Генералы Наполеоновских войн

Самый главный Кутузов

Михайло уже был на 34 странице

САМ это САМ. Его портрет висит в правом верхнем углу в избе.

нет среди людей на картине

Моя версия - Неверовский, и сдаюсь.

Неверовский на тот момент слишком мелкая сошка , не был он в Филях

Предположу, что это Михаил Фролов или М.Б.Барклай-де-Толли.

Ну список тех, кто на картине могу дать... А так - листать надо)

Добавлено спустя 4 минуты 43 секунды:
В общем - вот. (Алекс никак не решит проблему с оглавлением - сам виноват))) Барклай-де-Толли, Беннигсен, Дохтуров, Толь, Остерман-Толстой, Уваров, Коновницын, Раевский, Ермолов и Кайсаров

ну и это список кто на картине , а кто из них еще не был и будет завтра 500 ?

Барклай-де-Толли

до конца не верил, что его еще нет, но:
М. Б. Барклай-де-Толли,
Л. Л. Беннигсен,- стр. 41
Д. С. Дохтуров - стр 1. стр 24,
А. П. Ермолов - стр 1,
П. П. Коновницын - стр 16,
А. И. Остерман-Толстой - стр 8,
Н. Н. Раевский - стр. 4
К. Ф. Толь - стр.8,
Ф. П. Уваров - стр 3,
П. С. Кайсаров - стр 34.

конечно Толик наконец smile_02 Михаи́л Богда́нович Баркла́й-де-То́лли (при рождении Михаэль Андреас Барклай де Толли, нем. Michael Andreas Barclay de Tolly, 16 [27] декабря 1761 — 14 [26] мая 1818) — выдающийся российский полководец, военный министр, генерал-фельдмаршал (с 1814), князь (с 1815), герой Отечественной войны 1812 года, полный кавалер ордена Святого Георгия.

Командовал всей русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года, после чего был замещён М. И. Кутузовым. В заграничном походе русской армии 1813—1814 годов командовал объединённой русско-прусской армией в составе Богемской армии австрийского фельдмаршала князя Шварценберга.

В историю военного искусства, по мнению западных авторов, он вошёл как архитектор стратегии и тактики «выжженной земли» [2] — отрезания основных войск противника от тыла, лишения их снабжения и организации в их тылу партизанской войны.

В российской истории он запомнился как полководец, который вынужденно совершал стратегическое отступление перед Наполеоном в Отечественной войне 1812 года и за это несправедливо был подвергнут осуждению современников.
Михаил Богданович Барклай-де-Толли родился 13 декабря 1761 года в имении Памушисе. Его предок, родоначальник фамилии Барклаев, выехал в 1621 году из Шотландии в Росток. В XVII веке представители рода Барклаев жили в Риге. Готтард (Богдан) Барклай-де-Толли, отец Михаила, состоял на русской военной службе, был произведен в офицеры и возведен в дворянское достоинство.

Уже в четырехлетнем возрасте Михаил прибыл в Петербург, где он стал жить в семье своих родственников Вермелейнов и готовиться к армейской службе, считавшейся приемственнной в роду Барклаев. По традиции того времени еще с малых лет Михаил был записан рядовым в Новотроицкий кирасирский полк, в котором служил и Георг Вермелейн, взявший над мальчиком свое покровительство. Весной 1778 года Михаил Барклай-де-Толли сдал экзамен перед специальной комиссией и получил свой первый офицерский чин - корнета, и назначение в Псковский карабинерный полк, размещенный в Феллине (Эстляндия). Через год после прибытия в полк Михаил назначен полковым адъютантом и в этой должности быстро овладел необходимыми навыками штабной службы. Спустя пять лет после своего прибытия на службу Барклай был произведен в секунд-поручики.

За молодым офицером скоро закрепилась репутация человека, отлично знающего свое дело и одновременно чуждого искательству новых чинов и очень порядочного в нравственном отношении. Эти его качества содействовали переводу молодого офицера в звании поручика на должность адъютанта шефа Финляндского егерского корпуса графа Фридриха Ангальта. В связи с назначением графа Фридриха Ангальта на должность генерал-директора Сухопутного шляхетского кадетского корпуса на Барклая легла вся штабная переписка, что в свою очередь привело Михаила Богдановича к еще более серьезному овладению навыками штабной службы. Спустя два года (в 1788 году) Барклай в чине капитана был переведен на должность старшего адъютанта к генерал-поручику принцу Виктору Ангальту (двоюродному брату графа Фридриха).

Вместе с принцем он попал свою первую войну - русско-турецкую войну 1787—1791 годов - и был назначен на боевую должность командира батальона. 6 декабря 1788 года Михаил Барклай получил первую боевую награду — орден Св. Владимира 4-й степени за заслуги при штурме Очаковской крепости. Он стал вторым кавалером этого недавно учрежденного ордена. Кроме того, Михаил Барклай был награжден Золотым Очаковским крестом и ему присвоен чин секунд-майора. В этом звании его перевели в Изюмский легкоконный полк, которым командовал Л.Л. Беннигсен. В кампании 1789 года Барклай отличился в сражении при Каушанах (13 сентября), битве при Аккермане (27 октября) и у Бендер (11 октября).

Весной 1790 года секунд-майор вместе со своим шефом, принцем Ангальтом, направился в Финляндию и принял участие в русско-шведской войне 1788— 1790 годов. Здесь, при штурме деревни Керникоски (19 апреля) ему пришлось вынести из боя смертельно раненого командира и принять его последнюю волю. Перед своей кончиной принц Ангальт подарил молодому Барклаю свою шпагу. В кампании 1790 года Барклай был произведен в чин премьер-майора и переведен в Тобольский полк, находившийся в стадии формирования.

Через год он был переведен в Санкт-Петербургский гренадерский полк, который также находился в стадии формирования. В этом году Михаил Барклай-де-Толли женился на девице Элеоноре (Елене Августе) фон Смиттен, с которой прожил в браке двадцать шесть лет.

В апреле следующего года при первом известии о начале боевых действий в Польше Санкт-Петербургский гренадерский полк вышел из Пскова (места постоянной дислокации) и направился в Вильно, куда прибыл в мае. По прибытии в Вильно Барклай получил приказ русского главнокомандующего генерал-аншефа М. Кречетникова следовать в Гродно и взять под свою охрану ставку польского короля Станислава-Августа. В Гродно полк, в котором служил Барклай, простоял до весны 1794 года. В марте в Польше вспыхнуло обширное восстание, в ходе которого немногочисленные русские отряды стали или уничтожаться, или захватываться в плен. Летом санкт-петербургские гренадеры вместе с другими полками двинулись к Вильно, захваченному польскими мятежниками. 28 июля начался штурм города. За заслуги при взятии Вильно Барклай был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. За храбрость при штурме Праги (предместье Варшавы) он был произведен в подполковники и в декабре вернулся в Гродно на должность командира батальона Эстляндского егерского корпуса.

В мае 1797 года батальон, которым командовал Барклай, был преобразован в 4-й егерский полк. Местом его стоянки стал Полачеген (Паланга) на границе с Восточной Пруссией. На следующий год Барклай-де-Толли был произведен в полковники, а 24 мая 1799 года получил чин генерал-майора российских войск.

В начале кампании 1805 года с наполеоновской Францией 3-й егерский полк Барклая-де-Толли (бывший 4-й егерский) входил в состав 2-й армию Беннигсена, которая должна была двинуться для помощи главным силам союзников. Но по пути следования через Пруссию русскую армию настигло известие о разгроме союзников при Аустерлице и о развале Третьей коалиции. Это привело к временной остановке боевых действий.

В сентябре 1806 года возникла Четвертая коалиция. В результате поражения прусской армии при Иене и Ауэрштадте главную роль в предстоящей кампании должна была играть армия Беннигсена, насчитывавшая 70 тысяч человек и 300 орудий. Полк Барклая был поставлен в авангард. В ходе трудного марша по размытым дождями дорогам его егеря к концу октября достигли Остроленки. Пятитысячный отряд Барклая прикрывал направление Торн — Висла. Сам командир сделал своей штаб-квартирой город Плоцк. 12 декабря произошло столкновение авангардного отряда с корпусом Ожеро. Уже в ходе боя Барклай получил известие об общем отходе корпуса Беннигсена и приказ прикрыть отступление войск. Главные силы корпуса отходили к Пултуску, около которого (14 декабря) разгорелась первая битва войны 1806—1807 года. Один из главных ударов корпуса маршала Ланна пришелся как раз на отряд Барклая. Командир отряда лично водил своих егерей в контратаки, в ходе которых атаки французов был отбиты на всех направлениях. За храбрость Барклай-де-Толли получил орден Св. Георгия 3-й степени. Вскоре после сражения Беннигсен был назначен главнокомандующим русских войск. Он назначил Барклая руководить авангардом своего левого крыла. Теперь под командованием Барклая-де-Толли было уже три егерских, пехотный, гусарский, два казачьих полка и рота конной артиллерии. Под натиском главных сил наполеоновских войск, пытающихся обойти русскую армию, войска Беннигсена начали новое отступление. Отряд Барклая, превратившись из авангарда в арьергард, продолжал прикрывать отход главных сил. Отступление перемежалось с контратаками превосходящих сил противника, который стремился отрезать сравнительно небольшой отряд. Особенно продолжительным и наиболее кровавым стал бой у деревни Гоф. В тот день из строя выбыло до двух тысяч человек.

На рассвете 25 января отряд Барклая подошел к Прейсиш-Эйлау. Беннигсен приказал командиру своего арьергарда укрепиться в городе и не пускать в него французов. 26 января в 12 часов началось сражение. Главный удар по городу наносили войска маршала Сульта. Под их натиском небольшой отряд Барклая-де-Толли медленно отходил с улиц Прейсиш-Эйлау. На помощь арьергарду были выдвинуты войска из резерва, и бои завязались на самих улицах города. Барклай лично повел в контратаку два гусарских полка, но в разгар боя был ранен артиллерийской гранатой, раздробившей ему руку. Он был вынесен из боя и отправлен для излечения в Кенигсберг, а затем далее в Мемель (Клайпеда).

Во время приезда в Мемель императора Александра I между ним и Барклаем состоялись две встречи. В ходе них Барклай доложил императору свое видение будущей войны с Наполеоном, которая должна была носить изматывающий характер для французов и вынуждать их, в ходе продвижения вглубь России, оставлять в городах качестве гарнизонов значительные силы и тем самым уменьшать собственную армию. После беседы с Александром I Барклай-де-Толли был награжден орденом Св. Анны 1-й и Владимира 2-й степеней. 4-му егерскому полку за боевые успехи были пожалованы серебряные трубы. В конце апреля Барклай был произведен в чин генерал-лейтенанта и назначен командиром 6-й дивизии, находившейся в резерве.

Уже в конце осени 1807 года началась подготовка к походу в Финляндию, находившуюся под властью Швеции. Несмотря на то, что Александр 1 пытался избежать ведения боевых действий, он не мог не сознавать, что шведский король Густав IV Адольф вряд ли согласится разорвать традиционные связи с Англией, ставшей после Тильзитского мира главным противником России. Это привело к началу русско-шведской войны 1808— 1809 годов — последней войны между обеими странами.

