… продолжал командовать с большим духом и непоколебимою храбростию, не уступил места своего ни на один шаг», за что удостоен был военного ордена Св. Георгия 3-го кл. При отходе от Москвы 29–31 августа и 1–2 сентября 1812 г. командовал по поручению генерала М.А. Милорадовича арьергардной артиллерией, сдерживая натиск неприятеля близ Тарутина (6 октября) и под Малоярославцем (12 октября), а затем обратил его в бегство, участвовал в нанесении поражения войскам Нея у с. Красного (8 ноября), за что отмечен золотой шпагой, алмазами украшенной, с надписью: «За храбрость». В 1813 г. на территории Пруссии, командуя отдельным отрядом, блокирует крепость Кюстрин (2 апреля – 20 июля), после чего во главе 10-го пехотного корпуса наносит поражение неприятельским силам в районе г. Гольдберга, окружив и взяв в плен большую часть отряда. За боевые отличия награжден орденом Св. Александра Невского и прусским орденом Красного Орла 1-й ст. Во время известной Битвы народов под Лейпцигом, несмотря на контузию (под ним были убиты две лошади, рикошетом получил удар ядром в бедро), остался в строю и одним из первых ворвался в город, за что пожалован орденом Св. Георгия 2-го кл. и шведским орденом Военного Меча 2-й ст. В 1814 г. со своим корпусом после переправы через Рейн ведет боевые действия во Франции, блокирует крепость Мец, штурмует Суассон и Париж. Правда, его корпус, войдя в подчинение прусского генерал-фельдмаршала Г. Блюхера, оказался в критическом положении, но не по вине командира корпуса. После войны снова командует дивизией, штаб которой стоял в Киеве. В 1819 г. назначается командиром Отдельного Сибирского корпуса, а с 1822 г. – тобольским и томским генерал-губернатором. Новое поле деятельности, где он столкнулся с чиновничьим лихоимством, произволом, принесло ему немало неприятностей. Посыпались доносы, жалобы людей, обиженных его действиями. Лично честный и бескомпромиссный, не терпевший возражений, генерал-губернатор нажил себе немало врагов. Иногда и он перегибал палку. Для расследования доносов и проверки состояния дел была назначена сенаторская ревизия – выводы ее не бросили тень на Капцевича.

Если его боевая деятельность принесла ему почет и уважение (портрет отважного генерала дважды Георгиевского кавалера украсил известную Военную галерею героев Отечественной войны и последующих кампаний в Зимнем дворце), то служба на гражданском поприще поколебала былой авторитет, вызвала в обществе негативные оценки. Одна из них принадлежала А.И. Герцену, назвавшему Капцевича тираном «из школы Аракчеева». Весьма нелестно отозвался о Капцевиче литератор и издатель Н.И. Греч, назвавший его лицемером и ханжой, приведя в подтверждение такой характеристики факты грубости и шантажа со стороны Капцевича по отношению к подчиненным полковнику и генерал-майору. Все это касалось периода, когда Капцевич командовал Отдельным Сибирским корпусом. Случай был действительно возмутительный. Речь идет о генерал-майоре К.Ф. Клодте, опытном и заслуженном военачальнике, участнике Отечественной войны 1812 года и последующих военных кампаний, прибывшем в распоряжение Капцевича на должность начальника штаба корпуса. Вот что пишет Н.И. Греч: «…Однажды Капцевич в присутствии его, при докладе, разругал, оборвал самым наглым образом дежурного штаб-офицера полковника Золотарева. Когда Клодт на другой день явился к нему по службе, Капцевич предложил ему подписать бумагу о том, будто полковник вывел его из терпения грубостями и неповиновением.

– Помилуйте, ваше превосходительство, – сказал Клодт, – полковник не сказал ни слова и вынес высочайшее оскорбление.

– Хорошо, – отвечал Капцевич, – вы заодно с бунтовщиком! Но извольте помнить, что у вас жена и восьмеро детей. Я обо всем донесу начальству.

Клодт взял перо, подписал требуемое, но, воротившись домой, слег в нервную горячку и через девять дней умер…».

К этому следует добавить, что генерал Клодт был отцом скульптора Петра Клодта, автора знаменитой конной группы на Аничковом мосту и памятника И.А. Крылову в Санкт-Петербурге.

