Таро Гармония

Много сотен лет назад одна собака посетила находящийся в Индии храм, в котором была тысяча зеркал. Она добралась до храма, совершив утомительное путешествие, длившееся много недель. Поднялась по ступенькам храма, вошла в него и оказалась в святилище, украшенном тысячью зеркал. Оглядевшись вокруг, собака увидела в зеркалах тысячу собак и, испугавшись, оскалила зубы.

Поджав хвост, она выскочила из храма, уверенная в том, что мир является скопищем злых собак. С тех пор собака больше никогда не переступала порог этого храма.

Месяц спустя к храму с тысячью зеркал пришла другая собака. Она также поднялась по ступеням храма, вошла в него и, взглянув в зеркала, увидела тысячу дружелюбных и миролюбиво настроенных собак. Она покинула храм с уверенностью, что мир полон дружелюбных собак.

Мир является только отражением нас самих, если мы смотрим на мир светло и радостно, то и он отвечает нам тем же!

Согласна со всем вышесказанным.
И мне, глядя на эту карту, еще вспомнилась "Притча о храме с тысячью зеркал"

Но костюм царственного плебея, этого живописного монумента, воздвигнутого величавой бедности, находится в почти что аварийном состоянии. С великолепным пренебрежением умеют отнестись персонажи испанских картин к своей внешности. Они способны даже гордиться своими лохмотьями. Напоминая нам о своем благородстве, Дон Кихот однажды заявляет: «Одет я всегда прилично, чиненого не ношу. Рваное — это другое дело, да и то это более от доспехов, нежели от времени». Чиненое — постыдно, а рваное — нет. И дело не только в тех доспехах, на которые ссылается славный рыцарь. Штопать и ставить заплаты — означает смириться с участью бедняка существа приниженного и ни на что другое не претендующего. Горделиво демонстрировать белому свету дыры и лохмотья — это вызов, это несмиренность. Таков смысл испанской пословицы «Еl hidalgo, roto у no remendado», то есть «Идальго в дырах, но не в заплатах». Дыра благороднее заплаты, и человеку чести лохмотья не укор. Ведь оболочка человеческая случайна, непостоянна и бренна, а честь — твердыня вечная.

[b] То есть эта карта предвещает неожиданную ситуацию, которая, на первый взгляд, несет с собой лишь задержку и перенос планов, но на самом деле даст возможность увидеть нечто, ранее ускользавшее от нас.

О происхождении родового названия чабреца (thymus) существует не менее четырёх версий.
Одни связывают его со словом thymos – сила, мужество. В средние века считалось, что чабрец вселяет в людей силу и мужество, поэтому изображение его веточек в различных комбинациях и в окружении пчел часто украшало рыцарские шарфы.
По другой версии, это греческое слово переводят как дыхание жизни, дух. Тимьян обыкновенный очень ценился древними греками.
Основные свойства: здоровье, исцеление, сон, душевные силы, любовь, очищение, смелость.
Тимьян считается оберегом от нечистой силы и негативной энергетики.
В старинной ирландской легенде говорится, что если промыть глаза росой, собранной с кустиков тимьяна на рассвете первого мая (после Вальпургиевой ночи), то после этого можно видеть фей.
Подушка набитая тимьяном, помогает избавиться от ночных кошмаров.
Римляне принимали ванны из настоя чабреца для поднятия жизненного тонуса.
В Средние века рыцарям перед тем, как они отправлялись в поход, дамы дарили веточки чабреца и вышивали их на рубашках для поддержания смелости в бою. Шотландские горцы с той же целью пили чай с диким тимьяном.
С древности чабрец почитался как божественная трава, способная возвращать человеку не только здоровье, но и жизнь.

XIV - Умеренность

МБК: Безмятежность, размышления, терпение. Ожидание. Рождение. Счастливый брак.

Процесс переливания воды, видимо, знаком ей и даже успел наскучить, хотя иногда подобная рутина - именно то, что нужно, чтобы успокоиться и навести порядок в мыслях. Предыдущие карты принесли с собой немало стрессов, так что пауза необходима.