6-й дивизии Барклая-де-Толли приказано было оставаться на месте ее новой дислокации, к северу от Выборга. Только в мае 1808 года его войска, преобразованные из дивизии в корпус, получили приказ двигаться в провинцию Саволакс. Барклай командовал значительными силами — пятью пехотными и одним кавалерийским (уланским) полками, тремя эскадронами драгун и тремя казачьими сотнями, ротой гвардейской артиллерии. Казалось, с такими силами можно было быстро занять сравнительно небольшую провинцию. Однако финны сумели под командованием полковника (впоследствии генерала) Ю. Сандельса организовать мощное партизанское движение, используя чрезвычайно выгодные условия местности. Барклай впервые столкнулся с тактикой, которую сам стал применять через несколько лет. 7 июня корпусу Барклая удалось достичь Куопио, за которым находилось окруженное болотами озеро Калавеси. Дальше двигаться не представлялось возможным, поскольку Сандельс перед своим отходом приказал перегнать на северную сторону озера или сжечь на месте все лодки. Пока Барклай раздумывал о том, как переправиться через озеро, он получил приказ главнокомандующего русскими войсками графа Ф.Ф. Буксгевдена идти с двумя третями своего корпуса на соединение с войсками 5-й дивизии генерала Н.Н. Раевского. Остальная часть сил корпуса дожидалась в Куопио подхода гребной флотилии из озера Сайма. После ее прихода войска под командованием генерала Рахманова, оставленного в Саволаксе на месте Барклая, должны были высадиться на северном берегу Калавеси и разгромить войска Сандельса. Совершив четыре трудных перехода, войска Барклая-де-Толли остановились у Рауталамби. Дальше они двигаться не могли, поскольку путь им преграждала целая цепь озер. Финны снова лишили русских средств для переправы. Пришлось прибегать к подручным средствам, но переправа не успела начаться, как Барклаю было доставлено известие от Рахманова: спустя два дня после ухода русских войск из Саволакса Сандельс атаковал посты у Куопио. Чтобы выручить остававшиеся в Саволаксе части и одновременно выполнить приказ главнокомандующего, Барклай разделил свои войска на две половины. Одну он послал к Раевскому, с другой пошел на помощь к Рахманову. Он подошел к Куопио в тот момент, когда Сандельс под покровом ночной темноты и тумана начал новую атаку города с трех сторон. Лишь на рассвете штурм города был отражен. Неделю спустя на Калавеси появились канонерские лодки с десантом. Теперь можно было двигаться на штурм укреплений, возведенных Сандельсом, но уже вечером пришло известие о том, что Раевский, начавший наступление на центральном направлении, был разбит в сражении у Лаппо превосходящими силами противника. В Финляндию прибыл флигель-адъютант императора маркиз Паулуччи, предложивший Барклаю выехать вместе с ним в Петербург и объяснить, почему он ослушался приказа главнокомандующего и не отправил Раевскому тех сил, которые ранее указывались ему в приказе. По пути Барклай заболел, и за время его болезни обстоятельства изменились в лучшую сторону. Осенью русские войска полностью овладели Финляндией, хотя до заключения мира было еще далеко.

К зиме 1808/09 года в руководстве армии возобладала идея о том, что победить Швецию можно, лишь высадившись на ее берег и создав угрозу ее столице. Наступать предполагалось тремя корпусами — Абовским под командованием князя П.И. Багратиона, Вазским под командованием Барклая-де-Толли и Улеаборгским под командованием графа П.А. Шувалова. Войска князя Багратиона двигались через Аландские острова на Стокгольм, войска Барклая проходили Ботнический залив в общем направлении на Умео, войска графа Шувалова переходили реку Торнео и двигались по суше на соединение с Вазским корпусом. Однако ни Барклай, ни Шувалов не считали свои войска готовыми к зимнему походу, и лишь князь Багратион ожидал приказа к выступлению. Новый главнокомандующий Б.Ф. Кнорринг фактически ничего не предпринимал для подготовки похода. Не желая менять главнокомандующего в начале зимней кампании и торопясь урегулировать на месте все сложные вопросы, Александр I прислал в Финляндию военного министра А.А. Аракчеева, предоставив ему самые широкие полномочия. В полках корпуса Барклая-де-Толли, которому предстояло переходить Кваркен, ощущалась острая нехватка личного состава, мало было пороха и патронов. Некоторые части еще не успели прийти в Вазу. Однако скорый приезд Александра I на открывающийся сейм в Борго явно подстегивал события, ускоряя начало всей операции. Переход Вазского корпуса через Ботнический залив начался 7 марта 1809 года. Еще за день до начала выступления главных сил из Вазы вышел авангард во главе с генералом Бергом. Дойдя до острова Валлгрунд, отряд сделал привал. На следующее утро отряд опять двинулся вперед. Сам Барклай находился во втором эшелоне и делил тяготы похода со всеми его участниками. Солдаты шли через ледяные глыбы, нагроможденные одна на другую. Укрываться от снежных бурь было негде, поскольку на пустынных гранитных островах не было ничего живого. Первый привал Вазский корпус сделал на Валлгрунде, второй — на острове Гадден, после третьего он должен был выйти в район Умео. К утру 9 марта измученные солдаты достигли шведских берегов и, остановившись за версту от них, прямо на льду развели костры. К Умео уже подошли пикеты казаков из русского авангарда. В штаб командующего шведским гарнизоном графа Кронштедта пришло сообщение о выходе русских к Умео. Граф не замедлил выслать к авангарду парламентера. Барклай объявил прибывшему шведскому офицеру, что будет говорить только с самим Кронштедтом, которого ожидает в своем лагере. В скором времени командующий гарнизоном прибыл и на переговорах с командующим русским корпусом высказал просьбу, чтобы русские войска не атаковали Умео. Барклай соглашался не атаковать город при условии, что его оставят шведские войска, передав его корпусу арсенал и магазины с провиантами. В тот же день шведские войска покинули город, и вслед за ними в Умео вступили войска Вазского корпуса.

Через два дня Барклай получил приказ от главнокомандующего, находившегося вместе с Аракчеевым и князем Багратионом на Аландских островах. В приказе говорилось, что на днях в Стокгольме произошел государственный переворот, в результате которого король Густав IV Адольф был свергнут с престола. Шведский парламент (риксдаг) избрал королем герцога Зюдерманландского (дядю Густава IV Адольфа), и тот сразу высказался за заключение мира с Россией под условием, что русские войска покинут шведские берега. Одновременно авангард Абовского корпуса под командованием генерала Я.П. Кульнева, перейдя Аландские острова, захватил порт Гриссельгамн, лежащий в 100 верстах от Стокгольма. На крайнем севере перед войсками Уленбергского корпуса капитулировал корпус генерала Гриппенберга. В этих условиях подписание мирного договора с чрезвычайно выгодными условиями могло быть осуществлено за считанные дни. Главнокомандующему графу К.Ф. Кноррингу и его советнику П.К. Сухтелену удалось убедить военного министра, ранее занимавшего непреклонную позицию в отношении цели главного похода — занятия Стокгольма. Было решено отвести войска от шведских берегов. Однако приехавший королевский генерал-адъютант Левенгельм объявил, что по решению шведского монарха делегация для ведения переговоров о мире прибудет лишь тогда, когда будут выработаны предварительные условия для ведения переговоров. Высшее русское командование оказалось обманутым шведской дипломатией, и труды русских войск, совершивших героический переход по льду Ботнического залива, оказались напрасными. Перед уходом русского корпуса из Умео к Барклаю пришла делегация магистрата, которая поблагодарила командующего корпусом за образцовое поведение его войск в городе. 15 марта войска Вазского корпуса двинулись в обратный путь. Все участники перехода через Ботнический залив были награждены особой медалью с надписью «За переход на шведский берег». Барклай-де-Толли получил орден Св. Александра Невского и чин генерала от инфантерии. Его жена была награждена орденом Св. Екатерины, превратившись из незнатной дворянки в придворную даму.

После заключенного на Аландских островах перемирия главнокомандующий русскими войсками Кнорринг попал в опалу и вынужден был подать в отставку. В письме к Аракчееву император называл его поведение «бесстыдным».

29 мая 1809 года генерал от инфантерии Барклай-де-Толли был назначен главнокомандующим Финляндской армией и генерал-губернатором Финляндии. Он занял один из самых ответственных постов в Российском государстве. Дело в том, что Финляндия, войдя в состав Российской империи, оставалась фактически государством, имевшим свою конституцию и парламент. В начале июня Александр I снова посетил Финляндию и лично убедился в правильности своего выбора. Барклай-де-Толли оправдал его надежды и стал поистине «умиротворителем Финляндии». Между тем военные действия не прекращались, но велись они уже на территории самой Швеции. Однако даже возобновление войны и вмешательство в военные действия на Балтике британского флота не могло изменить общей обстановки. Шведские войска повсюду терпели поражения. В кампании 1809 года Барклай-де-Толли предоставил своим подчиненным большую инициативу, отдавая им лишь общие указания. Уже с середины июля в финском городке Фридрихсгаме начались переговоры о мире.

5 сентября 1809 года мирный договор был подписан. России были отданы территория Финляндии и Аландские острова. Северо-западные рубежи государства были надежно укреплены.

В конце декабря Барклай был вызван в Петербург, где его ожидало новое назначение. В связи с тем, что Аракчеев стал председателем Военного департамента только что созданного Государственного Совета, освободился пост военного министра. Аракчеев предложил назначить на этот пост Барклая-де-Толли, рассчитывая, что прямой и неспособный к интригам генерал будет беспрекословно выполнять его указания. Главной задачей нового военного министра стала подготовка русской армии к будущей войне с Наполеоном. В условиях, когда Россия вела войны с Персией и Турцией и совсем недавно закончила войну со Швецией, все более оголялись западные границы в империи, через которые могли вторгнуться французские войска. Главной стратегической задачей русской внешней политики Барклай считал скорейшее окончание войн и направление освободившихся войск на линию Вильно — Пинск. Под непосредственным руководством Барклая в кратчайший срок были разработаны «Уложения для управления Большой действующей армии», главной идеей которых было единоначалие главнокомандующего действующей армией, который обладал на театре военных действий всей полнотой власти и подчинялся лишь императору. Негласно предполагалось, что в будущей войне должность главнокомандующего займет военный министр. Под руководством Барклая было разработано и «Учреждение военного министерства». Согласно этому документу, военное министерство имело семь департаментов: артиллерийский, инженерный, инспекторский, аудиторский, комиссариатский, провиантский и медицинский. Кроме того, в министерстве были образованы Военно-ученый комитет, Военное топографическое депо, типография и особенная канцелярия, которая занималась разведкой и контрразведкой. Все эти документы были 27 января 1812 года утверждены Александром I.