Очевидно, Греч располагал какими-то сведениями, легшими в основу описанной сцены, которая даже со скидкой на авторское воображение производит гнетущее впечатление.

Но были и противоположные суждения о Капцевиче. Например, в Русском биографическом словаре сказано, что в период правления в Сибири он «оставил видный след своими заботами об улучшении быта ссыльных, приведении в порядок службы и организации сибирского казачьего войска, учреждением в Омске военного госпиталя и пр.».

Историк, археограф и писатель Д.Н. Бантыш-Каменский дает такой портрет: «Петр Михайлович Капцевич, высокого роста, худощавый, смуглый собою, имевший огненные глаза, умную физиономию, улыбку насмешливую, был неустрашим на бранном поле, взыскателен по службе, строг, не терпел ни малейшего отступления от порядка, но всегда справедлив, почтителен к властям, хороший христианин, добрый семьянин».

Отличную характеристику Капцевичу дал поэт князь И.М. Долгорукий: «Генерал Капцевич очень скромный и вежливый человек, хороший хлебосол, приветливый хозяин… Он не говорит беспрестанно о своих победах и подвигах, хотя три звезды на груди и добрый гарнитур разноцветных отличий дают ему на это полное право».

Правда, это мнение относится к тому времени, когда генерал Капцевич командовал после войны дивизией в Киеве.

Такой разброс мнений об одном человеке свидетельствует о сложности и противоречивости характера Капцевича. Это часто бывает свойством неординарных людей. С одной стороны, видимо, он был наделен необузданным нравом, что не могло притягивать к нему людей. А если при этом становилась известной его дружба с такой непопулярной фигурой, как Аракчеев, то негативная оценка личности Капцевича была обеспечена.

С другой стороны, были известны и многие его заслуги. Он один из героев войны с наполеоновской Францией, энергичный, волевой военачальник и администратор. Храбрый генерал со скандальным характером.

Капцевич, приехав в Москву в 1826 г. на коронацию императора Николая I, больше в Сибирь не возвратился, некоторое время лечился за границей, после чего поселился в Чернигове.

В 1828 г. он оказался вновь востребованным, получив назначение на должность командира Отдельного корпуса внутренней стражи.

Свою энергию и организаторский талант, большой военный опыт Капцевич благотворно использует на новом для него поприще.

Вступая в должность командира Отдельного корпуса внутренней стражи, в первом своем приказе, обратившись к генералам и офицерам, он призвал их «прежде всего и паче всего употребить прилежную деятельность и усиленное внимание к исполнению своих обязанностей, дабы тем, заслужив лучшее о себе мнение правительства, изменить неприятное заключение общества, чего нетрудно достигнуть, ежели гг. начальники всегда и везде будут блюсти правду и служить Государю верно».

Надо заметить, что этот приказ обидел командира корпуса Комаровского, который 12 декабря счел нужным послать письмо царю, защищая свое детище, хотя и не отрицая недостатки, главный из которых – некачественность части офицерского состава. «Не стану оспаривать, – писал Комаровский, – что в многочисленном составе корпуса, в который часто переводились офицеры из армии с болезнями не только телесными, но и нравственными, есть люди, имеющие значительные недостатки».

Комаровского понять можно. Но прав и Капцевич, нацеливший своих подчиненных на строгое исполнение обязанностей, напомнив про офицерскую честь.

В 1829 г. император Николай I утвердил новое расписание ОКВС, состоящего теперь из девяти округов. Бригадное звено упразднено как лишняя инстанция, вместо бригадных начальников в округах введены должности штаб-офицеров в качестве начальников окружных штабов. Вводится и новая форма обмундирования ОКВС. Кивер был заменен каской. С 1832 г. солдатам разрешено было носить баки и усы, придававшие им бравый вид.

Известный биограф Д.Н. Бантыш-Каменский отмечал, что Капцевич, будучи командиром Отдельного корпуса внутренней стражи, «в полной мере оправдал ожидание монарха, привел в наилучший порядок вверенного ему войска, обращал особое внимание на препровождение арестантов, на нравственность офицеров, отличая, поощряя достойных; обозревая каждый год батальоны, несмотря на дальное их размещение в Империи и на свои болезни, входил в малейшие подробности…».

