Генералы Наполеоновских войн

правильно .

Да сколько у тебя там еще портретов Русских генералов?Когда французских и союзнических генералов выкладывать будешь?

К тому же вон уже паркетные пошли

Интересный вопрос ну я вроде создал тему для наших полководцев . Французы конечно любопытно , но надо погружаться в тему глубоко изучать . Я конечно знаком со всеми маршалами , а вот генералами максимум около 10 Рапп , Вандам , Ласаль итд . Сейчас пока есть и свои дела и глубоко погружаться в целом мало знакомую , но интересную мне тему не могу . Союзники вообще не интересны если кто заметил я тут радикал русских и французов уважаю , а всех этих шестерок , торгашей ( бриты) отсталых вояк смысла выискивать не вижу . Одного Блюхера с них хватит

итак паркетный фельдмаршал Салтыков , какой никакой , а все же фельдмаршал и регент в 12 году 1Граф (1790), затем (с 1814) светлейший князь Никола́й Ива́нович Салтыко́в (1736—1816) — виднейший царедворец своего времени, официальный воспитатель великих князей Александра и Константина Павловичей, родоначальник княжеской ветви Салтыковых.

Павел I в знак признания былых военных заслуг сделал его генерал-фельдмаршалом, хотя Салтыков вышел в отставку, не имея сорока лет от роду, и последний раз был на поле боя за четверть века до этого назначения.
Отец его, генерал-аншеф Иван Алексеевич, был сыном троюродного брата императрицы Анны Иоанновны и внуком П. С. Салтыкова, первого астраханского и смоленского губернатора. Мать — графиня Анастасия Петровна Толстая — приходилась внучкой петровскому сподвижнику П. А. Толстому. Сестра Наталья была женой сановника А. П. Мельгунова; им принадлежал в столице целый Мельгунов остров (ныне Елагин). Брат Алексей, тамбовский наместник, выстроил подмосковную усадьбу Молоди. Среди двоюродных братьев — Дмитрий, Николай и Пётр Толстые. Известная «Салтычиха» была женой его дяди Глеба Алексеевича; после смерти её детей Н. И. Салтыков унаследовал имение Красное-на-Пахре. 2 Николай Салтыков начал службу рядовым лейб-гвардии Семёновского полка, вступив в который в 1748 году, вместе с отцом участвовал в походе русского корпуса на Рейн. Во время Семилетней войны участвовал во многих сражениях с прусскими войсками. После победы при Кунерсдорфе над Фридрихом II, был послан в Санкт-Петербург с донесением главнокомандующего о победе и произведён в полковники. В 1761 году под командованием Румянцева сражался при взятии Кольберга. Император Пётр III произвёл Салтыкова в генерал-майоры.

Именным Высочайшим указом 12 мая 1763 году Салтыков был назначен начальником отряда, состоявшего из трех пехотных и одного кавалерийского полков, отправляемого в Польшу для поддержания партии Чарторижских, которым грозила опасность от приверженцев короля Августа III. В Польше Салтыков поступил со своим отрядом в распоряжение посла графа Кейзерлинга, согласно с указаниями которого и должен был действовать. Поручение было весьма серьёзное, требовавшее от начальника отряда большого такта. До военных действий, на этот раз, дело не дошло, и Салтыков, как видно из письма императрицы Екатерины 19 авг. 1763 г., получил приказание возвратиться с отрядом в Россию.

Одновременно с этим императрица поручала ему постараться вернуть в Россию скрывающихся в польских пределах беглых русских солдат и крестьян, «разведывая, где таковые находятся укрывающиеся, и сыскивая с собой забирать, не употребляя никакой строгости и озлобления обывателям». Всем беглым, большинство которых были старообрядцы, приказано было объявлять полное прощение. В последующие годы, включительно по 1768 год, русские войска, под начальством Салтыкова, ещё несколько раз входили в Польшу, где благодаря относительной мягкости не вызвали отторжения местных жителей. В 1766 году за деятельную службу Салтыкову был пожалован орден Святой Анны, в 1768 году чин генерал-поручика.

Затем Салтыков принял участие в русско-турецкой войне. В 1769 году содействовал князю Голицыну в осаде и занятии Хотина, командуя отдельным деташаментом, он между прочим производил рекогносцировку, с целью подробнейшего определения неприятельских сил. В Хотин русские войска вступили 10 сентября. Собственноручное письмо императрицы 20 сентября 1769 года, в котором ему жалуется орден Св. Александра Невского, свидетельствует об отличном отзыве о нем главнокомандующего.

Этим походом заканчивается боевая деятельность Салтыкова. Вскоре после взятии Хотина он, по причине расстроенного здоровья, оставил армию и уехал за границу, где провел три года, посетив Берлин и Париж[1].
По возвращении на родину Салтыков был осыпан милостями Екатерины. В апреле 1773 года получил чин генерал-аншефа и пост вице-президента Военной коллегии с повелением находиться при наследник цесаревиче Павле Петровиче вместо графа Никиты Ивановича Панина.

5 ноября 1773 года, в письме к Салтыкову, императрица писала: «…Я вас избрала, чтобы быть при сыне моем, а на какой ноге и при какой должности, о том завтра поутру, в десятом часу, когда вы ко мне придете, я сама с вами изъяснюсь». В письме же к сыну, в котором императрица уведомляет его о назначении Салтыкова, она, между прочим, пишет: «при тебе будет лицо значительное и не для того только, чтобы придать важности твоим выходам, но и для того, чтобы оно держало в порядке людей, назначенных к твоему двору… Чрез него к тебе будут представляться иностранцы и другие лица, он будет заведовать твоим столом и прислугой, смотреть за порядком и за необходимою внешностью твоего двора. Этот человек исполненный честности и кротости и везде, где он ни служил, им были довольны. Я определяю тебе Салтыкова, который не называясь гофмаршалом твоего двора, будет исполнять эту должность, как увидишь из приложенной записки, излагающей его обязанности».