Королева с принцессой уже собрались было выйти из дворца вместе с королем, как вдруг увидели, что в длинную галерею, где все они находились, вступили два огромных индюка, тащившие за собой неказистую коробку, а за ними плелась высокая старуха, поражавшая не только своей старостью и дряхлостью, но и необычайным уродством. Она опиралась на клюку. На старухе был высокий воротник из черной тафты, красный бархатный колпак и юбка с фижмами, вся в лохмотьях. Ни слова не говоря, она вместе со своими индюками трижды обошла галерею вокруг, а потом остановилась посредине и, угрожающе размахивая клюкой, воскликнула:
- Эге-ге, королева! Эге-ге, принцесса! Вы, кажется, вообразили, что можете безнаказанно нарушить слово, данное вами обеими моему другу Желтому Карлику? Я — Фея пустыни! Разве вам не известно, что, не будь Желтого Карлика, не будь его апельсинового дерева, вас бы сожрали мои львы? В волшебном царстве не прощают подобных оскорблений. Живо одумайтесь, ибо, клянусь моим колпаком, или вы выйдете замуж за Желтого Карлика, или я сожгу свою клюку.
- Ах, принцесса, — с плачем сказала королева. — Что я слышу? Какое обещание вы дали?
- Ах, матушка, — печально отозвалась Красавица, — какое обещание дали вы сами?
Король золотых россыпей, возмущенный всем происходящим и тем, что злобная старуха хочет помешать его счастью, подошел к ней, обнажил шпагу и приставил ее к старухиной груди:
- Злодейка, — воскликнул он, — убирайся навсегда из этих мест, или ты заплатишь мне жизнью за свои козни.
Не успел он произнести эти слова, как от коробки отскочила крышка, она с грохотом упала на пол, и глазам присутствующих верхом на громадном коте предстал Желтый Карлик, который бросился между феей и Королем золотых россыпей.
- Дерзкий юнец! — завопил он. — Не смей оскорблять эту прославленную фею. Тебе придется иметь дело со мной, это я твой соперник и враг! Вероломная принцесса, которая решила выйти за тебя, уже дала слово мне и получила мое. Погляди — она носит кольцо, сплетенное из моего волоса, попробуй его снять — и ты убедишься, что моя власть сильнее твоей.
- Жалкий урод, — воскликнул король, — ты осмеливаешься называть себя обожателем этой восхитительной принцессы, ты осмеливаешься притязать на честь быть ее супругом! Знай, что ты урод, на твою безобразную внешность тошно смотреть и я давно убил бы тебя, будь ты достоин такой славной смерти.
Желтый Карлик, оскорбленный до глубины души, пришпорил своего кота, и тот со зловещим мяуканьем стал прыгать в разные стороны, нагнав страху на всех, кроме храброго короля: король бросился на Карлика, а тот извлек из ножен свое оружие — длинный кухонный нож, и, вызывая короля на поединок, с диковинным шумом въехал на площадь перед дворцом.
Разгневанный король бегом бросился за ним. Не успели они оказаться лицом к лицу, а все придворные высыпать на балконы, как солнце сначала сделалось кроваво-красным, а потом вдруг затмилось и в двух шагах ничего не стало видно.
Гром и молния, казалось, сулят погибель миру, а возле гнусного Карлика очутились два индюка, похожие на двух великанов, ростом выше гор, — из их клювов и глаз, словно из раскаленной печи, извергалось пламя. Но все это не могло устрашить благородное сердце молодого монарха. Он так отважно смотрел на своего врага и действовал с таким мужеством, что те, кто боялись за его жизнь, успокоились, а Желтый Карлик, должно быть, смутился. Но король дрогнул, увидев, что стало с его принцессой. — Фея пустыни, на голове у которой, как у Тисифоны, развевались не волосы, а змеи, верхом на крылатом грифоне и с копьем в руке, с такой силой вонзила копье в принцессу, что та, заливаясь кровью, упала на руки королевы. Любящая мать, которую удар, нанесенный дочери, поразил сильнее, чем самое принцессу, стала кричать и плакать так горестно, что невозможно описать. И тут король потерял и мужество и рассудок: забыв о поединке, он бросился к принцессе, чтобы оказать ей помощь или погибнуть вместе с ней. Но Желтый Карлик не дал ему времени приблизиться к невесте: верхом на коте он прыгнул на балкон, где находились все трое, вырвал принцессу из рук ее матери и придворных дам, потом вскочил на крышу дворца и исчез.

- Прекрасная принцесса, — заявил Карлик и вдруг упал перед ней на колени, — надеюсь, вы одобрите выбор вашей матушки. Дело в том, что счастье быть вашим супругом уготовано мне.
- Моя матушка выбрала вас в зятья! — воскликнула Красавица, отпрянув. — Да вы попросту сошли с ума.
- По мне, быть вашим мужем — невелика честь, — в гневе сказал Карлик. — Вот идут львы, они мигом вас сожрут, и я буду отмщен за пренебреженье, которого не заслужил.
И тут принцесса услышала, как, протяжно рыча, приближаются львы.
- Что со мной будет? — воскликнула она. — Неужели настал конец моей молодой жизни?
А злой Карлик смотрел на нее, презрительно смеясь.
- По крайней мере, вы умрете девицей, — сказал он, — и не унизите ваши блистательные добродетели союзом с жалким карликом, вроде меня.
- Ради бога не сердитесь, — умоляла принцесса, стиснув свои прекрасные руки, — я согласна выйти за всех карликов в мире, лишь бы не погибнуть такой ужасной смертью.
- Хорошенько посмотрите на меня, принцесса, — сказал Карлик, — я вовсе не хочу, чтобы вы решали сгоряча.
- Я вас и так слишком хорошо рассмотрела, — отвечала она. — Но львы совсем рядом, мне все страшнее и страшнее, спасите меня, спасите, не то я умру от страха.

Дьявол - очень забавная карта. Казалось бы - сам черт играет роль шута-гороха на потеху зевакам. И верно, что зеваки - даже не замечают, что все полыхает вокруг. Вот уж точно находятся во власти чертова\адова круга порока.
Интересно данный Аркан проигрался на вопрос о произошедшем событии: девушка попала в аварию, и зеваки были.

Милый принц снова отправился в путь и, преодолев ряд препятствий, узнал, что эту птицу можно было найти на вершине страшной скалы в холодных краях. Наконец, после долгого путешествия, на рассвете дня он увидел скалу, очень высокую и очень крутую, а на вершине сидела птица-оракул, рассказывающая удивительные вещи. Принц подумал, что немного ловкости и птица будет поймана, ведь она казалась совсем ручной. Он соскочил с коня и очень тихо поднялся на вершину. Он был так близок к зеленой птице, что уже мог дотронуться до нее, но вдруг скала открылась, и принц упал в просторный зал и стал неподвижен, как статуя; он не мог ни пошевелиться, ни пожаловаться на свою плачевную ситуацию. Триста рыцарей, которые так же пытались поймать птицу, оказались в том же состоянии. Смотреть друг на друга - единственное, что было им дозволено.