Капцевич внедрил ряд новшеств. Распорядился отбирать в каждом батальоне по 70 лучших в строевом отношении солдат в качестве образцового ядра для всех рот. Завел практику направлять на неделю офицеров в инвалидные команды с целью организации обучения стражников. Изобретенная им так называемая маятная этапная система позволила усовершенствовать и облегчить конвойную службу. Он был строгим, но справедливым начальником, вникал до мелочей в жизнь и быт солдат, поощрял за усердие и наказывал за нерадивость, требуя того же и от офицеров. Проявлял беспощадность к должностным лицам, изобличенным в злоупотреблениях, использовании подчиненных в личных целях, коррупции. Запрещал запугивать солдат, перегружать их службой в караулах. Взыскивал с офицеров за поверхностное отношение к инспектированию, когда одни и те же недостатки повторялись из года в год: «Нет гг. батальонные командиры! Такого рода объезды нельзя и назвать смотрами, оные не только не приносят никакой пользы для службы, но, напротив, делают вред оной».

Требования его приказов, где идет речь о службе, укреплении дисциплины, заботе о солдате, офицерской чести, и сегодня звучат поучительно и актуально.

Капцевич умело сочетал высокую требовательность с заботой о подчиненных. В числе его заслуг рациональное использование запасного капитала для выплат офицерам столовых денег и улучшения питания нижних чинов.

Капцевич с 03.06.1837 г. занял почетное место председателя Комитета о раненых, учрежденного 18 августа 1814 г. Александром I. Членами комитета были генерал-адъютанты. В их числе графы – Комаровский, Голенищев-Кутузов, Бенкендорф и др. В 1839 г. император Николай I, знакомясь с отчетом, представленным ему комитетом за 1838 г., нашел, что все расходы правильные и доходы значительно увеличили инвалидный капитал. Сам Капцевич положил в сохранную казну 40 тыс. руб. ассигнациями, назначив из процентов этой суммы ежегодно выдавать в родном Переяславле 800 руб. в приданое беднейшей девушке дворянского и 400 руб. мещанского сословий, по 200 руб. столовых денег начальнику местной инвалидной команды и по 200 руб. на улучшение пищи нижним чинам.

Участник 40 боев и походов, П.М. Капцевич командовал ОКВС 12 лет.

Подводя итоги этой деятельности, Русский биографический словарь отмечает, что генерал П.М. Капцевич о себе «оставил добрую память облегчением службы и заботами об улучшении положения подчиненных ему войск».

За свою деятельность на посту командира ОКВС награжден орденами Св. Александра Невского и Св. Владимира 1-й степ.

Из-за расстроенного здоровья он получил продолжительный отпуск. В плачевном состоянии оказались и домашние дела. В заемном банке появился значительный долг (52 тыс. руб., занятых под залог дома в Санкт-Петербурге). Владелец 300 душ крестьян был не в состоянии управлять отданным ему в аренду казенным имением в Виленской губернии (награда за штурм Парижа в 1814 г.). К тому же срок аренды уже дважды продлевался на 12 лет, он истекал в 1840 г. В этих обстоятельствах Капцевич решился обратиться к императору с просьбой о новом продлении срока аренды и выдаче половины ее суммы. Прошение рассматривалось у министра государственных имуществ П.Д. Киселева. Средств не хватало, и Капцевич просит помочь избавиться ему от накопившегося долга за счет запасного капитала Отдельного корпуса внутренней стражи, где благодаря его же усилиям и бережливости сумма капитала за 7 лет выросла до 1 141 759 руб. 29 марта император согласился погасить долг за счет резервного капитала банка. Но воспользоваться царской милостью Капцевич уже не смог…

Свой отпуск он проводил в имении генерала Тимашова. Лечился кумысом, целительные свойства которого он испытал на себе, когда жил в Сибири. Почувствовав себя легче, увлекся охотой, но простудился и слег. 3 июля 1840 г. его не стало.

Похоронен в с. Никольском (в 50 км от Оренбурга).