Поначалу Павел с недоверием принял человека, приставленного матерью наблюдать за ним. Однако этот прирождённый царедворец умел отлично приспособляться к самым затруднительным обстоятельствам: «никогда ни к чему открыто не стремился, но всегда добивался того, чего ему втайне хотелось», как пишет Ф. Головкин. В отличие от большинства близких к Павлу людей, Салтыков пользовался одинаковым расположением как императрицы, так и её наследника, а также по мере сил поддерживал между ними добрые отношения.

Вместе с великим князем Павлом Петровичем Салтыков посетил в 1776 году Берлин, где состоялось обручение великого князя с племянницей прусского короля принцессой Вюртембергской, а в 1781 и 1782 годах сопровождал великокняжескую семью в её путешествии по Европе. 24 ноября 1782 года Екатерина II наградила Салтыкова орденом Святого Андрея Первозванного и произвела затем в генерал-адъютанты и подполковники лейб-гвардии Семёновского полка, назначив сенатором и членом совета при высочайшем дворе.
В марте 1784 года императрица поручила Н. И. Салтыкову воспитание своих внуков Александра и Константина. Это назначение сильно возвысило его в глазах света, тем более что, по словам Вигеля, «старый царедворец, желая в будущем еще более умножить кредит свой, маленьких наследников престола умел окружить малолетными же сыновьями своими, близкими и дальними родственниками»[2].

Отлично изучив к тому времени придворную науку, Салтыков заботился главным образом о том, чтобы приучить своих воспитанников к лавированию между противоречивыми требованиями царственной бабки и родителей. В других же отношениях современники не считали его способным к воспитанию детей[3]. Некоторые биографы возлагают ответственность за уклончивый и скрытный нрав Александра I именно на его наставника Салтыкова.

21 мая 1788 года Салтыков получил орден Святого Владимира большого креста первой степени. В 1790 году, в дни празднования мира со Швецией, Николай Иванович получил титул графа Российской империи, а затем — 5 тыс. крестьянских душ на присоединенных к России польских территориях. За воспитание великих князей ему был подарен дом в Санкт-Петербурге, 100 тыс. руб. и 25 тыс. руб. годового пенсиона. В 1791 году он был назначен вице-президентом Военной коллегии.

Салтыков, как считается, содействовал сближению престарелой императрицы с Платоном Зубовым. В последние годы долгого царствования влияние его достигло при дворе своего зенита. «Вообще, кроме тех дел, в которых он сам с удивительным искусством умудрялся не принимать участия, ничего не происходило при современном ему дворе, в чём он так или иначе не был замешан своими интригами», — свидетельствует о том времени граф Ф. Головкин.
Вступив на престол, император Павел I в знак уважения произвёл графа Салтыкова 8 ноября 1796 года в чин генерал-фельдмаршала с назначением президентом Военной коллегии, а в 1799 году поручиком и гофмейстером ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Однако реального влияния на дела при своём воспитаннике граф не имел.

А. М. Грибовский утверждал, что, когда Салтыков докладывал императору дела высшей государственной важности, то всегда поддерживал господствующее мнение, «в делах же, собственно ему порученных, управляем был письмоводителем, а в домашних супругою неограниченно; писал собственною рукою по старинному, затруднительно».
Александр I в день своей коронации удостоил графа своим портретом, украшенным алмазами. С началом наполеоновских войн Салтыкову было поручено управление комитетом учрежденного земского войска. В год Отечественной войны он был назначен председателем Государственного совета и Комитета министров (29 марта-9 сентября).

Во время заграничных походов русской армии в 1813—1814 годах, когда Александр I находился при армии, Салтыков фактически занимал пост регента Российского государства. После возвращения царя в Санкт-Петербург он был возведен 30 августа 1814 года в княжеское достоинство Российской империи с титулом светлости.
«Лицо имел всегда осклабленное; тупей высокий, причесанный по тому времени с пудрою и помадою; носил на ноге фонтанель и от того ходя прихрамывал; когда стоял, то часто нижнее свое платье с левой стороны подергивал; мундир носил военный, зеленый, равно как и камзол; был всегда нараспашку; вместо сапогов носил черные штиблеты и подпирался костыльком; был очень набожен и долго по утрам молился», — так описывал Салтыкова в конце екатерининской эпохи статс-секретарь Грибовский.

Ф. П. Толстой в своих записках представляет Салтыкова как «маленького роста старичка, худощавого, сгорбленного, с длинным носом и в военном мундире; он ходил всегда поддергивая штаны, как будто боясь, что они свалятся; это было очень смешно и карикатурно». Относительно религиозности старого князя Толстой держится мнения, что «он был большой ханжа: носил на шее, кроме креста, множество маленьких финифтяных образков, носил их даже во всех карманах»[4].

Сходное описание находим и у графа Головкина: «Это был человек небольшого роста, с жёлтым лицом, очень живыми глазами, вежливыми манерами и притворным подергиванием лицевых мускулов, благодаря чему он мог придавать своему лицу желательное выражение и подготовлять ответы на щекотливые вопросы, не признавая при этом ни веры, ни правды, кроме как для своих ближних и для самого себя, и обладая позорной алчностью и неизменным лукавством».

По мнению князя И. М. Долгорукова, Салтыков «внутренне любил только себя и не способен был благодетельствовать, когда требовалась на то некоторая упругость в характере, настойчивость в поступках и твердость в правилах». Другие мемуаристы отмечают его уклончивость, хитрость, умение жить и ладить с людьми самых несхожих характеров[3].
В домашних делах «паркетный фельдмаршал» полностью подчинялся влиянию своей жены (с 1762 года) Натальи Владимировны, урождённой княжны Долгоруковой (1737—1812), дочери князя Владимира Петровича и княжны Елены Васильевны Хилковой. В браке имели трёх сыновей:
Дмитрий Николаевич (1767—1826), действительный камергер, отец писателя и художника А. Д. Салтыкова.
Александр Николаевич (1775—1837), тайный советник.
Сергей Николаевич (1777—1828), действительный тайный советник[5].