Под руководством Барклая было принято решение образовать на западных границах России 1-ю и 2-ю армии. Командование 1-й армией— самой крупной — император решил возложить на генерала от инфантерии Барклая-де-Толли. 1-я армия прикрывала значительную полосу протяженностью около 250 верст. Штаб армии находился в Вильно. Прибыв к своей армии 31 марта, Барклай немедленно принялся сводить все дивизии в корпуса. Ни для кого не было секретом, что это делалось под влиянием побед Наполеона, который впервые создал такие мощные тактические соединения. В составе армии Барклая-де-Толли было сформировано шесть пехотных и три кавалерийских корпуса. Общая численность его армии равнялась 110 тысячам человек. 2-я армия князя Багратиона насчитывала 45 тысяч человек.

На Волыни формировалась 3-я Обсервационная армия под командованием генерала А.П. Тормасова, в задачу которой входило наблюдение за союзницей наполеоновской Франции — Австрией, войска которой могли начать вторжение в пределы России. На Дунае находилась 4-я армия под командованием адмирала П.В. Чичагова, которая фактически также должна была действовать против Австрии, нанося удары на Балканы и Венгрию. Успех ее действий во многом зависел от результатов войны с Турцией. Огромная масса войск— около 100 тысяч человек — была занята в войне против Турции и Персии. Еще большее число солдат насчитывалось в составе городских и крепостных гарнизонов на всем протяжении границ Российской империи.

Еще до своего приезда в армию Барклай составил два плана действий на случай войны с Наполеоном. Они носили как наступательный, так и оборонительный характер. Первый предусматривал переход русской армии в наступление с целью скорейшего окружения французских войск в Пруссии и герцогстве Варшавском, а затем наступление через Германию на Францию. Второй план основывался на идеях, высказанных Барклаем Александру I в Мемеле в 1807 году. По нему русские войска, не ввязываясь в крупные сражения с наполеоновскими войсками, затягивали войну как можно далее, заманивая противника вглубь опустошенного края. 14 апреля 1812 года в Вильно прибыл Александр I. Между ним и Барклаем состоялась беседа, в которой император отклонил наступательный вариант, сказав, что еще год назад предупредил посла Наполеона Лористона, что не обнажит меча первым, но станет защищать каждую пядь своей земли, если на нее вторгнется враг. Таким образом, Барклаю было предписано в будущем придерживаться оборонительных действий. Сразу же после приезда Александра 1 в армии установилось некое двоевластие. С одной стороны, Барклай продолжал оставаться военным министром и командующим главной армией. Но с другой — он был лишен прав главнокомандующего в связи с присутствием в армии императора. Барклай неоднократно предлагал Александру I урегулировать этот запутанный вопрос, но император отвечал, что тот является военным министром и может отдавать любые приказы от имени самого монарха. К маю Наполеон закончил стратегическое развертывание своей Великой армии против России. Главную ударную группу составляли корпуса Даву, Удино и Нея, сосредоточенные в Восточной Пруссии (218 тысяч солдат при 527 орудиях). Командование этой группой осуществлял сам Наполеон, наносивший удар по 1-й русской армии. В районе Полоцка осуществлял развертывание своего 4-го корпуса (82 тысячи человек и 218 орудий) пасынок Наполеона принц Евгений Богарне, который должен был разгромить 2-ю армию князя Багратиона. Из района Варшавы на 3-ю армию Тормасова должен был наступать корпус (78 тысяч человек) младшего брата Наполеона - вестфальского короля Жерома. Против этой же армии действовал австрийский корпус князя К. Шварценберга (34 тысячи человек). На севере в районе Тильзита развертывался корпус маршала Ж. Макдональда (39 тысяч человек), составленный из французских и прусских войск. Перед войсками этого корпуса была поставлена задача — овладеть Ригой и прикрыть от ударов левый фланг главной ударной группы. Второй эшелон Великой армии составляли резервные формирования (около 200 тысяч).

Утром 11 июня Наполеон вместе с начальником своего штаба маршалом Бертье подъехал к западному берегу реки Неман и, выбрав удобное место для переправы, начал готовиться к форсированию этой пограничной реки. Еще до наведения моста часть французов из дивизии Мюрана переправилась на лодках через Неман и завязала перестрелку с разъездом лейб-казачьего полка. Командир граф Орлов-Денисов немедленно доложил о переправе в штаб армии. Одновременно об этом доложил и ковенский городничий, город которого уже был занят французскими войсками. Узнав о переходе Великой армии через Неман. Александр I и Барклай-де-Толли подписали приказы к войскам о начале войны. Император выехал в Свенцяны, приказав Барклаю начать подготовку эвакуации из Вильно обозов и госпиталей, а также составить план отхода войск 1-й и 2-й армий. Все, что не могло быть вывезено, подлежало уничтожению. В течение первых трех дней войны Барклай не выходил из Вильно, собирая сведения о подходе к ней наполеоновских войск, и только 16 июня оставил город, приказав князю Багратиону отступать по дороге на Минск. Узнав об отступлении войск Барклая, Наполеон приказал маршалам Даву, Нею и Удино, подкрепленным кавалерией под общим командованием маршала Мюрата, настичь армию противника и разгромить ее главные силы. Армия князя Багратиона, также обложенная со всех сторон французскими корпусами, уходила на юго-восток. Ожидаемой встречи между обеими армиями в районе Минска не произошло.

Армия Барклая двигалась на северо-восток и к 25 июня вошла в Дрисский лагерь, недавно построенный по проекту военного инженера Фуля. Ранее предполагалось, что в таком лагере, глубина которого составляла три версты, а длина фронта — четыреста верст, 1-я армия сможет благополучно отсидеться, ожидая момента, когда 2-я армия ударит наступающим французским войскам во фланг и тыл. Но общий Военный совет генералов решил, что теперь вся идея первоначального плана будет бесполезна, поскольку армия князя Багратиона находится слишком далеко от места действия, а Наполеон уже разделил свои силы и обложил ими обе армии. Таким образом, Дрисский лагерь превращался в ловушку, в которую могли попасть войска 1-й армии.

2 июля войска Барклая покинули Дрисский лагерь и двинулись к Полоцку. Направление это казалось стратегически чрезвычайно важным, поскольку недалеко находился 1-й пехотный корпус П.Х. Витгенштейна, прикрывавший дороги на Ревель и Себеж, через который проходили главные коммуникации 1-й армии. Утром 7 июля Александр I, которого приближенные, наконец, уговорили покинуть армию и вернуться в столицу для общего руководства страной, поручил Барклаю как военному министру общее командование войсками 1-й и 2-й армий. Однако официально в должность главнокомандующего он так и не был возведен. Уезжая, Александр 1 произнес Барклаю свои знаменитые слова: «Поручаю вам свою армию. Не забудьте, что второй у меня нет». Из Полоцка войска Барклая двинулись к Витебску и скоро вышли на дорогу, ведущую к Москве. Узнав, что армия Багратиона идет к Могилеву, Барклай повел свои войска ему навстречу. Этот маневр проходил под непрекращающимся преследованием его войск главными силами Великой армии. Чтобы дать возможность своим войскам соединиться с армией князя Багратиона, Барклай решил задержать французские войска силами 4-го пехотного корпуса генерала А.И. Остермана-Толстого и дивизии генерала П.П. Коновницына. Авангардное столкновение произошло в районе Островны. Противник был отброшен, и Барклай стал демонстрировать подготовку к предстоящему генеральному сражению. Часть своих сил — прежде всего казачьи полки Платова — он выдвинул на Красное и Лиозно, как бы в поисках места предстоящего сражения. В эти дни Барклай получил сообщение князя Багратиона о том, что его войска под Могилевом не смогли прорваться на соединение с войсками 1-й армии и он продолжает дальнейшее отступление к Смоленску. Это вынудило Барклая продолжить отступление и также отходить к Смоленску, где он рассчитывал соединиться с войсками князя Багратиона.

Наполеон остановился в Витебске, и простоял здесь две недели. Маршалы убеждали его не двигаться далее, но император был непреклонен и говорил, что впереди их ожидает почетный мир. Однако он не мог не сознавать, что силы его армии уменьшались за счет войск, оставляемых в качестве гарнизонов и для охраны коммуникаций. Уже ко времени подхода французской армии к Смоленску ее численность равнялась половине той, которая перешла Неман. Однако и положение Барклая было недостаточно прочным. Прежде всего это объяснялось интригами в его штабе многочисленных недоброжелателей, требовавших от командующего решительных действий. Начался конфликт между Барклаем и князем Багратионом, настаивавшем на скорейшем наступлении.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 26 секунд:[/color][/size]
В середине июля Барклай, наконец, получил известие, что через Мстиславль к Смоленску движутся войска 2-й армии. 22 июля произошло полное соединение обеих армий. Это сорвало первоначальные замыслы Наполеона разгромить русские армии поодиночке и вынудило его начать концентрацию своих войск между Двиной и Днепром. Оставленный против корпуса князя Витгенштейна корпус маршала Удино был в эти же дни разгромлен под Клястицами. Находясь в Смоленске, Барклай подписал несколько воззваний, призывающих все слои населения браться за оружие, создавая партизанские отряды для борьбы в тылу врага. По его приказу был создан один из первых военно-партизанских отрядов во главе с бароном Ф. Винцегороде для борьбы с противником на Петербургской дороге.

После соединения обеих армий было решено перейти к наступательным действиям и прежде всего, разгромить корпуса Евгения Богарне, стоявшие между Суражем и Поречьем. Против Богарне действовали главные силы 1-й армии, а 2-я оставалась для прикрытия Смоленска. В слу-чае удачи обе армии соединялись в районе Рудни и совместно переходили в наступление. Барклай предусмотрел и возможность наступления главных сил Великой армии на Смоленск и был готов отойти обратно в город. 26 июля армии Барклая и князя Багратиона выступили к Рудне, и в течение трехдневной стычки их авангарды под Молевом разгромили корпус Богарне. Главные же силы армий прикрывали дорогу на Поречье и Рудню, поскольку опасались обхода Смоленска главными силами наполеоновских войск. В это же время, когда сам Наполеон находился у Рудни, опасаясь, что в любую минуту русские войска смогут перейти в наступление, обе армии соединились у Болотова и готовились встретить здесь главные силы противника.

Однако Наполеон переправился через Днепр на другом направлении и сразу же устремился к Смоленску, куда стали отходить и русские войска. Первыми в город вошли войска корпуса Раевского, преследуемые французским авангардом. Ранним утром 4 августа Смоленск был охвачен полукольцом французских войск, однако главные силы наполеоновской армии еще не подошли, и это, в свою очередь, дало возможность армиям Барклая и князя Багратиона к концу дня подойти к городу, опередив неприятеля. Наполеон не препятствовал соединению обеих армий, поскольку надеялся подавить их своей мощью и разгромить в генеральном сражении. Кроме того, ударом с юга он рассчитывал отрезать войска 1-й и 2-й армий от 3-й армии Тормасова. 5 августа французские войска подвергли город мощной бомбардировке из орудий, а затем к Смоленску подошли главные силы французских войск, начавшие свой обходной маневр.