Капцевич был женат на княжне Марии Петровне Прозоровской (родственнице генерал-фельдмаршала князя А.А. Прозоровского), имел двоих детей: сына Николая (1818–1862), офицера русской армии, и дочь Софью (была фрейлиной Высочайшего Двора, вышла замуж за генерал-майора А.К. Эссена).

Добавлено спустя 2 минуты 2 секунды:
Петр Михайлович Капцевич — «сведущ в своем деле без педантизма и несносного чванства, не заносчив, когда встречает возражения, не вспыльчив, когда с ним не соглашаются»


Белорусский род Капцевичей хорошо известен на своей малой родине. По мнению ряда тамошних историков, фамилия берет начало от прозвища Копец, то есть — копач, копатель. Другие считают, что фамилия произошла от слова «кобец» — ястреб. По одной из версий родовым поместьем Капцевичей была деревня Капцевичи Мозырского уезда под Минской губернии.

Когда коллежский асессор Михаил Капцевич прибыл в Полтавскую губернию пока неизвестно, но в дворянском собрании Переяслава, который тогда был городом губернским, человек он был известный.
В 1772 году Господь подарил ему сына Петра. Смышленый мальчик, путешествуя со своим дядькой, дал уговорить себя стать военным, и юный Петр был отправлен постигать «язык батарей» в Артиллерийский кадетский корпус, после окончания которого, отучился еще и на военного инженера.

В 1792 году попал в Гатчинскую артиллерийскую команду, где «прелесть вкусил» маршировок и плац-муштры. Однако Петр Капцевич приобрел расположение цесаревича Павла, который став императором назначил любимца шефом артиллерийского батальона, дополнив назначение полковничьим званием.

Справедливости ради отметим, что Капцевич не был льстецом и царедворцом, а скорее тщательным и талантливым исполнителем. В 1799 вместе с генералом Германом, его артиллеристы участвовали в англо-русской экспедиции в Голландии против Наполеона, после чего Петру Михайловичу пожаловали звание генерал-лейтенанта.

Новый император отправил отцовского протеже инспектировать артиллерию на Кавказскую линию, где Капцевич участвовал в схватках с чеченцами и за удачный штурм укрепления Хан-Килы, был награжден орденом Св. Владимира 3 степени

В 1808 году Капцевич был назначен дежурным генералом при графе Аракчееве, что впоследствии скажется на его и без того, головокружительной карьере. Перед самым «наполеоновым вторжением» молодой генерал был вызван к военному министру Барклаю де Толли, от которого получил приказ закончить формирование и возглавить 7-ю пехотную дивизию, в которую входили Псковский, Московский, Либавский и Софийский пехотные полки; 11-й и 36-й егерские; а также 7-я артиллерийская бригада.
В августе дивизия участвует в обороне Смоленска и заслуживает похвалу Барклая. Под Бородино солдаты Капцевича защищали центр русских позиций. Когда пехота Богарне и кирасиры Ватье и Дефранса взяли батарею Раевского, то остановить их натиск смогла 7-ая дивизия и гвардейская конная батарея подпоручика Корфа. Конечно, потери были большими...

В 1912 году, к 100-летию Бородинского сражения на средства потомков дивизии, по проекту штабс-капитана А.В.Дроздовского. был возведен памятник-часовня 7-й пехотной дивизии. Он напоминает зубчатую башню древнерусского кремля, на стенах которого изображен подвиг дивизии и расположен список потерь личного состава дивизии в день битвы: 148 человек убитыми, 627 — ранеными, 342 — пропавшими без вести.

После Бородина Капцевичу поручили прикрывать отход войск из Москвы. Дивизия участвовала в «Тарутинском деле», яростно дралась при Малоярославце и Красном; за что ее командир получил за храбрость орден Св. Георгия и золотую шпагу с алмазами.

Заграничные кампании против Наполеона стали «сплошным подвигом Капцевича». Теперь, как командир 10-ого пехотного корпуса, он руководил всеми операциями в Силезии, блокировал Кюстрин. Тяжело контуженный под Лейпцигом, Петр Михайлович не покинул солдат, а оправившись, лично повел их в атаку.
К его заслугами можно отнести тактические победы под Зибен-Эйхеном и. Левенбергом; преследуя неприятеля, в сражении при Гольдберге, солдаты Капцевича пленили колонну французских войск в 2000 человек!