Добавлено спустя 1 минуту 34 секунды:
еще Многими успехами, достигнутыми за 80 лет жизни, мог похвалиться переживший шестерых монархов Н.И. Салтыков. Например, тем, что, будучи гофмейстером при малом дворе наследника престола Павла Петровича и воспитателем его сыновей великих князей Александра и Константина, он получил наград больше, чем имел за боевую деятельность А.В. Суворов. Кто-то, возможно, не увидит здесь ничего особенного: стоит ли упрекать человека, в конце концов, он же не сам себя награждал. Так-то оно так, но… А в чем «но» – читатель увидит ниже.

Его путь к генеральским эполетам был отмечен теми же рубежами, что и у многих его ровесников, отпрысков знатных русских фамилий. Николай Иванович родился в семье генерал-аншефа И.А. Салтыкова и графини А.П. Толстой и еще ребенком был записан рядовым в лейб-гвардии Семеновский полк. Во время Семилетней войны Салтыков принимал участие во многих сражениях, в том числе при Кунерсдорфе (1 августа 1759 г.). Он был послан в Санкт-Петербург с донесением главнокомандующего о победе над Фридрихом II и произведен в полковники. В 1761 г. под командованием П.А. Румянцева сражался при взятии Кольберга (см. очерки о П.С. Салтыкове и П.А. Румянцеве).

В 1763 г. он – уже генерал-майор, командующий войсками в Польше. Его участие в войне против Турции (1768–1774) завершилось участием в кампании 1769 г. Его вклад в осаду и взятие Хотина (10 сентября) Екатерина II оценила чином генерал-поручика и орденом Св. Александра Невского (см. очерк о А.М. Голицыне). После этого Салтыков уехал на три года за границу для лечения.

Полководческими достоинствами Николай Иванович из генеральской среды особо не выделялся, тем более удивительны те милости, которые ожидали его по возвращении в 1773 г. в Россию. Салтыков был пожалован постом вице-президента Военной коллегии и чином генерал-аншефа. Кроме того, императрица выразила ему особое доверие, определив гофмейстером при дворе наследника престола великого князя Павла Петровича. Эта должность и обеспечила ему непреходящую милость всех современных ему российских монархов.

В ноябре 1782 г. Екатерина II наградила его орденом Св. Андрея Первозванного, затем произвела в генерал-адъютанты и подполковники лейб-гвардии Семеновского полка. Он также стал сенатором и членом Совета при императрице.

Как ни удивительно, но Салтыков сумел, сохранив расположение Екатерины II, войти в доверие и к ненавидевшему свою мать великому князю, человеку крайне мнительному и подозрительному. Когда самодержица через десять лет возложила на Салтыкова обязанность быть главным воспитателем великих князей Александра и Константина, Павел Петрович расставался со своим гофмейстером со слезами. Да и новые воспитанники навсегда сохранили к Николаю Ивановичу глубокое почтение.
В чем причина? Ведь, по отзыву современников, Салтыков был не способен к педагогике и воспитанию царских отпрысков, и на этом заработать авторитет не мог. Все дело в его характере. «Уклончивость, хитрость, умение жить и ладить с людьми были преобладающими качествами в характере и уме Салтыкова. Эгоист и гибкий царедворец, Салтыков, по словам князя И.М. Долгорукого, близко его знавшего, «внутренне любил только себя и не способен был благодетельствовать, когда требовалась на то некоторая упругость в характере, настойчивость в поступках и твердость в правилах».

Когда он состоял при особе наследника престола Павла Петровича, то умело лавировал между императрицей и ее нелюбимым сыном, оказываясь нужным обеим сторонам. Будучи же воспитателем великих князей, Салтыков щедро делился с ними своей «наукой», приучая воспитанников к умению лавировать между противоречивыми требованиями отца, с одной стороны, и царственной бабки, с другой. И, как видим, преуспел в этом.

Все изощренное коварство Салтыкова ощутил на себе А.В. Суворов. Считавший князя своим соперником, Александр Васильевич, ослепленный после Измаила временной и необоснованной обидой на Г.А. Потемкина, неожиданно для самого себя оказался в числе возможных родственников Салтыкова. Узнав о желании Суворова выдать дочь Наташу («Суворочку») замуж, – дело было в 1791 г. – Николай Иванович предложил руку своего сына. А свел их князь Н.В. Репнин, еще один соперник будущего генералиссимуса.

Лишь позднее Суворов признался в том, что его бес попутал. Хотя и с запозданием он все же разобрался в истинных замыслах новых «друзей». Партия, стоявшая за наследником престола, плела интригу против Екатерины и ее надежной опоры – Потемкина (см. очерк о Г.А. Потемкине). В случае отставки Григория Александровича все ключевые посты в армии оказались бы в руках сторонников Павла Петровича: граф Н.И. Салтыков, который, как вице-президент Военной коллегии в отсутствие Потемкина в столице все более прибирал к рукам военное ведомство, фактически возглавил бы его, князь Н.В. Репнин стал бы главнокомандующим армией на юге, а граф И.П. Салтыков и без того уже возглавлял войска на западных границах. В Екатерину вселяли недоверие к Потемкину, и появление в этот момент в столице Суворова, который мог бы, по замыслам заговорщиков, обвинить главнокомандующего в том, что он присваивает победы подчиненных, было весьма кстати.

Вот Александра Васильевича и стали обхаживать. Заговорщики даже свели его с Платоном Зубовым, через которого воздействовали на императрицу, и тот обещал полководцу чин генерал-адъютанта. Этого придворного чина Суворов добивался, чтобы получить возможность быть во дворце в любой момент и поддержать, когда необходимо, горячо любимую «Суворочку»: он всегда был невысокого мнения о дворе и, как человек религиозный, считал, что дочь подвергается там всяким опасностям морального плана.
Но как только партия наследника престола поняла, что Суворов среди них – чужой, отношение к нему поменялось мгновенно. Стали распространяться слухи о том, что Александр Васильевич обирал личный состав Финляндской дивизии, хотя за недостатки в обмундировании солдат должен был нести предшественник Суворова по командованию дивизией – граф Иван Петрович Салтыков. Ставший после кончины Потемкина у руля Военной коллегии Николай Иванович Салтыков покрывал своего родственника и списывал все на Суворова. Готовились сметы, в соответствии с которыми Александр Васильевич должен был уплатить в казну огромную сумму в погашение якобы нанесенного им ущерба. Все это роняло авторитет полководца в глазах Екатерины II. Суворов – боевой генерал, в отличие от графа Салтыкова, так и не ставший своим при дворе, не понимал, что интриги – нормальное явление в окружении трона. В конце концов, выигрывал тот, кто оказывался в глазах императрицы более необходимым.