Чтобы сорвать планы Наполеона, Барклай поручил князю Багратиону прикрыть Дорогобужскую дорогу, обеспечивая его движение частью сил своих войск. Он также подготовил к обороне Смоленск — прикрыл все опасные направления войсками, поставил на высотах артиллерию. Сам он стал в предместье Раченки. В 8 часов утра 5 августа французы начали атаку, однако до середины дня ворваться в Смоленск не смогли. В 4 часа Наполеон начал общий штурм города силами корпусов Даву, Нея и Понятовского, однако и он был отражен русскими войсками.

Тогда Наполеон решил сжечь город огнем из 300 орудий и тем самым выбить из Смоленска русские войска. К вечеру город был охвачен пожарами. Барклай находился в глубоком раздумье относительно своих дальнейших действий. Он уже получил донесение князя Багратиона, что французы движутся через Ельню на Дорогобуж, а значит, снова угрожают русской армии окружением. Он также знал, что 80-тысячной русской армии противостоит 120-тысячная французская во главе с самим Наполеоном. И Барклай отдал приказ о дальнейшем отступлении. Многие генералы пытались возражать, настаивая на том, чтобы оборона Смоленска продолжалась, однако Барклай был непреклонен. Выйдя из города под прикрытием корпуса Д.С. Дохтурова, Барклай приказал сжечь за собой мосты. 7 августа русские войска достигли Соловьевой переправы. Здесь в авангардном столкновении Барклай едва не попал в плен к польским уланам и был спасен лишь эскадроном изюмских гусар.

Отступление проходило под непрерывным давлением французских войск, атаковавших русских. Движение армии Барклая прикрывали войска генерала П.А. Тучкова. Их упорные действия у Лубино (Валутиной горы) позволили войскам Барклая перейти по наплавным мостам через Днепр и выйти на Московскую дорогу. В это время армия князя Багратиона находилась в районе Дорогобужа и командующий звал туда Барклая, рекомендуя осмотреть позицию, выбранную им для предстоящего сражения. Но Барклай признал ее совершенно непригодной для сражения, поскольку она была растянута, и перед ней оказывались незанятыми высоты, на которых противник мог поставить батареи. В тылу позиции были поля с рытвинами, что могло затруднить действия кавалерии. К тому же главные силы войск князя Багратиона стояли в 8 верстах от поля сражения. И Барклай решил отступать далее. В ходе своего отступления русская армия уже прошла выгодные позиции при деревне Умолье, при деревне Усвете, Вязьме и селе Федоровском. Барклай рассчитывал найти более выгодные позиции у Царева-Займища, однако история рассудила по-другому.

Чем ближе русские войска приближались к Москве, тем все более в армии и обществе звучали голоса, требующие смены командующего. Все чаще говорили об умышленном отступлении и об «измене» Барклая. Немалую дозу лжи вносил и находившийся в армии великий князь Константин Павлович, открыто обвинявший Барклая в измене. Князь Багратион также настаивал на назначении нового командующего и даже просил у Аракчеева отставки. В эти дни чрезвычайный комитет решил вопрос о назначении общего главнокомандующего для вооруженных сил России. Им стал М.И. Кутузов, недавно возведенный в княжеское достоинство. Извещенный о такой неожиданной перемене, Барклай с обычной стойкостью вынес это испытание. И когда 17 августа Кутузов прибыл в армию, он доложил новому главнокомандующему, что стотысячная армия рвется в бой, который он сам был готов дать на позиции у Царева-Займища. Однако Кутузов, не высказав вслух ни порицания, ни одобрения действий Барклая, все же решил отступать далее на восток. Он знал, что каждый шестой солдат в армии — новобранец, что новых войск не предвидится. Он также опасался потерять свой престиж из-за поражения в первом же сражении. Кутузов считал, что поскольку ключ от Москвы (то есть Смоленск) взят, то теперь местом предстоящего сражения будет сама Москва. Кутузов не был уверен и в боеспособности русской армии, поскольку считал, что при Барклае она превратилась в толпу мародеров, и теперь, как он писал Александру I, он был вынужден одной ее половиной караулить другую. После приезда в армию Кутузова положение командующего 1-й армии все более осложнялось: без его уведомления штабные офицеры изымали из 1-й армии целые корпуса и перемещали их на левый фланг. Сам Кутузов зачастую игнорировал советы Барклая. Новый главнокомандующий и ранее находился в неприязненных отношениях с Барклаем, а теперь еще более ухудшил их. Он привез с собой в армию Беннигсена, высланного прежде за интриги, и Платова, удаленного из армии за пьянство во время боевых действий. 24 августа Александр I подписал указ об отставке Барклая с поста военного министра. Все это привело к тому, что накануне Бородинского сражения Барклай стал думать о смерти на поле боя.

К 24 августа русские войска, преследуемые французским авангардом, подошли к селу Бородино. Здесь, у Москвы-реки и Новой Смоленской дороги, расположились войска Барклая, занявшие позиции на правом фланге русской армии. В центре поля укреплялась Курганная высота, впоследствии получившая название «батареи Раевского». На левом фланге стояли войска под командованием князя Багратиона. Бородинское сражение началось утром 26 августа.

Скрытые плотным утренним туманом, солдаты Евгения Богарне атаковали правый фланг русских войск у села Бородино, занятый полком лейб-егерей. Навстречу врагу Барклай послал новые полки. Но и французы при поддержке резервов усилили только свой натиск. В течение часового боя село Бородино было захвачено французами, и на его высотах они установили свои артиллерийские батареи. Моряки гвардейского экипажа сожгли мост через реку Колочу и далее на этом направлении французы продвинуться не смогли. Ввиду усилившегося натиска на левый фланг князя Багратиона туда по приказу Кутузова из 1-й армии были переброшены 2-й пехотный корпус и некоторые гвардейские полки. И снова это распоряжение было сделано в обход Барклая. Узнав об этом, командующий 1-й армией выехал в ставку Кутузова в деревню Горки и протестовал против изъятия из его войск резервов, которые он предполагал не трогать раньше вечера. Кутузов обещал больше не предпринимать ничего в обход Барклая, и тот сам выехал на левый фланг, чтобы лично убедиться в положении князя Багратиона. Когда же он убедился в критическом положении его войск, то сам распорядился о переброске на левый фланг 4-го пехотного корпуса и нескольких других полков.

К середине дня центр боевых действий переместился к Курганной высоте, для защиты которой Барклай собрал все свои силы (24-ю дивизию Лихачева и 26-ю дивизию Паскевича, 4-й пехотный корпус Остермана-Толстого, 2-й кавалерийский корпус Корфа, 3-й кавалерийский корпус Крейца и самые элитные гвардейские полки — Преображенский, Семеновский, Кавалергардский и Конногвардейский). Против «батареи Раевского» было сосредоточено около 300 орудий. С фронта высоту атаковала пехота принца Евгения, поддержанная атакой кирасир Коленкура. К 3 часам дня Курганная высота, покрытая трупами павших солдат, была взята. Остатки войск, оборонявшие Курганную высоту, отошли за Горицкий овраг, готовясь к отражению новой атаки кирасирских и уланских полков. На помощь русской пехоте Барклай перебросил кавалерийские корпуса Корфа и Крейца и сам повел кавалеристов в атаку. В этой схватке под ним было убито пять лошадей. Погибли два и были ранены пять адъютантов Барклая. Он дважды едва не попал в плен, будучи окружен польскими уланами. К концу боя его мундир был обрызган русской и французской кровью.

В конце сражения Барклай приехал в Горки и здесь получил приказ Кутузова восстановить русские боевые порядки. По всей линии было зажжено множество костров, по которым солдаты могли ориентироваться. По приказу Барклая у деревни Горки уже возводился новый редут, и Кутузов, извещенный об этом, объявил, что завтра сам вернется на свой командный пункт, чтобы продолжить сражение. Барклай распорядился прогнать с Курганной высоты французов, собиравших там оружие, и ввести на нее несколько батальонов, чтобы назавтра вновь использовать ее в сражении. Неожиданно ночью он получил приказ Кутузова об отступлении и пришел в ярость, не понимая, как можно оставить позиции, с которых противник был отражен. Он уже хотел ехать к Кутузову и выяснить у него обстановку, однако пришедший офицер от Дохтурова (назначенного вместо раненого князя Багратиона) сказал, что войска его армии уже начали отходить к Можайску. Только тогда Барклай отдал приказ об оставлении позиций. Значение Бородинского сражения в судьбе Барклая огромно — впервые после долгого молчания русские войска приветствовали его появление громовым «ура!», что означало фактическую реабилитацию его личности в армейской среде. Он стал единственным генералом, награжденным орденом Св. Георгия 2-й степени за Бородинское сражение.

Барклай считал, что сразу же после оставления поля сражения необходимо отойти к Калуге, где были сосредоточены запасы продовольствия. Мнение командующего 1-й армией разделяли генералы Ермолов и Толь. Но сам Кутузов приказал отходить к Москве, поскольку ожидал там подхода резервов и подвоза боеприпасов. Приехав в Москву 1 сентября, Барклай осмотрел позицию, выбранную Беннигсеном, и признал ее непригодной для сражения, о чем доложил Кутузову. Во второй половине дня в деревне Фили состоялся Военный совет, на котором Кутузов поставил перед собравшимися вопрос: рисковать ли потерей армии, давая сражение, или следует оставить столицу без боя? Барклай высказался за отступление, его поддержали Остерман-Толстой, Раевский и Толь. Беннигсен, Дохтуров, Уваров и Ермолов решительно выступали за новое сражение с Наполеоном. Кутузов, подводя итоги обсуждения, приказал отступать. Вместе с войском Москву покидало и население. Барклай принял активное участие в организации прохода русской армии через Москву, и благодаря этому все прошло в необыкновенном порядке. Вместе с армией Барклай перешел на старую Калужскую дорогу и ко 2 сентября нагнал Кутузова у деревни Панки.

При докладе императору о положении в армии после оставления Москвы Кутузов сообщил, что многие начальные события неразрывно связаны с оставлением Смоленска и тем состоянием войска, которое он застал после своего приезда в армию. Это был последний камень, брошенный Кутузовым в своего предшественника. В эти же дни Барклай узнал, что в очередной раз без его ведома в арьергард Милорадовича было передано около 30 тысяч человек из 1-й армии. Кутузов обвинил в этом Коновницына, забывшего уведомить Барклая, но тот уже не верил словам фельдмаршала. Все это крайне обострило отношения Барклая и Кутузова и подвигнуло командующего 1-й армией написать прошение об отставке по состоянию здоровья. Прошение было подано Кутузову 21 сентября после прихода русской армии в Тарутино, и уже на следующий день Барклай отбыл из армии. Путь Барклая не был легким; он понял, что в народе его по-прежнему считают «изменником» — недалеко от Владимира его карету забросали камнями. Он был вынужден остановиться в доме губернатора и писать оправдательные письма Кутузову и Александру I. Эти послания стали первыми в целой серии писем, в которых он пытался объяснить свои действия в первый период войны.