Зимой 1814 года он обеспечивал переправу через Рейн, воевал под Жанвилье, Мо, Суассоне, его корпус здорово потрепали при Монмирайле. 18 марта, командуя войсками 10 корпуса, находился в сражении под стенами Парижа.

Нет, не зря его портрет украсил знаменитую Военную галерею героев Отечественной войны 1812 года в Зимнем дворце, а в Храме Христа Спасителя имя Капцевича упоминается более, чем на восьми мраморных досках в Галерее Воинской Славы.

Известный поэт князь И. М. Долгорукий, познакомившийся с Капцевичем в Kиeвe в 1817 году, оставил такую его характеристику «Генерал Капцевич очень скромный и вежливый человек, хороший хлебосол, приветливый хозяин... Он не говорит беспрестанно о своих победах и подвигах, хотя 5 звезд на груди и добрый гарнитур разноцветных отличий дают ему на то полное право. Он умеет продолжать общий разговор, вести речь со всяким, сведущ в своем деле без педантизма и несносного чванства, не заносчив, когда встречает возражения, не вспыльчив, когда с ним не соглашаются; в обществе всегда охотно с ним съедусь и готов разделить время в Москве самой».
С Киевом связана печальная страница история семьи Капцевичей. Женой Петра Михайловича с 1807 года была княгиня Мария Петровна Прозоровская. Она родила сына Николая, но во время родов дочери Софии в 1816 году, трагически умерла. Ее похоронили на кладбище Выдубицкого монастыря. Сегодня рассказывают, что долгие годы, по сложившейся традиции, беременные киевлянки возлагали на ее могилу цветы и молились за упокой ее души, свято веря в то, что только после такого ритуала их роды пройдут благополучно.

Ее могила к счастью сохранилась. На бронзовом листе слова эпитафии: «Под сею гробовою доскою предано земле тело супруги генерал-лейтенанта Капцевича Марии урожденной княжной Прозоровской скончавшейся 1816 года июля 5 дня на 29 году жизни своей от родов. Младенец изшедши от утробы ея узрел свет сей но матерь в 14 день после родов на веки закрыла глаза свои»...
Почти сразу после походов, в 1819 году Петр Михайлович был назначен командиром Отдельного Сибирского корпуса, наказным атаманом Сибирского казачьего войска, а несколько позже, в 1822 году, по рекомендации М.Сперанского, Капцевич стал ПЕРВЫМ генерал-губернатором Западной Сибири!

«Сибирский период» деятельности выдающегося полтавчанина изобилует успехами и промахами, победными донесениями и гнусными доносами и наветами, в написании которых отличился тот же А.Герцен. Его обвинили в издержках, но специальная сентаская ревизия претензий не нашла. Капцевич тогда написал Аракчееву: «При всем болезненном состоянии я прибыл служить Государю и здешнему краю (Сибири) с покорностью к воле милостивейшего монарха, нашел много зла... Я здесь один без добрых помощников, но должен бороться с умыслами... Я совсем не кичусь моими успехами в уменьшении здесь лихоимства и стачек, ибо делаю то по долгу и чувствам верно служить Государю, и ежели только скорблю, то потому, что не могу быть равнодушным к расхищению казны и соблазнам...».

Честный и требовательный до грубости губернатор нажил себе немало врагов и недоброжелателей, но в Сибири его считали и до сих пор считают благодетелем. По словам С.Броневского, Капцевич был «человеком редкого усердия к службе, деятельным до невозможности, взыскательным». Он реально улучшил быт ссыльных, определил порядок службы сибирского казачьего войска. При Капцевиче было положено начало развитию промышленности в Омске. В 1822г. основана суконная фабрика, были построены магометанская мечеть, здания воинской канцелярии и военного госпиталя.

Одним из первых Капцевич поднял вопрос о Сибирском университете. По его инициативе было преобразовано основанное в Омске в 1813 году особое казенное войсковое училище (с 1845 года Сибирский кадетский корпус). Омичи не зря почти век знали улицу Капцевича, которую потом большевики переименовали в Красный Путь.

При Капцевиче были открыты два внешних округа с центрами в Кокчетаве и Каркаралах, что значительно укрепило позиции России в Степном крае.