Граф Николай Иванович в любом случае не проиграл. В конце своего царствования Екатерина II возвела Салтыкова в графское достоинство и пожаловала ему 5 тысяч душ крестьян. За воспитание великих князей ему был подарен дом в Санкт-Петербурге, 100 тысяч рублей и установлен годовой пенсион в 25 тысяч рублей.

Плоды своих неустанных трудов граф пожинал и при новых правителях, благо все они были его воспитанниками. Павел I пожаловал своему бывшему гофмейстеру и другу генерал-фельдмаршальский чин (ноябрь 1796 г.) и назначил президентом Военной коллегии. В свою очередь Александр I в 1812 г. назначил Салтыкова председателем Государственного совета и Комитета министров, а в августе 1814 г. возвел в княжеское достоинство с титулом светлости. Следует добавить, что во время отсутствия императора в России в период заграничных походов 1813–1814 гг. Салтыков был по существу регентом государства.

Вот, оказывается, до каких немыслимых высот можно дойти при весьма скромных достоинствах!

да инфа запутанная то он , то правнук , разные варианты .

Да нет, вариант один.
"Портрет графа Николая Салтыкова в наряде для костюмированного бала" 1850 год. Франц Крюгер. Эрмитаж.

Салтыков Николай Иванович (1830-1901) Светлейший князь, кавалергард, генерал-адъютант, действительный тайный советник, обер-шенк Высочайшего двора, Гдовский уездный и Санкт-Петербургский губернский предводитель дворянства. Праправнук фельдмаршала Салтыкова....

любопытный полковник если бы не смерть мог бы и стать генералом к отечественной Ожаровский 2-й Северин Петрович .
родился —.—.1770 г.,

умер —.—.1807 г.

Подразделение:


Лейб-гвардии Конный полк

Кавалерия

Гвардия

Российская Империя


Награды:


Св. Владимира 4-й ст. с бантом


Граф Северин (Козьма) Петрович Ожаровский 2-й (ок.1770-1807). Сын гетмана Польского Петра Юрьевича (Изалю-Кантария) Ожаровского.
4 июня 1796 года произведён в корнеты Конной гвардии. 19 марта 1799 года из подпоручиков Конной гвардии переведён в Кирасирский Коробьина полк. В 1800 году снова переведён в Конную гвардию. 19 марта 1801 года произведён в штабс-ротмистры. 29 сентября 1801 года в ротмистры. 4 сентября 1802 года – в полковники.
За отличие при Аустерлице награждён орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом.
В 1805 году издал книгу «Adieux adressés aux Elèves de la
première classe de l’Academie militaire».
2 июня 1807 года убит в сражении под Фридландом. 2 июня 1807 года под Фридландом Лейб-гвардии Конный полк вместе с Лейб-гвардии Измайловским и Лейб-гвардии Семёновским полком под огнём 30 орудий отразил атаку французов на центр и левый фланг русской армии. Конногвардейцы, рассеяв ряды французской кавалерии, атаковали колонну пехоты, придя на помощь Павловскому и Санкт-Петербургскому гренадерским полкам. 4-й эскадрон полка под командованием ротмистра князя И.М. Вадбольского ценой тяжёлых потерь (16 офицеров и 116 нижних чинов) спас полк от контратаки дивизии французской кавалерии под командованием генерала П.-А. Дюпона.

Добавлено спустя 1 минуту 10 секунд:
[quote="Juzef"]Да нет, вариант один.
[b]"Портрет графа Николая Салтыкова в наряде для костюмированного бала" 1850 год. Франц Крюгер. правнук так правнук

Здесь на странице 15 в подборке материала по БАГРАТИОНУ среди иллюстраций помещена картина Ульянова "Лористон в ставке Кутузова".
Сдаётся мне, что Вы, alex81, полагаете, что... перед Кутузовым стоит.... Багратион???????

Художник Ульянов. "Лористон в ставке Кутузова"
При чём сдесь Багратион????

вполне возможно может и ошибка , но насколько я помню где то нашел подпись было Багратион . повелся на ошибку хотя похож ошибиться легко .

Добавлено спустя 1 минуту 2 секунды:
вообще классно обсуждать портреты или по теме генералов , моя ветка для этого респект

Отлично.
Вот ещё парочка, возможно нечаянных, ляпсусов:
На странице 3 среди портретов Милорадовича "затесался" портрет Винцингероде:

А на странице 4 А.Ф.Орлов проиллюстрирован ч/б портретом Неверовского!!!


Продолжение следует...

тоже участвовал в НВ . Алексе́й Самуи́лович Грейг (6 сентября 1775, Кронштадт — 18 января 1845, Петербург) — адмирал (1828), командующий Черноморским флотом, сын Самуила Грейга. 1 Грейг Алексей Самуилович. А.С. Грейг был сыном знаменитого флотоводца времен Екатерины Великой. Однако свою известность он заслужил сам, отличившись и в знании морского дела, и в сражениях, и в научных трудах.