До начала ноября Барклай жил во Владимире, тщетно ожидая письма от императора. Наконец он решил уехать в свое имение Бекгоф, где в конце ноября получил долгожданный ответ Александра I. Император писал, что он по-прежнему питает к Барклаю приязнь и уважение, однако не может скрыть от него ранее сделанных им ошибок. Александр I обещал, что лично проследит за тем, чтобы были опубликованы выборки из оправдательных писем Барклая. Император выражал уверенность, что Барклай в будущем сможет оказать Отечеству еще более выдающиеся услуги. Ответ императора побудил Барклая выехать в Петербург и добиться личной аудиенции у Александра I. Но уже 7 декабря император отбыл в Вильно, и ожидаемой встречи не произошло. 12 декабря, в день рождения императора, Барклай пришел в Зимний дворец, однако собравшиеся придворные оказали ему ледяной прием. Лишь после того, как к Барклаю подошла императрица Елизавета Алексеевна и высказала ему свое сочувствие, присутствовавшие окружили генерала, выражая свою симпатию. Тем же днем Барклай получил письмо Александра 1, в котором тот убеждал его вернуться в армию. Получив это письмо, Барклай выехал в свое лифляндское имение. Здесь он в течение месяца болел, а немного поправившись, выехал в Вильно.

В начале 1813 года Барклай вместе с офицерами Главной квартиры императора прибыл в Плоцк, где вновь подал Александру I прошение об отставке. Однако уже 31 января он получил извещение от Кутузова, что император назначил генерала от инфантерии Барклая-де-Толли командующим 3-й армией вместо заболевшего адмирала П.В. Чичагова. Главные силы его армии находились в районе крепости Торн (ныне Торунь) и были заняты ее осадой. Армия Барклая была самой малочисленной из всех армий — в ней было не более 18 тысяч человек. Крепость защищал баварский гарнизон (3,5 тысячи) во главе с французским генералом Мавилоном. Против крепости Торнабыли сосредоточены главные силы армии Барклая — 13 тысяч человек. Однако этих сил явно не хватало для полной блокады крепости, к тому же в осадном корпусе отсутствовали крупнокалиберные орудия. И только после того как все это необходимое поступило в армию, начались, сочетавшиеся с атаками господствующих высот, интенсивные бомбардировки крепости. 6 апреля 1813 года крепость сдалась. В ходе осады русские войска потеряли 28 человек убитыми и 167 ранеными. За взятие Торна Барклай был награжден алмазными знаками к ордену Св. Александра Невского и 50 тысячами рублей.

В тот же день Кутузов приказал Барклаю выступить с бывшим осадным корпусом к Франкфурту-на-Одере. 23 апреля его войска вступили во Франкфурт, но уже здесь получили приказ немедленно двигаться к Бауцену, где начиналось новое сражение. Теперь под командованием Барклая были войска не только его 3-й армии, но и прусский корпус генерала Йорка. В ночь с 6 на 7 мая войска Барклая выступили к Кенигсварту навстречу французским войскам под командованием генерала Лористона. После трудного ночного перехода командующий узнал, что его авангард под началом генерала Чапли-ца вступил в соприкосновение с противником, и выслал ему на помощь егерей и казаков. В 3 часа дня войска Барклая ворвались в Кенигсварт и выбили из него противника. Но вскоре командующий получил сообщение, что корпус Йорка встретил на марше корпус Лористона и часть сил Нея, идущих в обход правого крыла союзных войск. После упорного боя, продолжавшегося несколько часов, Барклай убедился в превосходстве сил противника и приказал отходить к Бауцену на соединение с главными силами. Чтобы избежать угрозы охвата фланга, он переместил свои войска вправо между реками Шпрее и Блезацер.

Витгенштейн, командовавший главными силами, не понимая замысла Наполеона, решил, что главный удар будет наноситься по левому флангу, и сосредоточил там свои основные силы. В течение двух дней французы продолжали нападать на левый фланг и центр, не подвергая при этом атакам правый фланг союзных войск. Витгенштейн при поддержке Александра I даже стал требовать у Барклая оказать содействие его войсками главным силам армии. Однако тот объявил присланному генерал-адъютанту, что своих войск он не пошлет, поскольку в скором времени войска его фланга будут атакованы. В скором времени Наполеон с главными силами обрушился на войска Барклая. Он уже был убежден в том, что корпуса Лористона и Мармона обошли правый фланг союзников, и его маневр удался. Однако стоящие перед ним русские войска отразили его натиск. Несмотря на неудачное для союзников сражение при Бауцене, войскам Барклая сопутствовал успех, и теперь они служили арьергардом, прикрывшим общее отступление. В ходе отступления, благодаря образцовым действиям арьергарда, союзники не потеряли ни одного орудия и повозки. За сражение при Кенигсварте Барклай-де-Толли был награжден орденом Св. Андрея Первозванного и прусским орденом Черного Орла.

После неудачных сражений при Люцене и Бауцене, Витгенштейн был смещен с поста главнокомандующего объединенными русско-прусскими войсками, и 17 мая на этот пост был назначен генерал от инфантерии Барклай-де-Толли. Теперь под его командованием находилось около 90 тысяч человек.

Через несколько дней между союзниками и Наполеоном было подписано перемирие, продолжившееся два месяца. За это время Барклаю удалось пополнить армию резервами, и ее численность возросла до 172 тысяч человек. Армия пополнилась не только людьми, но и орудиями и боеприпасами и была вновь готова к будущим боям. В связи с вступлением в войну Австрии силы союзников были реорганизованы в три армии — Богемскую, Силезскую и Северную. Барклай поступил под начало командующего Богемской армией князя Шварценберга, одновременно являвшегося и главнокомандующим союзных армий. Барклай возглавил армейский резерв, состоявший из русских и прусских корпусов (126 тысяч человек).

В августе боевые действия возобновились, но после неудачного сражения при Дрездене войска союзников отступили к Теплицу. Барклай, командовавший авангардом Богемской армии, известил генерала Остермана-Толстого, стоявшего к юго-востоку от Дрездена, что к Теплицу идет французский корпус генерала Вандама, имеющий приказ выйти союзникам в тыл. Первый удар корпуса Вандама в районе Кульмы приняла русская гвардия под командованием Остермана-Толстого. Утром следующего дня (18 августа) к Кульму прибыл Барклай, который возглавил сражение. В ходе боя корпус Вандама (12 тысяч) был пленен, вместе с 84 орудиями и всем обозом. Инициатива Кульмского сражения целиком исходила от Барклая-де-Толли, который за эту победу был удостоен ордена Св. Георгия 1-й степени и высшим орденом Австрийской империи — командорским крестом Марии-Терезии. Поражение Вандама вынудило Наполеона остановить наступление своих войск и начать отход к Дрездену. Войска Барклая вели активное преследование, нанося удары по арьергарду противника.

В середине сентября все армии союзников устремились к Лейпцигу, куда стали подходить и главные силы армии Наполеона. Утром 4 сентября войска Барклая встали на правом фланге, построившись в три линии. В первой линии находился корпус Витгенштейна, во второй — корпус Раевского, третью составил резерв под командованием цесаревича Константина Павловича. Войска Барклая должны были нанести удар по главным силам наполеоновских войск, стоявшим у деревни Вахау и отбросить их к Лейпцигу. На первом этапе боя русско-прусские войска овладели Вахау и Клебергом. Но Наполеон, сосредоточив около сотни орудий за Вахау, открыл огонь по войскам Барклая. Одновременно перешла в наступление французская пехота. Барклай двинул вперед корпус Раевского, поддерживая войска, атаковавшие Вахау. Наполеон бросил на гренадер Раевского большую часть своей кавалерии, но, построившись в каре, солдаты остановили натиск французов. Барклай попытался оказать Раевскому помощь, выслав к нему легкую кавалерию, но она была смята французской кавалерией, так и не сумев развернуться в лаву. Вслед за этим в атаку перешла старая гвардия Наполеона, которой Барклай противопоставил тяжелую кавалерию и русскую и прусскую гвардию. Натиск французов ослаб, но и союзникам не удалось добиться решающих успехов. Утром 5 сентября стороны не вели боевых действий, и это дало возможность подойти к полю сражения Польской армии Беннигсена и Северной армии Бернадота. Силы союзников возросли вдвое. На следующий день сражение возобновилось. Главные атаки войска Барклая вели на деревню Пробетгейд, за которой стояли корпуса Виктора и Лористона. Бой продолжался почти целый день, но овладеть сильно укрепленной деревней так и не удалось. В ночь на 7 октября Наполеон отступил к Лейпцигу и стал готовиться к выходу из города. Утром союзники начали штурм Лейпцига, однако войска Барклая участия в его взятии не принимали. В ходе «Битвы народов», как назвали Лейпцигское сражение, Наполеон потерял свыше 60 тысяч человек убитыми и ранеными, 20 тысяч пленными и 325 орудий. За Лейпцигское сражение Барклай-де-Толли был возведен в графское достоинство.

Союзники начали преследование наполеоновских войск. 24 октября войска Барклая вступили во Франкфурт-на-Майне, а 1 января 1814 года перешли Рейн и заняли Базель. Здесь произошла очередная реорганизация союзных войск, и граф Барклай-де-Толли стал командовать частью резерва Богемской армии, состоявшего из русских, прусских и баденских корпусов.

За участие в сражении у селения Ла-Ротьер 17 января 1814 года он был награжден золотой шпагой, украшенной алмазами и лаврами. 8—9 февраля произошло сражение при Арсиссюр-Об, в котором войска Барклая также приняли активное участие. Наполеон потерпел поражение и был вынужден начать новое отступление.

Спустя несколько дней после одержанной победы в главной квартире союзников состоялся военный совет, на котором обсуждался вопрос, преследовать ли отступавшие войска Наполеона или идти прямо на Париж. Граф Барклай-де-Толли высказался за продолжение преследования армии Наполеона, его поддержали многие из присутствовавших. Но когда Александр I предложил идти на Париж, все вопросы сразу отпали. Наполеон, переправившись через реку Об, устремился к крепостям на Рейне, угрожая тылам союзников. Но те преследовали его лишь до Витра, а затем 13 марта резко повернули и форсированным маршем двинулись к Парижу. В тот же день у деревни Фершампенауз произошло сражение русской кавалерии с французскими пехотными корпусами Мармона и Мортье, шедшими на соединение с главными силами Наполеона. Со стороны союзников сражением руководил граф Барклай-де-Толли. Противник потерпел сокрушительное поражение, и путь на Париж был окончательно открыт.

Подойдя к столице Франции, куда отступили остатки разбитых при Фершампенаузе корпусов, союзные армии построились в три колонны. Барклай командовал центральной колонной, двигавшейся на Бондийский лес. В его авангарде шел корпус Раевского. Войска авангарда атаковали французов у Пантена и Бельвиля, но, не будучи поддержаны остальными колоннами, остановились. Граф Барклай-де-Толли выслал на помощь войскам Раевского русских гренадеров и гвардейские полки пруссаков и баденцев. Прибывшие войска опрокинули французов, и для развития успеха в дело была введена 2-я гвардейская пехотная дивизия под командованием Ермолова. Одновременно с колонной Барклая в наступление перешли колонны под командованием принца Евгения Вюртембергского и Блюхера. К 2 часам дня союзники овладели предместьями Парижа. Утром 19 марта 1814 года союзные войска вступили в Париж. В тот же день графу Михаилу Богдановичу Барклаю-де-Толли было присвоено звание генерал-фельдмаршала.