Приход к власти нового императора привел к потоку новых интриг. «Не мне писать законы, но и не мне учиться служить верно царю», — писал Петр Михайлович Тобольскому губернатору Д. Н. Бантышу-Каменскому. «Ежели я не соблюл формы, то сознаюсь перед вами и хвалюсь сею виною; зато, сохранив до сего край, мне вверенный, и безмолвных крестьян от притязаний, а Казенную Тобольскую палату от беспорядка в её запутанностях, остаюсь в совести спокойным».

Петр Михайлович не ушел в отставку — его продолжали ценить и доверили командовать в 1828 году Отдельным корпусом внутренней стражи — прообразом современных внутренних войск. О его вкладе в это дело, можно писать отдельный проект.

За 12 лет руководства корпусом Капцевичу удалось провести глобальные реформы внутреннего структурирования корпуса — вводится новая форма обмундирования, принимается ряд мер по кадровому обновлению корпуса, были вскрыты и исправлены значительные нарушения в деле подготовки и снабжения солдат и офицеров. Капцевич стал творцом новой т.н. «маятниковой этапной системы» конвоирования арестантов, что позволяло экономить силы, и давала возможность командам больше времени находиться в месте своего расположения. После Капцевича отставники корпуса стали обеспечиваться пансионом по армейскому окладу, солдатам ввели денежные поощрения, выделялась земля.

Уже в отставке Петр Михайлович был председателем Александровского комитета о раненых. Последние годы, уже больной генерал провел в имении своего сослуживца генерала Е. Тимашева в селе Никольское Сакмарского уезда, под Оренбургом, где и скончался 3 июля 1840 года. Место его захоронения нашли совсем недавно местные хранители истории.

Вы проделываете громадную работу! Спасибо!

Присоеденяюсь.
И радует, что тема не "ушла" в сторону иностранцев.
Если бы "планшеты" были разбиты по странам участникам, цены бы не было...
Хотя там тоже работа была сделана громадная.

Дми́трий Миха́йлович Мордви́нов (1773—1848), генерал-майор. 1Из дворян Витебской губернии. В службе сержантом в артиллерии с 10 марта 1781. В 1785 переведён тем же чином в л.-гв. Семёновский полк, где дослужился до капитана. Переименован в действительные камергеры двора Е. И.В. 24 сентября 1802. Членом Берг-коллегии стал с 9 августа 1804. В 1807 поставлен во главе 1-й области земской милиции Санкт-Петербургской губернии Новоладожского уезда, по роспуску которой в 1808 пожалован «за усердие к службе» орденом Св. Владимира 4-й ст.

С 1 июля 1809 служил в Горном Совете, затем в Департаменте Горных и Соляных дел. При создании ополчений в Отечественную войну 1812 поступил начальником 5-й дружины С.-Петербургского ополчения, в составе которого участвовал в действиях корпуса П.X.Витгенштейна. Особо отличился в сражении под Полоцком. Атакуя неприятеля, он был ранен картечью в ногу, которую пришлось ампутировать. За проявленное в бою мужество 3 января 1813 награждён орденом Св. Георгия 4-го кл. № 1162

В воздаяние ревностной службы и отличия, оказанного в сражении против французских войск 1812 года октября 6, 7 и 8 при Полоцке, где с отличным мужеством и неустрашимостью преследовал неприятеля до самых его укреплений, поражая оного на каждом шагу, наконец, когда неприятель заскакав за наши орудия завладел оными, то, бросаясь с 5-ю дружиною С.-Петербургского ополчения и Пермским пехотным полком вперёд, спас оные, причём ему оторвало ядром ногу

и произведён в генерал-майоры. По прошению 6 декабря 1826 уволен с военной службы, переименован в тайные советники (с правом ношения генеральского мундира) и назначен сенатором. В 1827—1839 по выборам от дворянства занимал должность члена Совета государственных кредитных установлений. С 7 января 1847 г. в отставке.

Добавлено спустя 2 минуты:

спасибо за оценку труда я сейчас не поленился посчитал уже 203 генерала , сколько осталось не знаю , о сотку спокойно наберу и больше

Продолжайте, не смеем задерживать