Родился Алексей 6 сентября 1775 года в Кронштадте и за заслуги отца, известного флотоводца С.К. Грейга, сразу после рождения по повелению Екатерины II получил чин мичмана. Но дальнейшее продвижение по службе не было столь легким. Уже с десяти лет Алексея послали на стажировку в Англию. Он начал морскую практику на английских судах, получил чин лейтенанта и 19 мая 1788 года, по возвращении в Россию, был назначен на корабль “Мстислав”. После смерти отца, 4 декабря 1788 года, императрица произвела А.С. Грейга в капитан-лейтенанты. 9 сентября Алексей с братом Карлом был послан на стажировку за границу. В 1789-1791 годах братья ходили в Китай и Индию, участвовали в сражении. Вернувшись на родину, Алексей Грейг пробыл в России лишь год и вновь по повелению Екатерины II был направлен за границу, служил волонтером на военных судах, ходил в Средиземное море. По возвращении в 1796 году моряка назначили на корабль “Ретвизан”, который под командованием бригадира П.В. Чичагова отправился с эскадрой к берегам Англии. Там Грейг принял под командование фрегат “Архангел Михаил” и повел его в Россию. Фрегат у мыса Порккала-Удд потерпел крушение, однако морской суд признал молодого командира невиновным. По определению суда за знания и распорядительность, проявленные при попытках спасти судно, Грейга произвели 17 декабря 1796 года в капитаны 2-го ранга. В 1798 году он назначается командиром корабля “Ретвизан”, крейсирует с английскими кораблями у острова Тексель. В 1799 году Грейг участвовал в пленении голландского флота, был награжден орденом Св. Анны 2-й степени, а в 1802 году за то же получил орден Св. Георгия 4-й степени.

В кампании 1800 года Грейг командовал у берегов Англии кораблем “Ретвизан”, на котором поднял флаг контр-адмирал П.В. Чичагов. Будущий министр Морских сил России заметил способности Грейга и в дальнейшем не раз давал ему ответственные поручения. В 1801 году Грейга назначили председателем Комиссии для восстановления Кронштадтского порта; за успешное выполнение поручения моряк получил награду и благодарность. Когда вступивший на трон Александр I учредил Комитет для реорганизации флота, Грейг стал единственным членом Комитета, не имевшим адмиральского чина. 9 января 1803 года его произвели в капитан-командоры.

Россия, начиная войну с Францией, в 1804 году отправила эскадру из 4 судов под флагом А.С. Грейга к острову Корфу. Прибыв на Средиземное море, Грейг объединил под своим командованием все русские суда на Ионических островах. Вместе с английской эскадрой 7-8 ноября 1805 года Грейг высадил десант в Неаполе, но под давлением превосходящих сил французов был вынужден его снять. По возвращении на Корфу капитан-командор поступил под командование вице-адмирала Д.Н. Сенявина, прибывшего с новыми силами из России. 27 декабря 1805 года Грейга произвели в контр-адмиралы.

В 1806 году в поддержку Наполеона выступила Турция, объявившая войну России. С началом войны Сенявин отправился к устью Дарданелл. Грейгу он поручил взять Тенедос - остров у входа в пролив. 8 марта 1807 года, лично командуя атакой, контр-адмирал овладел островом, на котором учредили базу русского флота.

Грейг принимал активнейшее участие в Дарданелльском и Афонском сражениях летом 1807 года, не раз выполнял ответственные поручения Сенявина. После Тильзитского мира, установившего тесные связи Александра I с Наполеоном, русская эскадра в 1808 году была вынуждена оставить Средиземное море и уйти в Лиссабон. Оттуда Грейга вызвали в Россию. Он был награжден за успехи в боевых действиях на Средиземном море орденом Св. Анны 1-й степени. Однако из-за союза с Наполеоном Россия оказалась в состоянии войны с Великобританией. Как и других английских офицеров на русской службе, контр-адмирала отправили вглубь России, в Москву. До начала вторжения наполеоновской армии Грейг использовал свободное время для самообразования. Когда же восстановились нормальные англо-русские отношения, Грейг вновь вернулся к активной деятельности. В 1812 году контр-адмирал выполнял дипломатические поручения П.В. Чичагова, тогда командующего Дунайской армией. Он ездил в Одессу, Константинополь, на Мальту и Сицилию. В 1813 году Грейг вернулся через Англию в Санкт-Петербург. Он командовал парусной и гребной флотилией при осаде Данцига, водил матросов своих судов на штурм неприятельских батарей. Его произвели 4 сентября 1813 года за отличие в вице-адмиралы и наградили орденом Св. Владимира 2-й степени.

В 1814-1816 годах Грейг находился в Санкт-Петербурге. В это время он перешел в подданство России. Очевидно, этот шаг позволил поручить вице-адмиралу особую задачу: восстановить Черноморский флот, боеспособность которого заметно упала за последние годы. 2 марта 1816 года А.С. Грейга назначили главным командиром Черноморского флота и портов и военным губернатором Николаева и Севастополя.

В начале столетия флот не отвечал своему назначению. Вице-адмирал начал с научной организации дела. Он учредил при Черноморском адмиралтейском департаменте распорядительную часть, занимавшуюся перепиской, создал Артиллерийское управление, улучшил Депо карт, придав ему типографию и художников-граверов из числа моряков, ввел должности начальников отделений, усовершенствовал канцелярское дело и добился перевода архива Черноморского флота из столицы в Николаев, чем сократил переписку. В 1826 году флотоводец впервые в практике России создал штаб флота для организации боевой подготовки и разработки планов действия в военное время. Опираясь на организацию и подготовленных помощников, Грейг за несколько лет преобразовал все отрасли флота.

Вице-адмирал избрал в качестве базы судостроения Николаев. К 1832 году здесь на пяти верфях было 11 эллингов, из которых 9 соорудили при Грейге. На верфях была введена механизация. Не был забыт и Херсон, где заложили Спасское адмиралтейство, на котором с 1828 года по подряду строили корабли для Черноморского флота, в том числе линейные и фрегаты. В городе был основан литейный завод, отливавший необходимые детали для флота; на Херсонском канатном заводе также применили паровую машину, в Богоявленске парусная фабрика давала парусину высшего качества.