2 апреля он передал свою должность цесаревичу Константину и вступил в командование войсками Силезской армии, сменив на этом посту Блюхера. Тогда же он получил высшую военную награду своего бывшего противника, теперь волею судеб ставшего союзником в войне с Наполеоном— шведский орден Меча 1-й степени.

В мае фельдмаршал граф Барклай-де-Толли сопровождал Александра I в его поездке в Англию. Летом 1814 года он снова вернулся на пост главнокомандующего 1-й армией, состоявшей из шести пехотных корпусов. Штаб армии находился в Варшаве. К этому времени относятся и последние проявления неприязни между главнокомандующим 1-й армией и главно-командующим Польской армией цесаревичем Константином Павловичем. Все желания цесаревича подчинить себе фельдмаршала не имели успеха, что очень раздражало Константина.

Фельдмаршал находился в Варшаве, когда в феврале 1815 года получил известие о бегстве Наполеона с острова Эльба и о высадке его на французском берегу. В апреле 1815 года армия графа Барклая-де-Толли (225 тысяч человек) выступила в новый поход на Францию. Его войска прошли Галицию, Богемию и Германию, когда уже на марше было получено известие о победе англо-прусских войск при Ватерлоо и о вторичном отречении Наполеона. 29 июля часть русских войск (3-я гренадерская и 3-я кирасирская дивизии) вошла в Париж. Большая часть войск 1-й армии была расквартирована в провинции Шампань, в 150 верстах от столицы Франции.

Перед возвращением русских войск в Россию Александр I решил провести в окрестностях Вертю общий смотр своей армии — своеобразный «парад победы». Местом смотра была избрана огромная равнина рядом с горой Монт-Эме. В смотре, который состоялся 29 августа 1815 года, принимали участие 150 554 человека и 940 орудий. На праздник прибыли союзные монархи, командующие армией; присутствовали тысячи зрителей. Когда войска двинулись церемониальным маршем мимо почетных трибун, во главе их стал сам Александр I. Парад закончился орудийным и оружейным салютом изо всех орудий. За отличную подготовку парада генерал-фельдмаршал граф Михаил Богданович Барклай-де-Толли был возведен в княжеское достоинство Российской империи. Император лично даровал ему девиз: «Верность и терпение». В этих словах лаконично отразились главные черты личности Барклая. В октябре 1815 года Барклай вместе с императором покинул Францию и вернулся в Варшаву. В декабре император пригласил князя Барклая-де-Толли приехать в Петербург. В столице фельдмаршалу была устроена триумфальная встреча с почетным караулом, торжественным приемом у императора и у самого князя, к которому по повелению Александра I приехали для представления все генералы и офицеры, находившиеся в столице во главе с самим всесильным Аракчеевым.

Теперь штаб командующего 1-й армией находился в Могилеве. Используя накопленный военный опыт, фельдмаршал издал «Правила рассыпного строя, или Наставления о рассеянном действии пехоты для егерских полков и застрельщиков всей пехоты», позднее дополненное разделом «Об употреблении стрелков в линейных учениях». Впоследствии Эти правила получили широкое распространение в русской армии. Однако князь вносил новое не только в тактику боя. Он один из немногих открыто выступил против военных поселений, считая, что после отбывания срока службы ветеран должен получить личную свободу и быть наделен участком земли.

Летом 1817 года Барклай сопровождал императора в его поездке по России. Однако здесь его настигла неприятность, возможно последняя в его жизни. Незадолго до отъезда императора и его свиты в Москву, где император был намерен перезимовать, фельдмаршал получил распоряжение вернуться в Могилев. Император опасался, что жители сожженной столицы могут не очень радушно встретить человека, которого они по-прежнему считали одним из главных виновников своих былых бед.

В начале следующего года Барклай приехал в Петербург и попросил Александра I или разрешить ему выйти в отставку по состоянию здоровья, или предоставить длительный отпуск для лечения болезни (артрита). Император разрешил фельдмаршалу отпуск на два года и пожаловал ему сто тысяч рублей для лечения на водах Чехии. В конце апреля семья князя Барклая-де-Толли выехала из Бекгофа.

После непродолжительного отдыха в Столбене (недавно купленном имении в 60 верстах от Риги) путешествие продолжилось. Но с каждым днем фельдмаршалу становилось все хуже, боли в груди усиливались. Это вынуждало путешественников делать остановки в Риге, Мемеле и Тильзите. 13 мая 1818 года на подъезде к Инстербургу (ныне Черняховск) личный врач князя настоял на необходимости остановки на мызе Штилитцен. В тот же день Михаил Богданович Барклай-де-Толли скончался. Вскрытие показало, что I причиной смерти стала острая сердечная К недостаточность.

Первым о кончине фельдмаршала узнал прусский король Фридрих Вильгельм III. Он немедленно дал указание выслать в Штилитцен почетный караул, в I сопровождении которого гроб с телом князя был сопровожден до русской границы. Александр I узнал о кончине знаменитого фельдмаршала со значительным опозданием (26 мая), находясь в очередном путешествии по России. Он немедленно выразил овдовевшей Елене Августе свои глубочайшие соболезнования: «Государство, — писал император, — потеряло в его лице одного из самых ревностных слуг, армия — командира, который постоянно показывал пример высочайшей доблести, а я — товарища по оружию, чья верность и преданность всегда были мне дороги». Александр I хотел, чтобы Барклай-де-Толли был похоронен в Казанском соборе, который император мечтал сделать пантеоном героев Отечественной войны 1812 года, но Елена Августа настояла, чтобы его прах остался в Бекгофе, где она могла бы соединиться с мужем и после своей смерти. На границе гроб с телом полководца встретил почетный караул во главе с генералом И.И. Дибичем.

Уже спустя несколько лет после кончины прославленного полководца в его честь стали открываться памятники. В Штилитцене, где на средства прусского короля был воздвигнут четырехметровый обелиск по проекту знаменитого Карла Фридриха Шинкеля. Скульптурные изображения князя Барклая-де-Толли были воздвигнуты в Дерпте (Тарту) и в мавзолее, где погребено тело фельдмаршала (деревня Йыгевесте). Сам мавзолей сооружен по проекту скульптора С.Ф. Щедрина, а скульптуры Барклая-де-Толли создал В.И. Демут-Малиновский, лепивший бюст и для надгробия Суворова. В 25-ю годовщину изгнания наполеоновских войск из России по повелению императора Николая I, начавшего свою военную службу под командованием фельдмаршала, перед Казанским собором в Петербурге были сооружены памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли работы скульптора Б.И. Орловского.

Но главными памятниками великому полководцу, конечно же, являются его портрет работы художника Д. Доу в Военной галерее Зимнего дворца и знаменитое стихотворение А.С. Пушкина «Полководец», написанное на сюжет его портрета. Всего в нескольких строфах изящного стихотворения великий поэт дал блестящую характеристику гению Барклая-де-Толли, великому полководцу и патриоту в лучшем смысле этого слова, и его выдающейся роли в Отечественной войне 1812 года.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 48 секунд:[/color][/size]
награды smile_15 Орден Святого апостола Андрея Первозванного (07.09.1813);
Барклай де Толли стал вторым из 4 полных Георгиевских кавалеров за всю историю ордена. Наряду с ним в те годы полным кавалером был только М. И. Кутузов. Орден Святого Георгия 1-го кл. (19.08.1813, № 11) — «За поражение французов в сражении при Кульме 18 августа 1813 года» ;
Орден Святого Георгия 2-го кл. бол.кр. (21.10.1812, № 44) — «За участие в сражении при Бородине 26-го августа 1812 года»;
Орден Святого Георгия 3-го кл. (08.01.1807, № 139) — «В воздаяние отличной храбрости и мужества, оказанных в сражении против французских войск 14-го декабря при Пултуске, где, командуя авангардом впереди праваго фланга, с особенным искусством и благоразумием удерживал неприятеля во все время сражения и опрокинул онаго»;
Орден Святого Георгия 4-го кл. (16.09.1794, № 547) — «За отличную храбрость, оказанную против польских мятежников при овладении укреплениями и самим гор. Вильною»;

Золотая шпага с алмазами и лаврами с надписью «за 20 января 1814 г.» (1814);
Орден Святого Владимира 1-й ст. (15.09.1811), 2-й ст. (07.03.1807), 4-й ст. (07.12.1788);
Орден Святого Александра Невского (09.09.1809) с алмазами (09.05.1813);
Орден Святой Анны 1-й ст. (07.03.1807);
Золотой крест за взятие Очакова (07.12.1788);
Крест «За победу при Прейсиш-Эйлау» (1807);
Прусский орден Красного орла (1807);
Прусский орден Черного Орла (1813);
Австрийский Военный орден Марии Терезии командор (1813);
Шведский Военный орден Меча 1-го кл. (1814);
Французский орден Почётного легиона 1-й ст. (1815);
Почётный Рыцарь Большого Креста, Орден Бани Великобритании (1815); английская шпага с алмазами (1816);
Нидерландский Военный орден Вильгельма 1-й ст. (1815);
Саксонский Военный орден Св. Генриха 1-й ст. (1815);
Французский орден Св. Людовика 1-й ст. (1816).

[size=85][color=green]Добавлено спустя 46 секунд:[/color][/size]
Послужной список
13 декабря 1769 года — определён в службу вахмистром в Ново-Троицкий кирасирский полк.
1776 год — переведён в Псковский карабинерный полк.
28 апреля 1778 года — пожалован корнетом.
1 января 1786 года — поручиком, с переводом в Финляндский егерский корпус в 1-й батальон.
13 января 1788 года — назначен старшим адъютантом в чине капитана к генерал-поручику принцу В.А. Ангальт-Бернбург-Шаумбург-Хоймскому
1788 год — произведён секунд-майоры за отличие против турок, с переводом Изюмский легко-конный полк.
1 мая 1790 года — премьер-майором за отличие против шведов, с переводом в Тобольский пехотный полк.
20 мая 1790 года — переведён в формировавшийся тогда С.-Петербургский гренадерский полк.
7 ноября 1794 года — произведён в подполковники за отличие против польских войск, с назначением батальонным командиром Эстлянского егерского корпуса в 1-й батальон.
1796 год — по названии этого батальона 4-м егерским полком, который в 1799 году назван 3-м егерским, а после — 2-м карабинерским, назначен шефом этого полка.
7 марта 1798 года — произведён в полковники.
2 марта 1799 года — в генерал-майоры.
9 апреля 1807 года — в генерал-лейтенанты за отличие против французов, с назначением начальником 6-й дивизии.
20 марта 1809 года — в генералы от инфантерии; в то же время назначен был главнокомандующим Финляндской армией и генерал-губернатором новоприобретённой Финляндии.
18 января 1810 года — назначен членом Государственного совета и военным министром.
24 марта 1812 года — главнокомандующим 1-й Западной армией.
Январь 1813 года — главнокомандующим 3-й Западной армией
Май 1813 года — главнокомандующим всех действующих российских и прусских армий.
16 октября 1813 года — за сражение под г. Лейпцигом пожаловано ему, с потомством, графское достоинство.
18 марта 1814 года — за сражение под Парижем и покорение этой столицы пожалован генерал-фельдмаршалом.
30 августа 1815 года — пожаловано ему, с потомством, княжеское Российской империи достоинство.