С 1818 года Грейг ходатайствовал о постройке в Севастополе сухих доков для ремонта кораблей, чтобы избежать килевания. Разрешение было получено в 1827 году, начались работы. Завершены они были уже при новом главном командире и потому получили наименование Лазаревского адмиралтейства. Новое адмиралтейство было создано в Измаиле, на реке Репиде - там строили суда Дунайской флотилии.

При Грейге было построено много малых судов, которые требовались для посыльной и крейсерской службы; они давали возможность молодым офицерам пройти школу самостоятельного командования. Моряк разработал проект канонерских лодок для Дунайской флотилии, предложил использовать на реке иолы.

Уже в 1820 году, через три года после появления первого парового судна на Балтике, в Николаеве построили пароход “Везувий” для портовой службы. В 1825 году был спущен в Николаеве первый в России военный пароход “Метеор”, в 1826 году - пароход “Молния”. Всего при Грейге были построены 5 и куплены 2 парохода.

По мере восстановления верфей появилась возможность строить линейные корабли и фрегаты. Грейг задумывал их с усиленной артиллерией, добиваясь высокого качества строительства, чтобы дорогие корабли могли служить эффективно и долго. Отказавшись от французских проектов с малой прочностью и остойчивостью, он предпочел использовать более совершенные английские образцы, предложил использовать созданный Ф. Чапманом и развитый А.С. Грейгом и К. Кнорре “параболический” метод проектирования. На основе этого метода, с применением диагональных креплений, были построены многие черноморские суда различных классов. В Николаеве построили первый на Черном море 120-пушечный корабль “Варшава”, спроектированный Грейгом. Современники отмечали, что это было лучшее творение адмирала. В 1822 году в Херсоне был спущен первый в России 60-пушечный фрегат “Штандарт”; почти все последующие построенные при Грейге фрегаты - всего 7 - были того же класса. При недостатке средств на постройку кораблей фрегаты могли заменить их в линии и одновременно служить для крейсерской службы. Кроме того, строили транспорты для перевозки войск. Меры, принятые Грейгом, позволили резко увеличить численность судов. За время правления адмирала только Николаевское адмиралтейство выпустило 125 боевых судов (не считая портовых) - в шесть раз больше, чем за предшествующие 23 года своего существования.

Под руководством Грейга впервые в России была спроектирована морская паровая землечерпательная машина. Благодаря очистке ингульского и очаковского фарватеров можно было отказаться от камелей и отправлять корабли из Николаевского адмиралтейства с полным парусным вооружением своим ходом, так же как и возвращать обратно для ремонта.

Грейг не только увеличивал численность флота, но и добивался качества постройки, вносил многочисленные усовершенствования, увеличивавшие срок службы кораблей. Серьезное внимание он обращал на главное оружие кораблей - артиллерию. Зная, что пушки Луганского завода часто разрывает, он заказывал орудия на Олонецком заводе.

В 1825 году из 15 черноморских кораблей в строю были 10, тогда как на Балтике - всего 5, что свидетельствует о качестве кораблестроения. Немудрено, что когда вступивший на престол Николай I создал Комитет для образования флота, его членом стал вице-адмирал Грейг.

Увеличение числа плаваний для перевозки войск и грузов в разные пункты побережья потребовало организации навигационного обеспечения безопасного судоходства. По инициативе Грейга были выпущены достоверные карты и лоции Черного и Азовского морей, построены несколько маяков, установлены навигационные знаки. Развивались линии оптического телеграфа.

Понимая важность обороны главной базы флота, Грейг добился постройки в 1821-1827 годах батарей с ядрокалильными печами на входных мысах Севастопольской бухты. Он разработал план постройки оборонительных сооружений для защиты города с суши. Однако средства не были выделены, и Севастополь пришлось укреплять в 1854 году уже после вторжения неприятеля в Крым. Судьба города в результате осады союзных войск вполне объясняет, почему Грейг являлся твердым противником перевода всего управления и кораблестроения из Николаева в Крым. Благодаря его стойкости удалось сохранить после Крымской войны основные верфи, мастерские и систему администрации, без которых не было бы возможности восстановить флот.

Совершая регулярные плавания с эскадрами, Грейг готовил моряков. По его инициативе в Николаеве было расширено Штурманское и создано Артиллерийское училища. Грейг нередко сам посещал учебные заведения, участвовал в экзаменах будущих офицеров. Он ввел порядок, при котором по каждой дисциплине экзаменовал специалист, тогда как раньше экзамены по всем предметам доверяли одному преподавателю. Для офицеров адмирал организовал в Николаеве курсы повышения квалификации. Желающие могли заниматься в Николаевской астрономической обсерватории. Грейг приобщал офицеров к занятиям метеорологией и астрономией, снабжал их необходимыми инструментами и поручал вести метеорологические журналы. Наиболее способных офицеров отправляли за границу и на российские предприятия для совершенствования в специальности.

Многочисленные нововведения пошли на пользу флоту. Когда в 1833 году Грейга перевели в столицу, он сдал флот М.П. Лазареву в гораздо лучшем состоянии, чем принимал. За успешное руководство флотом Грейг уже в 1818 году был награжден орденом Св. Александра Невского, в 1821 году - бриллиантовыми знаками к этому ордену, в 1827 году - орденом Св. Владимира 1-й степени.

В русско-турецкой войне 1828-1829 годов черноморцы показали, что флот боеспособен. Первым важнейшим пунктом атаки флота стала Анапа. 2 мая Грейг с эскадрой доставил к крепости 5-тысячные войска контр-адмирала А.С. Меншикова, которые начали осаду. Основной огневой мощью явились корабли эскадры. С 7 мая они начали обстреливать крепость. Попытки турецких вылазок, поддержанных тысячами горцев, были отбиты русскими. Штурм Анапы, намеченный на 10 июня, не состоялся: турки пошли на переговоры и 12 июня капитулировали.