В походах был:
1788 год — в Бессарабии, при осаде и взятии штурмом г. Очакова;
1789 год — в Бессарабии и Молдавии, 13 сентября, при разбитии неприятеля под Каушанами и при взятии городов Аккермана и Бендер;
1790 год — в Финляндии, 19 апреля, при атаке неприятельских ретраншаментов при Пардакоски и в разных других сражениях;
1792 и 1793 годы — в Польше;
1794 год — в Польше, 31 июля, в деле под Вильной и во многих других сражениях;
1805 год — в Австрии;
1806 год — в Пруссии, где, составляя передовой отряд для обороны берега р. Вислы, находился почти в ежедневных с неприятелем перестрелках; в продолжении этой кампании, командуя авнгардом, был в сражениях: 29 ноября, при Помихове, при поражении неприятеля, 11 и 12 декабря, при с. Колозомбе, при отражении многочисленного неприятельского корпуса, 14 декабря, в кровопролитном сражении при Пултске, командуя первой линией войск правого фланга;
1807 год — с отрядом, вверенным ему, составляя арьергард, вступил в Старую Пруссию, где командуя центром авангарда, был в дела: 21 января, при Алленштейне, 22 и 23 — при Янкове, 26 — при Ландсберге, 26 — в знаменитом сражении при Прейсиш-Эйлау, где ранен пулей в правую руку выше локтя, раздроблением кости; с начала сей кампании до получении раны, командуя в сражениях авангардом, был в почти ежедневных стычках;
1808 год — вступя с вверенным ему корпусом войск в новоприобретённую Финляндию, был в сражениях с шведскими войсками: 31 мая, 1 и 2 июня, у кирки Иокос, при разбитии неприятеля и завладении его укреплением, 19 — у г. Куопио, при совершенном разбитии сделанного неприятелем десанта;
1809 год — прошёл с корпусом, ему вверенным, по Ботническому проливу, через Кваркен;
1812 год — командуя 1-й Западной армией, был: 13 и 14 июля, в сражении под Витебском; 4, 5 и августа, в жестоком сражении по Смоленском; 7 августа, под Заболотьем; 24 и 26 — в достопамятном и кровопролитном сражении при с. Бородино;
1813 год — при осаде и овладении кр. Торном; 7 мая, при разбитии неприятеля по Кенигсвартом; 8 и 9 мая, в сражении под Бауценом; 14 и 15 августа, в сражении под Дрезденом; 18 — при поражении неприятеля под Кульмом; 4, 5 и 6 сентября, в разных сражениях под Кульмом, Ноллендорфом и Пирной; 2, 4, 5, 6 и 7 октября, в главной битве пол Лепцигом;
1814 год — во Франции, в сражениях: 20 января, при Бриенн-Лешато и с. Ларотьере; 9 марта, при Арсис-сюр-Об; 13 марта, при Фершампенаузе; 18 марта, сражении под Парижем и овладении этой столицей;
1815 год — совершил с армией поход во Францию вторично.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 35 секунд:[/color][/size]
А.С. Пушкин
Полководец



У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадонн,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жён,
Ни плясок, ни охот, — а все плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Главою лавровой…
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним — и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.

Он писан во весь рост. Чело, как череп голый,
Высоко лоснится, и, мнится, залегла
Там грусть великая. Кругом — густая мгла;
За ним — военный стан. Спокойный и угрюмый,
Он, кажется, глядит с презрительною думой.
Свою ли точно мысль художник обнажил,
Когда он таковым его изобразил,
Или невольное то было вдохновенье, -
Но Доу дал ему такое выраженье.

О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:
Все в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой,
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою.
И тот, чей острый ум тебя и постигал,
В угоду им тебя лукаво порицал…
И долго, укреплен могущим убежденьем,
Ты был неколебим пред общим заблужденьем;
И на полупути был должен наконец
Безмолвно уступить и лавровый венец,
И власть, и замысел, обдуманный глубоко, -
И в полковых рядах сокрыться одиноко.
Там, устарелый вождь! как ратник молодой,
Свинца веселый свист заслышавший впервой,
Бросался ты в огонь, ища желанной смерти, -
Вотще! —
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!

7 апр. 1835 Св. воскр. С.П.Б. Мятель и морозъ.

[size=85][color=green]Добавлено спустя 2 минуты 2 секунды:[/color][/size]
Генерал Ермолов оставил такой отзыв о Барклае, своём непосредственном начальнике[19]:



Барклая де Толли долгое время невидная служба, скрывая в неизвестности, подчиняла порядку постепенного возвышения, стесняла надежды, смиряла честолюбие. Не принадлежа превосходством дарований к числу людей необыкновенных, он излишне скромно ценил хорошие свои способности и потому не имел к самому себе доверия, могущего открыть пути, от обыкновенного порядка не зависящие…
Неловкий у двора, не расположил к себе людей, близких государю; холодностию в обращении не снискал приязни равных, ни приверженности подчиненных…
Барклай де Толли до возвышения в чины имел состояние весьма ограниченное, скорее даже скудное, должен был смирять желания, стеснять потребности. Такое состояние, конечно, не препятствует стремлению души благородной, не погашает ума высокие дарования; но бедность однако же дает способы явить их в приличнейшем виде… Семейная жизнь его не наполняла всего времени уединения: жена немолода, не обладает прелестями, которые могут долго удерживать в некотором очаровании, все другие чувства покоряя. Дети в младенчестве, хозяйства военный человек не имеет! Свободное время он употребил на полезные занятия, обогатил себя познаниями. По свойствам воздержан во всех отношениях, по состоянию неприхотлив, по привычке без ропота сносит недостатки. Ума образованного, положительного, терпелив в трудах, заботлив о вверенном ему деле; нетверд в намерениях, робок в ответственности; равнодушен в опасности, недоступен страху. Свойств души добрых, не чуждый снисходительности; внимателен к трудам других, но более людей, к нему приближенных… Осторожен в обращении с подчиненными, не допускает свободного и непринужденного их обхождения, принимая его за несоблюдение чинопочитания. Боязлив пред государем, лишен дара объясняться. Боится потерять милости его, недавно пользуясь ими, свыше ожидания воспользовавшись.
Словом, Барклай де Толли имеет недостатки, с большею частию людей неразлучные, достоинства же и способности, украшающие в настоящее время весьма немногих из знаменитейших наших генералов.

Продолжай, Алекс.

теперь немного Ярославского ополчения Дедюлин Яков Иванович (1772-1836) – генерал-майор (19 апреля 1810 года) Родился 18 октября 1772 года в усадьбе Маковесово Романово-Борисоглебского уезда Ярославской губернии в семье предводителя дворянства города Романова Ивана Васильевича Дедюлина и его супруги Натальи Григорьевны, происходил из дворян Ярославской губернии, 2 февраля 1787 года в возрасте 14 лет поступил на военную службу подпрапорщиком лейб-гвардии Преображенского полка. Участвовал в русско-шведской войне 1788-1790 годов, сражался в составе гребной флотилии, 15 февраля 1796 года – прапорщик, 17 декабря 1796 года – подпоручик, 11 ноября 1797 года – поручик, 22 декабря 1798 года – штабс-капитан, 5 февраля 1800 года – капитан, 17 сентября 1802 года – полковник, принимал участие в кампаниях 1805, 1806 и 1807 годов против французов, командовал батальоном лейб-гвардии Преображенского полка, отличился в сражениях при Аустерлице (Austerlitz), где был ранен, при Гейльсберге (Heilsberg) и Фридланде (Friedland), где получил новое ранение, 19 апреля 1810 года вышел в отставку с производством в генерал-майоры. С 1811 по 1823 год был предводителем дворянства Ярославской губернии, с началом Отечественной войны 1812 года занимался формированием Ярославского ополчения, во главе которого блокировал дороги из Москвы к Угличу и Кашину, а также участвовал в походе через Тверь в Смоленскую губернию на Сычёвку. В начале 1813 года нёс службу на освобождённых от врага территориях, затем присоединился к действующей армии, находился при осаде крепостей Модлин (Modlin), Глогау (Glogau), где снова ранен, и Данцига (Danzig), после окончания боевых действий вышел в 1814 году в отставку и возвратился к обязанностям предводителя Ярославского дворянства. Умер 24 апреля 1836 года в Маковесово в возрасте 63 лет, похоронен в склепе-часовне при Спасской церкве в селе Ратмирово. Награждён орденами Святой Анны 2-й степени с алмазами, Святого Владимира 4-й степени, а также золотой шпагой «За храбрость».

Добавлено спустя 11 минут 46 секунд:
Отечественная война 1812 года со стороны России являлась войной народной, решавшей судьбу России. Участие народа в защите Отечества особо выявилось после оставления Москвы в формировании во многих губерниях, в том числе и Ярославского, народного ополчения. Ярославское ополчение вошло в историю как «Ярославская военная сила». Решение о создании ополчения в губернии приняли на дворянском собрании в Ярославле 24 июля 1812 года. Начальником его назначили генерал-майора Я.И.Дедюлина. Как видно из донесения генерал-губернатора принца Г.И.Ольденбургского Александру I, местное дворянство предположило «ополчить с каждых 25 душ по одному человеку, что составит по всей губернии 11318 воинов; в том числе их 600 конных». Для руководства созданием ополчения учредили «Комитет ярославской военной силы». Крестьяне и дворовые могли вступать в ополчение только от лица своего помещика, как его пожертвование на алтарь Отечества. Добровольное их вступление считалось «незаконным» и приравнивалось к побегу. Купечество и простые люди жертвовали деньги, драгоценности на приобретение оружия, обмундирования для формируемых батальонов и полков. На эти цели губерния собрала 817550 рублей, из них около ста тысяч дали горожане Ярославля.

К концу лета 1812 года формирование ополчения в губернии завершилось. Но вооружение его оставляло желать лучшего. Вооружены они были топорами, пиками, 2 тыс. ружей и 600 алебардами. Боевых патронов не было. Их получили позднее. 14 ноября 1812 года Я.И.Дедюлин рапортовал царю о получении маршрута ополчения - следовать из Ярославля в Тверь, а оттуда через Старицу и Ржев в г.Белой, чтобы влиться в действующую армию.