Важнейшей целью на пути к Константинополю избрали Варну, ибо взять крепость мог помочь флот. Крейсировавшая в районе мыса Калиакра - Созопола эскадра вице-адмирала Мессера в мае-июле не допускала переброски неприятелем подкреплений к Варне - сильной крепости с гарнизоном в 12 000 человек. Попытка 4-тысячного отряда начать осадные работы с суши 1 июля были отражены обороняющимися. Но 21 июля эскадра Грейга доставила в Каварну 10-тысячный отряд вице-адмирала А.С. Меншикова; эти войска на следующий день взяли Варну в осаду. 26 июля 22 русских гребных судна истребили 14 турецких, прикрывавших крепость с моря, что позволило русским кораблям с 26 июля по 29 сентября обстреливать крепость, в которую из-за слабости блокирующих сил турки смогли провести с юга 12 000 подкрепления. 7 августа крепость обстреляли главные силы флота; из-за мелководия корабли стреляли по одному с дистанции пять кабельтов; тем не менее удалось подавить огонь приморского бастиона. 28 августа, после прибытия гвардейского корпуса, осада стала более тесной, войска успешно отражали попытки деблокировать крепость изнутри и извне. 25 сентября начался штурм Варны, причем основной удар нанесли по приморскому бастиону. Турки выдержали штурм, однако 29 сентября капитулировали, лишившись надежды на помощь.

20 июля 1828 года за взятие Анапы Грейга произвели в адмиралы, за взятие Варны - наградили орденом Св. Георгия 2-й степени. В следующем году русские моряки овладели цепью крепостей на берегу Болгарии (Месемврия, Ахиолло, Инада, Мидия, Сан-Стефано, Бургас, Сизополь), блокировали Босфор.

Успех флота в немалой степени способствовал заключению выгодного для России Адрианопольского договора.

После войны Грейг продолжал преобразования. В 1829-1830 годах были введены в строй в Николаеве мортонов эллинг, эллинг для кораблей и эллинг для фрегатов, открыто уездное училище. Однако с 1830 года адмиралу пришлось отбиваться от нападок клеветников, что снизило его энтузиазм. Назначенный председателем Комитета по улучшению флота при Главном морском штабе, Грейг руководил его заседаниями в Санкт-Петербурге с 24 октября 1830 по 23 мая 1831 года. Он оставался еще главным командиром Черноморского флота, но фактически руководство перешло к начальнику штаба М.П. Лазареву. Комитет рассматривал многочисленные предложения известных моряков по совершенствованию различных направлений морской службы. Немало предложений самого Грейга, опробованных на Черном море, было рекомендовано внедрить во всем флоте.

В 1833 году адмирала определили членом Государственного совета. И в этом качестве он активно работал, готовил документы и выступал по различным вопросам, состоял председателем комиссий военных и морских дел, законов и законодательства, экономики, гражданских дел, польских дел и др. В частности, в 1834-1835 годах он был членом Комиссии по сокращению расходов при Государственном совете. У него оставалось больше времени заниматься астрономией. В 1834 году Грейга избрали председателем Комиссии по строительству Пулковской обсерватории. Крупнейшую в мире обсерваторию на Пулковских высотах в 20 километрах от Петербурга торжественно открыли 7 августа 1839 года. За заслуги в ее сооружении Грейгу была объявлена высочайшая благодарность. Обсерватория вскоре стала астрономической столицей мира.

А.С. Грейг скончался 18 января 1845 года и похоронен на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга. Магистрат Николаева постановил считать Грейга за заслуги в развитии города “вечным гражданином”. Жители в его честь поставили в 1873 году памятник, выполненный по проекту М.О. Микешина известным скульптором А.М. Опекушиным. Памятник не сохранился. Но имя флотоводца осталось на карте. Российские мореплаватели в его честь назвали мыс Грейга в Бристольском заливе Берингова моря и остров Грейга в Тихом океане, в архипелаге Россиян.
Его женою была Юлия Михайловна Сталинская (27.01.1800—28.09.1881), дети: Алексей (род. ок. 1824—20.03.1876), Самуил, Юлия (05.09.1829—11.03.1865), Иван (06.03.1831—15.09.1893), Василий (10.03.1832—1902), Сарра (1833—1834), Евгения (Дженни, 15.02.1835—16.02.1870).

Добавлено спустя 7 минут 16 секунд:
ГРЕЙГ /СТАЛИНСКАЯ/ Юлия Михайловна (1800, г. Могилев, - 1882, г. Санкт-Петербург), жена А.С. Грейга. Еврейка. Из семьи трактирщика М. Сталинского. В молодости служила в трактире отца. Вышла замуж за офицера польских войск капитана Кульчинского. Вскоре развелась и в 1820 приехала в г. Николаев с поставками корабельного леса, выдавая себя за польку. Добилась аудиенции у А.С. Грейга, став со временем его гражданской женой. Будучи хорошо воспитана, зная языки и обладая тонким вкусом и обаянием, постепенно сумела создать в адмиральском доме салон, в который входили в основном молодые офицеры и чиновники ЧФ и Адмиралтейства (братья Дали, К.Х. Кнорре, братья Рогули, П.И. Вавилов, супруги Зонтаг и др.). В 1823 подверглась публичному оскорблению, нанесенному ей В.И. Далем (пасквили, за что В.И. Даль был осужден Морским судом и покинул Николаев). Со временем Юлии Михаиловне удалось привлечь к себе николаевское благородное общество, став законодательницей мод и введя в свой круг влиятельных лиц (Н.Д. Критский, В. Метакса, Ш. Рафалович и др.). Около 1827 тайно обвенчалась с А.С. Грейгом, что вызвало резкие нападки на адмирала и Ю.М. со стороны некоторых шовинистов и антисемитов (Ф. Вигель, Яцын, М.П. Лазарев и пр.). Обладая сильным характером, Ю.М. оказывала некоторое влияние на А.С. Грейга в житейских делах. В Николаеве у Грейгов родилось три сына - Самуил, Иван и Василий и дочь Юлия. После перевода А.С. Грейга в Петербург посвятила свою жизнь устройству карьер и судеб детей, стремясь направить их по финансовой линии. Официально признана женой А.С. Грейга только в 1873 при открытии памятника адмиралу в Николаеве. В Николаеве, в Диком Саду, на месте, где Александр I любовался видом водных просторов, по распоряжению адмирала была сооружена каменная беседка (проект Р. Кузьмина) под названием "Храм Весты", которую Грейг посвятил Ю.М. в честь рождения первого сына - Самуила.

Алекс, а Вы не думали все это в книгу сделать? материл же уже собран!!!

Коллега спасибо конечно за комплимент но до книги думаю еще далеко все же и список генералов не полный и вообще маловато еще инфы о них . Хотя почему нет главное мне это интересно , может когда нибудь и сяду за перо и мир узнает нового историка или писателя альтернативщика

Надеюсь, что все таки мир его не узнает

(Mumus: "Надеюсь, что все таки мир его не узнает" )

+100%
Для издания книги, а вернее - биографического сборника, желательно хорошо разбираться и распоряжаться существующей информацией, а также приложить список используемых документов. Иначе опозоришься. Назовут плагиатором и компиллятором.

Другое дело - интернет, - здесь можно просто тырить и размещать тонны текста и картинок...
Но, мне кажется, и здесь нужно немножко думать, прежде чем давить на кнопки...
Вряд-ли кто заметил, что гусарский генерал В.Г.Мадатов (на стр 9) проиллюстрирован портретом... графа Адлерберга !?!? Усы, видимо, похожи оказались...

Адлерберг Владимир Фёдорович (1791-1884) - граф, генерал-адъютант, генерал от инфантерии, член Госсовета, главноначальствующий над почтовым департаментом, министр двора и уделов.
Портрет написан Крюгером в 1851 г. Висит в Малом Фельдмаршальском зале Зимнего дворца.

уважаемый коллега критик спасибо за ваш труд и что изучаете мои труды а про Мадатова и Адлеберга я уже давно знал что это портрет второго , а не первого и где то мы об этом говорили . Вставил его по ошибке опять не по моей вине больше , а по источникам в инете . где то был сайт и под этим портретом был Мадатов , а потом уже вставив все через несколько дней неделю я заметил что не то .

Еще нашел одного кавалерийского генерала Фёдор Семёнович Уваров (1786— 1845) — Генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года. 1

Подразделение:


Кавалергардский полк

Кавалерия

Гвардия

Лейб-Гренадерский полк

Гренадерские полки

Пехота

Екатеринославский кирасирский полк

Кирасирские полки

Кавалерия

Армия

Российская Империя


Награды:


Св. Георгия 4-й ст.

Св. Владимира 4-й ст. с бантом

Св. Владимира 3-й ст.

Св. Анны 3-й ст. "За храбрость"

Pour le Mérite (Пруссия)


Фёдор Семёнович Уваров 3-й, 1786-1845, из дворян Смоленской губернии, сын флигель-адьютанта Екатерины II, вице-полковника Лейб-Гренадерского полка Семёна Фёдоровича и жены его Дарьи Ивановны, рождённой Головиной, младший брат министра Народного просвещения и первого графа этой фамилии, рано лишился отца своего.
В 1798 году зачислен юнкером в Коллегию Иностранных дел, в 1799 году "при реформе выключен был за малолетностию", а 7 июня 1801 года, по всеподданнейшему докладу канцлера графа А.Р. Воронцова, в виду того, что "отличает себя особенными успехами в воспитании и учении", вновь был определён в Коллегию тем же чином, в 1803 году произведён переводчиком, в 1804 году определён прапорщиком в Лейб-Гренадерский полк. 1 июня 1804 года переведён в Кавалергардский полк корнетом, в 1805 году произведён в поручики, в 1808 году в штабс-ротмистры, в 1811 году в ротмистры. Перед самой Отечественной войной, 24 февраля 1812 года, Уваров перешёл в Екатеринославский кирасирский полк подполковником (2).
В 1812 году подполковник Уваров был командущим шефским эскадроном генерал-майора Кретова Екатеринославского кирасирского полка.
При Бородине 26 августа 1812 года сдал эскадрон поручику Хомякову 2-му и заменил раненого командира полка, но был сам ранен и передал командование полком поручику Хомякову 2-му (1). За сражение под Бородиным произведён в полковники. 6 октября 1817 года произведён в генерал-майоры, с назначением командиром 1-й бригады 2-й Кирасирской дивизии, в 1825 году назначен состоять при дивизионном начальнике 2-й Кирасирской дивизии, а 7 января 1827 года уволен от службы по домашним обстоятельствам, с мундиром.
Участвовал в сражении под Аустерлицем, за что получил орден Св. Анны 3-й степени "За храбрость", и в кампании 1807 года. В 1812 году в сражении под Смоленском 4,5 и 6 августа, в Бородинском бою 24 и 26 августа, где ранен в правую руку пикою и в шею получил "картечную контузию", за отличие произведён в полковники и назначен командиром Екатеринославского полка. В делах при Малом Ярославце 11 и 12 октября, при городе Вязьме 22 октября, под Красным 5 и 6 ноября, за что получил орден Св. Владимира 4-й степени с бантом. В 1813 году Уваров был под Люценом 20 апреля, под Бауценом 7 и 8 мая. В 1814 году - при Бриене 20 января, при Бар-сюр-Обе 15 февраля, под Труа 19 февраля, при деревне Лабрюссель, где "за отбитие неприятельского орудия" награждён орденом Св. Георгия 4-го класса, при деревне Арси 9 марта, в сражении при Фершампенуазе 13 марта и при взятии Парижа 18 марта, за что получил орден Св. Владимира 3-й степени. Уваров имел, кроме того, прусский орден "За достоинства". Уваров считался отличным полковым командиром.
У Уварова было 1763 души в селе Холму Бельского уезда, Смоленской губернии, где по выходе в отставку жил безвыездно, занимаясь садоводством.
Умер в июне 1845 года холостым.

Анекдот про Мюрата По легенде, при Бородино Мюрат, укрывшись в каре вюртембержцев, перепутал немецкие слова schiessen (стрелять) и scheisse (дерьмо) и кричал именно так. картина об этом