Первоначально ополченцы охраняли дорогу из Ярославля на Москву, чтобы не допустить прорыва французских отрядов в селения губернии. Затем распоряжением М.И.Кутузова они были направлены в группу генерала Ф.Ф.Винценгерода, прикрывавшую петербургское направление от возможного наступления неприятеля. В крупных боевых действиях ярославские ополченцы начали участвовать в 1813 году, прославившись при осаде Данцига (Гданьск). В одном из донесений отмечалось о подвигах воинов Ярославского пехотного полка - фельдфебелей Петра Малахова, Андрея Гаврилова, гренадера Кирилла Шевчука, мушкетеров Панкрата Шалаумова, Матвея Бородулина, Сидора Купцова и др.

Военный историк XIX века генерал А.И.Михайловский-Данилевский, давая оценку деятельности ополченцев, в том числе ярославским, под Данцигом, писал: «Русские ополчения покрыли себя славой. На биваках, заливаемых водой, дружины не имели другого прикрытия от холода, кроме изорванных армяков. Почти без рубах и обуви всякую ночь стояли они в траншеях, по колено в воде, всегда в ружье и в ежечасной готовности к смерти. Они несли службу на передовых постах с большою осторожностью, нежели люди новоформированных батальонов, а в траншейных оборонах и открытых действиях с неприятелем ни в чем не уступали старым солдатам». Данциг русские взяли 21 декабря 1813 года. В январе войска Александра I вступили в Париж. Война закончилась. Царь издал указ о демобилизации ополчения. Летом и осенью 1814 года все оставшиеся в живых ярославские ополченцы возвращаются в губернию.

Продолжайте коллега!

Селифонтов Михаил Петрович (1780-1835) – генерал-майор (23 октября 1819 года). Родился в 1780 году в селе Артемьево Мышкинского уезда Ярославской губернии, происходил из старинного новгородского боярского рода, известного с XV-го века, с юных лет был записан в лейб-гвардии Гусарский полк, 29 апреля 1797 года – унтер-офицер, 10 сентября 1797 года - корнет, 9 декабря 1801 года – поручик, 26 ноября 1806 года – ротмистр, принимал участие в кампаниях 1805, 1806 и 1807 годов против французов, отличился в сражениях при Аустерлице (Austerlitz), Альтенкирхене (Altenkirchen), Гейдельберге (Heidelberg), где тяжело ранен в левую руку, и при Фридланде (Friedland), 20 декабря 1807 года «за полученной раной уволен со службы полковником с мундиром и пенсионом полного жалования». Во время Отечественной войны 1812 года вступил в Ярославское ополчение и возглавил 1-й конно-казачий полк (600 сабель), принимал участие в Заграничных походах 1813-1814 годов, отличился при блокаде крепости Ландау (Landau). После окончания боевых действий обратился в июне 1814 года с ходатайством о переводе 1-го конно-казачьего полка на положение регулярного и содержания его за счет губернии, чтобы молодые люди могли поступать в военную службу «не отделяясь далеко от домов своих», но его инициатива была отклонена, хотя офицерам полка «за отличную службу» был оставлен общевойсковой казачий мундир. 23 октября 1819 года указом императора Александра I-го награждён чином генерал-майора: «Известно и ведомо да будет каждому, что мы Михайла Селифонтова, который нам полковником служил, за оказанную его в службе нашей ревность и прилежность в генерал-майоры всемилостивейше пожаловали и учредили, повелевая всем нашим подданным оного Михайла Селифонтова за нашего генерал-майором надлежащим образом признавать и почитать. Дана в Сантк-Петербурге, лета 1819, октября 23-го дня». С 21 декабря 1832 года до самой смерти исполнял обязанности предводителя дворянства Ярославской губернии. Умер 27 июня 1835 года в Ярославле в возрасте 55 лет, похоронен на кладбище при родовой церкви в селе Введенском-Клыкове. Награждён орденами Святой Анны 3-й степени (5 апреля 1806 года), Святой Анны 2-й степени с алмазами (22 января 1814 года) («В воздаяние Вашей ревностной службы, примерного мужества и неустрашимости, коими Вы отличились в сражении против французских войск 15-29 октября 1813 года под Фробергом и Борном, находясь всегда впереди и подавая пример подчиненным»), Святого Владимира 4-й степени (1807 год) и прусским орденом «За заслуги» (Pour le Merite) (1807 год). С 13 октября 1824 года был женат на Наталье Сергеевне Волынской (1804-1827), от которой имел сыновей Николая (1825- ) и Сергея (1826-1883). Младший брат генерала Алексей Петрович Селифонтов принимал участие в Заграничных походах в чине майора 1-го конно-казачьего полка Ярославского ополчения, под командой генерал-майора Александра Ивановича Чернышёва отличился с боях с 16 по 28 сентября 1813 года против вестфальских войск короля Жерома (Jerome Bonaparte) при Касселе (Kassel), за что 11 января 1814 года награждён орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом.

Соколов Павел Аполлонович (1774-1852) – генерал-майор (1848 год), двоюродный дядя поэта Константина Николаевича Батюшкова (1787-1855). Родился 29 июня 1774 года в семье отставного майора Аполлона Степановича Соколова ( -1802) и его супруги Фёклы Михайловны Ярославовой (1750- ), получил превосходное образование и в юном возрасте поступил на военную службу, в 1804 году – майор Каргопольского драгунского полка барона Фёдора Ивановича Меллера-Закомельского 2-го, принимал участие в кампании 1806-1807 годов против французов, в составе 2-й дивизии графа Александра Ивановича Остермана-Толстого сражался при Пултуске (Pultusk) и Эйлау (Eylau). Во время Отечественной войны 1812 года вступил в Ярославское ополчение и возглавил 1-й пехотный казачий полк, участвовал в обороне дороги из Москвы к Угличу и Кашину, в походе через Тверь в Смоленскую губернию на Сычёвку, в 1813 году отличился при блокаде крепости Данциг (Danzig). С 11 декабря 1826 года по 14 января 1830 года занимал пост предводителя дворянства Пошехонского уезда, 3 января 1834 года награждён чином подполковника с назначением в Корпус жандармов в Вологде, служил посредником в сношениях между Александром Сергеевичем Пушкиным и шефом жандармов Александром Христофоровичем Бенкендорфом по вопросу издания произведений поэта, в 1838 году – полковник, в 1848 году – генерал-майор, 29 апреля 1849 года вышел в отставку и был избран почётным членом Вологодского губернского попечительства детских приютов. Умер 1 апреля 1852 года в селе Никольском Ярославской губернии в возрасте 77 лет. Награждён орденами Святого Георгия 4-го класса (1847 год), Святого Владимира 4-й степени (1835 год), Святого Станислава (1843 год) с Императорской короной (1845 год), Святого Станислава и Святой Анны 3-й степени (1847 год), член-корреспондент Императорского вольного экономического общества (1829 год). Был женат на княгине Александре Яковлевне Козловской, от которой имел пятерых сыновей: Михаил, Николай, Леонид, Дмитрий и Александр.

Всем советую посмотреть 10 серийный фильм "Наполеон". Режиссер Жан-Луи Моло.
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4256324

Белавин 1-й Николай Иванович (1784- ) – полковник (19 февраля 1816 года), действительный статский советник (1835 год). Родился в 1784 году в семье генерал-лейтенанта Ивана Савиновича Белавина, происходил из древнего дворянского рода Нижегородской губернии, 20 февраля 1800 года поступил на военную службу портупей-прапорщиком лейб-гвардии Преображенского полка, 1 октября 1802 года переведён в лейб-гвардии Кавалергардский полк эстандарт-юнкером, в 1803 году – корнет, в 1804 году – поручик, в 1805 году – полковой квартирмейстер, принимал участие в кампаниях против французов 1805 и 1806 годов, отличился в сражении при Аустерлице (Austerlitz). 6 января 1807 года вышел в отставку в чине ротмистра, но уже в 1811 году возвратился к активной службе с производством в майоры Глуховского кирасирского полка и назначением адьютантом своего тестя генерал-лейтенанта Фёдора Фёдоровича Эртеля, принимал участие в Отечественной войне 1812 года, отличился в делах при Луцке и Горбачевичах, а также в ходе «Экспедиции Эртеля» в Минскую губернию, в 1813 году сражался при Бауцене (Bautzen), Дрездене (Dresden) и Кульме (Kulm), награждён чином подполковника, участвовал во Французской кампании 1814 года, сражался при Бриенне (Briennes-le-Chateau) и Арси-сюр-Об (Arcis-sur-Aube), 19 февраля 1816 года вышел в отставку с производством в полковники. В 1821, 1833 и 1836 годах избирался предводителем дворянства Новгородской губернии, в 1826 году – статский советник, в 1835 году – действительный статский советник, председатель Боровичского рекрутского присутствия. Награждён орденами Святой Анны 3-й степени (1805 год), Святой Анны 2-й степени с алмазными знаками (1823 год), Святого Владимира 4-й степени с бантом (1812 год) и Святого Станислава 1-й степени (1840 год). С 1808 года был женат на Марье Фёдоровне Эртель, от которой имел троих детей: Эмилия, Аделаида и Модест.

Ждём продолжения.

Бартенев Иван Осипович (1770-1834) – полковник (1817 год). Родился в 1770 году в усадьбе Прозорово Солигаличского уезда в семье отставного прапорщика Осипа Никитича Бартенева и его супруги Ксении Филипповны Чоглоковой, происходил из старинного дворянского рода, известного с XVI-го века. В юном возрасте поступил на военную службу в Иркутский драгунский полк, в 1799 году принимал участие в Итальянском и Швейцарском походах графа Александра Васильевича Суворова, в 1805 году сражался против французов, отличился при Аустерлице (Austerlitz), после окончания боевых действий вышел в отставку. 23 ноября 1806 года возвратился к активной службе в чине капитана Ямбургского драгунского полка, 12 августа 1807 года произведён в майоры с переводом в Нежинский драгунский полк, в составе Финляндской армии генерала графа Фёдора Фёдоровича Буксгевдена участвовал в русско-шведской войне 1808-1809 годов, отличился при захвате Кеми и Пулькиро, с 28 октября 1810 года числился в 1-й кавалерийской дивизии. В ходе Отечественной войны 1812 года сражался в составе 16-й бригады 5-й кавалерийской дивизии 3-й Западной армии, участвовал в боях при Любомле и Березине, 9 ноября 1812 года в сражении при Борисове захватил неприятельское знамя, после переименования полка 17 декабря 1812 года в Арзамасский конно-егерский принял участие в Саксонской кампании 1813 года и Французской кампании 1814 года, сражался при Майнце (Mayence), Люцене (Lutzen), Бауцене (Bautzen), Лейпциге (Leipzig), Лаоне (Laon), Фер-Шампенуазе (Fere-Champenoise) и Париже (Paris). После окончания боевых действий служил в гарнизоне Воронежа, в 1817 году – полковник, командир Арзамасского конно-егерского полка, в 1818 году вышел в отставку. Умер в 1834 году в имении Кореневщино в Тамбовской губернии в возрасте 64 лет. Награждён орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом (1812 год). Был женат на Аполлинарии Петровне Бурцовой, сестре знаменитого гусара Алексея Петровича Бурцова (1783-1813), от которой имел сына Петра (1829-1912), знаменитого историка, архивиста и издателя.